Очаровательный кишечник. Как самый могущественный орган управляет нами - Джулия Эндерс

Каловые массы на ¾ состоят из воды. С калом мы теряем около 100 мл жидкости в сутки. При продвижении по пищеварительному тракту из пищевого комка обратно в организм всасывается суммарно еще около 8,9 л. То, что мы наблюдаем в унитазе, – результат максимальной оптимизации всех процессов. И даже оставшаяся жидкость в кале тоже результат оптимизации, ведь только при оптимальном содержании жидкости кал обретает консистенцию, при которой возможно наиболее эффективное выведение отходов обменных процессов.

⅓ твердой фракции кала – это бактерии, выработавшие свой ресурс.

Еще ⅓ приходится на неперевариваемые растительные волокна. Чем больше овощей и фруктов мы потребляем, тем больше объем выделяемой кучки (со среднесуточных 100–200 г она может увеличиться до 500 г).

Последняя ⅓ – сборная фракция компонентов метаболизма, от которых наш организм мечтает избавиться, в том числе остатки медикаментов, красителей или холестерина.

Естественный цвет человеческого кала – коричневый или желто-коричневый, даже если ничто из того, что мы употребляли в пищу, не имело данных оттенков. То же самое и с мочой, которая всегда преимущественно желтого оттенка. Цвет мочи формируется следующим образом: наш организм ежедневно обновляет популяцию красных кровяных клеток (эритроцитов). Каждую секунду в кровеносное русло выходят 2,4 миллиона новых эритроцитов, и такое же количество старых эритроцитов подлежит утилизации. Красный пигмент в процессе распада трансформируется в зеленый, потом – в желтый. Так вот, с мочой выделяется часть этого самого, ставшего желтым, пигмента. Все этапы этого процесса мы можем наблюдать после ушиба, видя, как меняется цвет синяка на различных стадиях с момента его возникновения до заживления.

Большая часть погибших эритроцитов утилизируется через печень и поступает в полость кишечника. Бактерии продолжают процесс раскрашивания, и желтый пигмент становится коричневым. Это, безусловно, очень важное обстоятельство находит свое применение в клинической практике: если кал имеет другой оттенок, то, значит, нужно заняться поиском причины данного изменения.

От светло-коричневого до желтого: этот оттенок может указывать на наличие синдрома Жильбера – Мейленграхта. Энзим, разрушающий эритроциты, работает не в полную силу, а только на 30 %, поэтому пигмент поступает в кишечник в очень небольшом количестве. Синдром Жильбера – Мейленграхта встречается практически у 8 % населения. Это безобидное изменение, поскольку нарушение выработки фермента не сопровождается жалобами. Единственное неприятное следствие – это непереносимость парацетамола.

Другая причина желтой окраски кала может быть связана с работой бактерий и кроется в их неспособности перекрашивать желтый в коричневый. Снижение способности бактерий синтезировать пигмент может наблюдаться на фоне приема антибиотиков или в результате диареи.

От светло-коричневого до серого: если проток, соединяющий полость кишечника с печенью, пережимается или перекручивается (преимущественно по причине патологии желчного пузыря), поступление пигмента (появляющегося в результате распада эритроцитов в печени) в полость кишечника нарушается.

Закупорка протоков – это серьезное изменение, поэтому при сером оттенке кала нужно немедленно обратиться к врачу!

Черный или красный: свернувшаяся кровь имеет черный оттенок, а свежая – ярко-алая. В данном случае причина лежит не в нарушении трансформации цвета пигмента. Причиной является наличие самих кровяных клеток в стуле. При геморрое, например, стул может иметь цвет свежей крови. Более темные оттенки красного могут указывать на различные серьезные нарушения, требующие немедленного обращения к врачу. Исключение – если накануне вы ели красную свеклу.

Бристольская шкала классификации форм кала[12]была принята клиницистами в 1997 году. Итак, согласно этой классификации, существует семь типов стула. Такая типизация помогает в случаях с пациентами, которые не очень охотно беседуют о консистенции и других особенностях стула. В этом нет ничего зазорного, но иногда люди даже не догадываются, что у них имеются некоторые нарушения, поэтому внешний вид собственного кала не вызывает у них никаких подозрений.

Результатом здорового пищеварения с оптимальным содержанием жидкости в стуле является стул 3‑го или 4‑го типа (см. описание ниже).

Остальные формы указывают на отклонения, и имеет смысл выяснить у врача, является ли такая структура реакцией на некоторые продукты, запоры и другие изменения.

Оригинальная версия текста бристольской шкалы принадлежит английскому врачу Кэну Хитону.

Тип кала может указывать на время прохождения каловых масс по полости кишечника. При типе 1, вероятнее всего, присутствуют запоры и время продвижения каловых масс по кишечнику составляет около 100 часов. При типе 7 – около 7 часов (диарея). Нормой является тип 4, так как здесь соблюдена пропорция твердой и жидкой фазы стула. Счастливые обладатели типа 3 или 4, могут понаблюдать, как быстро кал скатывается в воду по поверхности унитаза. Для этого, конечно, не стоит склоняться над унитазом – это опасно, ведь в верхних отделах пищеварительного тракта может иметься еще не до конца переваренное содержимое. Если каловый комок содержит много газов, он не опускается быстро в сточную трубу, а держится какое-то время на плаву. Это все происходит благодаря работе бактерий, и это хороший знак, если, конечно, мы не страдаем от вздутия.

Бристльская шкала форм кала

Это была небольшая лекция на тему «кал», дорогой читатель. Теперь можно снова выдохнуть и ослабить ремень брюк, сдвинуть очки на привычное место. Дело прямой кишки завершает первую главу. Теперь обратимся к электроснабжению нашего организма – к нервной системе.

Бывают моменты, когда сознательное граничит с неосознанным. Мы обедаем в гостиной и при этом не замечаем, что в паре метров от нас, за стеной, в соседней квартире, сидит человек и тоже кушает. Иногда мы слышим поскрипывание пола и вспоминаем, что за стеной еще кто-то есть. Так же и в нашем теле существуют отделы, которые мы не слышим и которых мы не видим. Наши органы работают круглосуточно, но мы не ощущаем их рабочего процесса. Мы съедаем кусок торта: во рту мы ощущаем его вкус и еще совсем чуть-чуть – его присутствие в глотке в начале глотания. А потом – буквально пару сантиметров и… еда отправляется в пищевод, и мы больше не ощущаем ее присутствия. С этого момента вся наша еда попадает во власть гладкой мускулатуры[13].