Темза. Священная река - Питер Акройд

Река оставалась важным источником власти и могущества. В Олд-Виндзоре в VII столетии был построен дворец, в Кингстоне короновались по меньшей мере семь саксонских королей; местом коронации в свое время считалась церковь св. Марии в этом городе, и в XVII веке любитель старины Джон Обри увидел там изображения королей Ательстана, Эдреда, Эдви, Эдуарда Мученика и Этельреда. Еще один дворец VII века находился недалеко от Темзы в Саттон-Кортни, и нет сомнений, что другие крупные резиденции еще просто не обнаружены. Военная власть нередко шла рука об руку с религиозной: в 635 году первому епископу Уэссекскому была пожалована римская крепость у городка Дорчестер.

Саксонские поселения создавались на всем протяжении Темзы, и они существуют до сих пор. Такие названия, как Соннинг, Рединг, Баркинг и Горинг, имеют англосаксонское происхождение. Название Теддингтон произошло от имени племенного вождя, которого звали Тудда. В таких названиях, как Питершем и Твикнем, присутствует саксонское окончание hamm, что означает огороженное место в излучине реки. Фоббинг, Макинг и Террок на берегу эстуария – тоже саксонские названия, как и Кембл (от саксонского Camele). Такие слова, как weir (запруда) и eyot (речной островок), используемые по сей день, имеют англосаксонское происхождение. Саксы присвоили Темзу настолько основательно, что в ней до сих пор чувствуется саксонское начало. Жилые дома второй половины XVIII века в верхнем течении Темзы отчетливо походят на своих саксонских предшественников.

Река, кроме того, служила границей между Уэссексом и Мерсией – границей, которая оспаривалась и нарушалась много веков. Прибрежный монастырь в Кукеме переходил из рук в руки несколько раз. “Англосаксонская хроника” определяет Уэссекс как королевство к югу от Темзы – suthan Temese. Как утверждает “Хроника”, было достигнуто согласие, “чтобы с этой поры река разделяла их королевства, Мерсийское и Уэссексское, и чтобы родичи их во всех грядущих поколениях это соблюдали”. Но стычки между Уэссексом и Мерсией продолжались, хоть и спорадически, и в 755 году река все еще приносила “невзгоды, а не радость, в отличие от меньших рек”. Позднее большая битва между войсками двух государств произошла в Бенсоне на Темзе, и в результате Уэссексу снова пришлось довольствоваться территорией к югу от реки.

Темза стала, кроме того, важным торговым путем, соединяющим юго-восток страны с центральными и южными районами. Без нее эти области были бы разобщены. Главным местом торговли был, конечно же, Лондон. В VII веке саксы основали Лунденвик, расположенный чуть западнее римского города, и очень быстро здесь возник большой порт, обеспечивавший жизненно важные торговые связи с континентальной Европой. Здесь жили главным образом восточные саксы, поддерживавшие коммерческие отношения с долинами Эльбы и Рейна; в реку заходили корабли с грузом леса и смолы, а обратно они везли зерно и шерсть. Сохранились сведения о денежных сборах с кораблей в X веке: четыре пенса за стоянку у причала в Биллингсгейте. На речном берегу строились и другие причалы и пристани, большей частью под защитой стены, которая была сооружена для обороны Лондона от вторжений с реки.

В 893 году на берег эстуария высадилось огромное датское войско, и началось его грабительское продвижение к Лондону. Датчане прибыли с женами и детьми в намерении остаться надолго. Поистине это было нападение на саму Темзу. Датчане сосредоточили на ней внимание потому, что знали: контроль над рекой обеспечит контроль над всей прилегающей местностью. Кроме того, Темза давала возможность добираться до более отдаленных вражеских территорий. Со своей приречной базы датчане могли совершать набеги и на Мерсию, и на Уэссекс. Но река, с другой стороны, делала их уязвимыми для контратаки, и в 895 году, как сказано в “Хронике”, “жители Лондона забрали датские корабли и сломали то, что не могли унести, а все ценное доставили в порт Лондона”. И в последующие десятилетия многие нападения совершались с использованием реки. В 1010 году Торкель Длинный проплыл вверх по Темзе и предал огню Оксфорд. Четыре года спустя норвежский король Олаф поднялся по реке и приказал обвить канатами опоры лондонского моста, другие концы канатов прикрепить к кораблям и отплыть. Опоры рухнули. Именно этот эпизод лежит в основе детского стишка “Рухнул Лондонский мост”.

Датский король Кнут, или Канут, с 1016 по 1035 год имел над Англией неоспоримую власть именно потому, что установил контроль над Темзой. Но он знал пределы своего могущества. Как утверждает один норманский поэт, местом, где он показал придворным, что прилив ему не подчиняется, и дал им тем самым урок ограниченности всякой земной власти, было не морское побережье Суссекса, а берег Темзы. На эту здравую мысль навела Кнута река в зоне действия приливов – в Вестминстере, где он воздвиг свой дворец. “Есть только один Король, – сказал он якобы. – Тот, Кому подчиняются небо, земля и море…” Так Темза дала великий урок постижения божественного начала.

В эти столетия завоевания и ассимиляции река играла формирующую роль. Как пишет Гильдас, монастырский летописец VI века, Темза всегда была хранительницей границ. Ее берега были пограничной зоной, рубежом между двумя юрисдикциями, и поэтому она стала важным местом встреч и переговоров между противоборствующими сторонами. На ней устраивались и церковные совещания. Одни и те же места, такие, как Кингстон и Дорни, попеременно использовались из года в год, а может быть, и из столетия в столетие. Знаменитая встреча в Раннимиде, когда была подписана Великая хартия вольностей, вполне возможно, была одним из многих совещаний на этом священном – или, по крайней мере, выделенном – месте.

Река как разделяющая линия пребывала под охраной духов. В разные времена ее хранителями считались разнообразные нимфы, боги, богини, феи и демоны. Нарушая водную границу, человек оскорблял эти божества еще сильнее, чем владельца прилегающей земли. И, помимо прочего, Темза стала рекой святых.

Лечлейд. Идя вдоль Темзы, этот шпиль можно увидеть не за одну милю.

В 1770-е годы один житель деревни на берегу Темзы оставил посмертное признание в убийстве, где написал, что “очистительные воды” этой реки близ Баскота “должны смыть с меня преступление”. В одной из ведических Пуран говорится, что все реки святы, что все они словно матери для мира, что все они смывают грехи. Что касается Темзы – ее неизменно считали священной рекой, носительницей спокойствия, превосходящего любое понимание.

С самых ранних эпох человечества люди видели в реках священное начало. Древние персы называли загрязнение рек святотатством. Реку Ганг чтили как богиню. В сосульках гималайской пещеры, где она берет начало, индуисты видели развевающиеся волосы бога Шивы. Абиссинцы поклонялись Нилу. Египтяне отмечали ежегодный подъем уровня Нила жертвами и огненными ритуалами; они связывали реку с богом Хапи. Обитатели Месопотамии почитали Тигр и Евфрат как жилища драконов, отдавая должное тому факту, что воды могут нести не только плодородие, но и разрушение. В культурах Междуречья и Нильской долины жрецы и прорицатели совершали свои обряды на берегах рек. Заповедные тропы у аборигенов Австралии и Океании проходили вдоль рек. Карл Юнг в “Видении Зосима” (1937) заявляет, что вода и дух зачастую равнозначны.