Зелье для государя - Людмила Таймасова

Саксонец в это время все еще находился в Аугсбурге, дожидаясь заверенных императором документов. Карл V не торопился ставить свою подпись под грамотами. Из донесения Фейта Зенга видно, что Шлитте дважды докладывал императору о деле. Ему удалось получить разрешение на вывоз специалистов после того, как Карлу V и курфюстам было сделано следующее предложение: во-первых, ссудить императорскому величеству и Римской империи 74 бочки золота под небольшой процент сроком на десять лет; во-вторых, в случае войны с Турцией предоставить войско в 30 000 всадников и содержать его 5 лет за свой счет (с возмещением ему издержек в случае успешного окончания войны); в-третьих, заключить вечный мир между Россией и смежными с ней государствами. Кроме того, был предложен проект соединения Православной и Католической церквей под эгидой Рима.

Карл V подписал две грамоты 30 и 31 января 1548 г.. Первый документ представлял собой проезжую грамоту для Шлитте и нанятых им мастеров, второй (на латыни) — послание к русскому царю. Фейт Зенг также сообщает о третьей грамоте, согласно которой Ивану IV дозволялось носить титул «императора всея Руси».

Заручившись официальными бумагами, Ганс Шлитте нанял две группы специалистов. Одна группа людей во главе с доктором Иоганном Цегентером фон Россенек и Вольфом из Страссбурга отправилась сухим путем через Пруссию и Курляндию. Другую группу, в которой насчитывалось 123 человека, Шлитте повез через Любек и Ливонию. Из-за проволочек с документами время доставки оружия было упущено. Не дождавшись немецких специалистов и артиллерии, 5 февраля царь повернул от Нижнего Новгорода в Москву. Войска, стоявшие под Казанью, получили приказ снять осаду 10 февраля. Первый поход Ивана IV на Казань закончился неудачей из-за того, что Ганс Шлитте опоздал с выполнением контракта. Покровительствовшие ему князья Глинские впали в немилость и потеряли какое-либо влияние при государевом дворе.

Саксонский купец и нанятые им специалисты прибыли в Любек ранней весной 1548 г. Здесь Шлитте намеревался зафрахтовать корабли с командой, чтобы переправиться в Ревель. Неожиданно на его пути встретились бюрократические препоны. Чиновник рижского архиепископа Иером Коммерштад уличил Шлитте в неправомочном использовании титула «посла». Коммерштад предостерег местные власти, что деятельность купца в недалеком будущем может стать источником бедствий для Ливонского ордена.

Любекский магистрат потребовал от Шлитте дополнительных документов. Саксонец составил подробный список следовавших с ним людей. Этот список до сих пор вводит в заблуждение исследователей, так как в нем перечислены в основном мастера гражданских специальностей: «4 теолога или богослова, 4 медика, 2 юриста, 4 аптекаря, 2 оператора, 8 цирюльников, 8 подлекарей, 1 плавильщик, 2 колодезника, 2 мельника, 3 плотника, 12 каменщиков, 8 столяров, 2 архитектора, 2 литейщика, 1 стекольщик, 1 бумажный мастер, 2 рудокопа, 1 человек искусный в водоводстве, 5 толмачей, 2 слесаря, 2 часовщика, 1 садовник для винограда, другой для хмеля, 1 пивовар, 1 денежник, 1 пробирщик, 2 повара, 1 пирожник, 1 солевар, 1 карточник, 1 ткач, 4 каретника, 1 скорняк, 1 маслобой, 1 горшечник,1 типографщик, 2 кузнеца, 1 медник, 1 коренщик, 1 певец, 1 органист, 1 шерстобой, 1 сокольник, 1 штукатур, 1 мастер для варения квасцов, другой для варения серы, 4 золотаря, 1 площильщик, 1 переплетчик, 1 портной».

Уловка саксонца не удалась — магистрат отказался дать разрешение на выезд, т. к. купец вез «партию оружия». Шлитте дважды подавал жалобы императору на самоуправство чиновников. Его ходатайства рассматривалось на императорском совете 17 и 20 апреля 1548 г..

Помимо бумажной волокиты Шлитте столкнулся с финансовыми трудностями. Находясь в Любеке, купец занял 4600 флоринов у дворян Ганса Бланкенбурга и Манденсло на содержание нанятых специалистов. По истечении срока Шлитте не смог выплатить долг, и по требованию магистрата его взяли под стражу. Власти отняли у него «некоторые подлинные цесарские опасные грамоты, наказ и (другое)», что он имел при себе. Такие же неприятности постигли доктора Цегентера и Вольфа: в городе Гольдинген в Курляндии их арестовали. Нанятые люди разошлись по домам.

Попав в тюрьму, Шлитте принялся писать письма в высокие инстанции. За него хлопотали герцог Силезский, ратманы Бреславля и родственники. Купец отправил несколько посланий к русскому царю и императору. В донесениях к Карлу V он жаловался на самоуправство любекского магистрата и заверял, что не его вина в том, что он не нашел в Любеке денег, которые должен был направить туда Иван IV. Эти письма возымели действие, и император распорядился освободить купца. Однако в дело вмешался Ливонский орден.

Магистр ордена Иоганн фон дер Реке провел самостоятельное расследование, в ходе которого подтвердилось, что Шлитте не имел дипломатического статуса. Купец превысил свои полномочия и вместо мастеров гражданских профессий нанял военных специалистов. Магистр потребовал лишить Шлитте полномочий и оставить в заключении. Он предупредил Карла V, что военное усиление России несет угрозу для Ливонского ордена и всех христианских государств, а предложение о воссоединении Православной и Католической церквей является выдумкой самого Шлитте. В ответном письме от 12 октября 1548 г. император сообщил фон дер Реке, что запретил кому бы то ни было нанимать и переправлять в Россию военных специалистов. Король Фердинанд I издал указ, запрещающий поставки оружия в Московское государство.

Тем не менее, несмотря на запрет императора и короля, большая партия оружия и боеприпасов была доставлена московитам не позднее ноября 1549 г. Артиллерийский «наряд» позволил быстро восполнить урон, понесенный в предыдущем году из-за паводка. Новые пушки предназначались для второго похода русских на Казань. Иван IV выехал из Москвы во главе войска 24 ноября 1549 г., а 14 февраля 1550 г. ратники уже стояли под стенами Казани. По крепостным башням били из пушек с величайшей меткостью, однако взять цитадель не смогли. В конце февраля государь снял осаду. Вторая кампания также закончилась неудачей. Для успеха требовалась иная тактика и более мощное оружие.

Летописи указывают точное место, где Бог «вложи в серцы его (царя. — Л.Т.) свет благоразумия», — на Свияжском устье. Здесь государю был предложен план, как «тесноту бы учинити Казанской земле». «Царь Шиг-Алей, и великого князя бояре, и казанские князи» одобрили план на военном совете. Несмотря на поражение, государь вернулся в столицу в конце марта «с радостным лицом», а осенью 1550 г. Россия закупила на Западе небывало крупную партию металла и пригласила специалистов-литейщиков.

В октябре на Москве был отлит гигантский колокол «Лебедь», одной меди для которого пошло «2200 пудов». Источники не сообщают, откуда поступил металл и как звали мастера литейного дела, однако нет сомнений, что Ганс Шлитте не принимал участия в доставке стратегического товара и специалистов в Москву. В то время он был тяжело болен.

Ганс Шлитте обрел свободу не позднее июля 1550 г. По сообщению Фейта Зенга, он бежал из тюрьмы, видимо, подкупив стражу и чиновников. Не имея возможности продолжать дело, Шлитте передал свои полномочия Иоганну Штейнбергу, согласно договору от 1 августа 1550 г.. Юридическую правомочность документа подтвердили два свидетеля. Одним из них являлся каноник Герберт фон Ланген из Бремена, пользовавшийся большим авторитетом в германских церковных кругах.