Как убить своего мужа и другие полезные советы по домоводству - Кэти Летт

— Как и у большинства замужних женщин, сексуальная жизнь Кэсси — вечная скукотень, — услужливо расшифровала Джаз.

— Да ну?! А я-то думала, что Рори в постели — просто зверь.

— Он и есть зверь. — Я поморщилась. — Хомяк.

Бывают периоды, когда из-за передозировки секса у женщины развивается чувство вины. Но после свадьбы чувство вины у женщины появляется как раз из-за его недостатка.

Я постучала по циферблату часов:

— Вам давно пора в путь. А вдруг там пробки?

— Надо же. — Джаз осторожно пощупала свое тело, проверяя, подсох ли автозагар. — У Рори хватает терпения, чтобы загнать крошечный-прекрошечный мячик в крошечную-прекрошечную лунку, но при этом он не может найти минутку, чтобы отыскать ее точку G. Так ведь, Кэсси?

Ханна с неподдельным ужасом воззрилась на меня:

— Рори играет в гольф?

Новость явно ее шокировала.

Я уклончиво пожала плечами. Рори, может, и играет в гольф, но мячиком по морде неизменно получаю я — точнее, моя жалкая личность. Ну почему я никогда не могу ни за кого заступиться?

— Нашему поколению всегда внушали, будто мы будем иметь все, — продолжала Джаз, — но оказывается, это означало совсем другое: что мы будем делать все. Вот почему я бросила работу.

— Я не делаю все, — слабо запротестовала я. — Рори помогает мне, правда. Одевайся, Джаз. Пора ехать. Ну же!

— Помогает, говоришь? — саркастическим эхом отозвалась Джаз. Она натянула брюки, сапожки, джемпер и перчатки, готовясь предстать перед зимней непогодой. — Возьми любую среднестатистическую работающую женщину-мать, которая будит детей, собирает, кормит и отправляет в школу, успевая привести в порядок дом, прежде чем нестись на работу — вымотанная, запорханная, без завтрака, с пятнами желтка на блузке и совершенно не в курсе, что где-то в Пакистане произошло землетрясение. В то время как ее муженек успевает не только прочесть газету, но и принять душ, побриться, послушать новости по Би-би-си и приехать в офис — свежий, отдохнувший, готовый к новым свершениям. Вот почему ты потеряла оргазм. Потому что ты злишься. Ты — белка в колесе негодования, обиды и встречных обвинений, и где-то в подсознании ты тайно завидуешь этому говнюку. Вот почему ты перестала получать удовольствие от секса. Секс для тебя — всего лишь еще одно его гребаное требование.

Джаз выпрямилась — в полной боевой раскраске, готовая встретиться со своим «благоверным» — ха-ха — лицом к лицу.

— Брак, — провозгласила она, — единственный вид войны, где приходится спать со своим врагом.

Подняв свой оранжевый шарф, Джаз набросила его на шею свободной петлей. От меня не укрылась символичность ее жеста.

— Рори мне не враг! — огрызнулась я. — Он замечательный отец, если ты не знала. Он помогает мне во всем. С детьми, с уборкой, с…

— Скажи еще, с карьерой? Ты, кажется, претендуешь на повышение? Мазель тов![26]

Ханна взяла пальто, ухоженные руки скользнули по атласной подкладке.

— Да. Завтра утром у меня собеседование с директором.

— Ну-ну. Вот заодно и посмотрим, как твой шлимелъ[27]поможет тебе получить это место.

Мне хотелось ответить ей тем же, но при этом ужасно не хотелось ссориться с подругами. Неужто я навсегда останусь размазней? Просто чудо, что Би-би-си до сих пор не сняли обо мне документальный фильм — полуженщина, полумышь, с позвоночником медузы.

— Запомни — история не знает случая, чтобы жена застрелила мужа, пока тот пылесосил ковер, — бросила Джаз на прощанье.

После чего Ханна уселась за руль и повезла подругу домой якобы из аэропорта: вроде как загорелую, отдохнувшую и расслабленную.

Когда они отбыли, я устало привалилась к двери.

Джаз не права. Мой сон из серии «Иметь Все» не превратился в ночной кошмар под названием «Делать Все». Мы с Рори — равноправные партнеры. Он делает половину всего-всего. Честное слово.

Понедельник, утро

Наверняка проще организовать эвакуацию целого города, чем работающей матери поднять и спровадить детей в школу.

7:00. Приступаю к завтраку. Писк будильника в детской. Мои дети прекрасно знают: мама варит кофе — значит, пора вставать.

7:10. Если эти лежебоки до сих пор не встали, смело заправляйте постель покрывалом, не обращая внимания на их протесты.

7:20. Перехожу на крик: или вы встаете сию же секунду, или же вашу мать упрячут в психушку. Через пару минут сомнений не остается: к Рождеству мои подруги получат кучу плетеных корзиночек из дурдома.

— Ну же, — умоляю я, наполняя утреннюю ванну для дочки. — Мы опаздываем.

— У рыб тоже есть классы. Но они ничему там не учатся.

Это мой сынок-подросток — умничает из-под одеяла.

В голову лезет предательская мысль: насколько легче любить детей до того, как они выучились говорить.

7:23. В полном отчаянии перехожу в режим «Мама-Аттила».

— Вставайте сейчас же, или я позову отца! Где, черт возьми, ваш отец?!

— В туалете! — хором отвечают они.

Подкупом выманив их из постелей (включаю компакт-диск), нахожу любимый шампунь Дженни (огурец + грейпфрут с 83 витаминами), гель для тела (имбирный орех), супервпитывающие полотенца (два), крем от бородавок и пищевые добавки с рыбьим жиром для Джейми.

7:30. Стою рядом, всхлипывая, пока дочь исполняет ежедневный десятиминутный мюзикл под названием «Одежда», неизменно заканчивающийся выбором именно того, что я выложила ей накануне вечером. Срочное сообщение от сына: его школьная форма застряла между деревянными рейками под матрасом верхней койки.

— Где, черт возьми, ваш отец?! — жалобно вопрошаю я.

— Завтракает.

Делать нечего. Взваливаю матрас на спину, чтобы Джейми мог вытащить застрявшую рубашку. Замечаю свое отражение в зеркале. Скособоченная, с матрасом на горбу, я выгляжу как двуногая черепаха. Делаю мысленную пометку: сходить к хиропрактику и напомнить мужу, чтобы собрал наконец новую односпальную кровать для Джейми, купленную в чертовой «Икее» уже не помню сколько недель назад.

7:38. С грохотом врываюсь на кухню. Дети за мной как порыв ветра. Шквал рук-ног и какофония протестов: что они будут есть, чего не будут. Отряд зулусов во время атаки и то производил бы меньше шума, чем… О боже! Только не это!