И снова магия - Лиза Клейпас

Маккена увидел, как слуга Гидеона вынул черную лаковую коробку с сигарами, и хотя Маккена курил редко и никогда не курил в это время суток, он потянулся к коробке. Достав сигару, с удовольствием вдохнул изысканный аромат. Специально обученный слуга немедленно поднес острые тонкие ножницы. Маккена отрезал кончик сигары, подождал, пока слуга подожжет ее, затем сделал несколько коротких ритмичных затяжек, бесстрастно отметив, что пальцы его дрожат.

Потрясение от встречи с Алиной оказалось даже большим, чем он ожидал.

Заметив непривычную нервозность Маккены, слуга бросил на него любопытный взгляд.

– Сэр, я могу сделать что-то еще для вас?

Маккена отрицательно покачал головой.

– Если придет Шоу, скажите ему, что я на балконе.

– Да, сэр.

Как и в главном доме, балкон коттеджа тоже выходил на реку. Вокруг раскинулся сосновый лес, а звуки журчащей воды сливались с трелями гнездившихся певчих птиц. Сбросив сюртук, Маккена устроился в одном из плетеных кресел и затянулся сигарой, надеясь, что привычное самообладание вернется к нему. Он едва заметил, как слуга принес хрустальную пепельницу. Его мысли были полностью заняты встречей с Алиной, видом ее забранных наверх волос, изящными линиями тела и шеи.

Поразительно, но время сделало красоту Алины еще более совершенной. Ее фигура приобрела ту женственность, которая свойственна женщине в пору расцвета. Вместе со зрелостью черты лица стали определеннее, нос тоньше, губы приобрели тот бледно-розовый оттенок, какой бывает на внутренней поверхности морской раковины. И еще эта проклятая родинка, которую он не мог забыть и которая так манила... Одна встреча – и все усилия забыть ее сведены на нет, а когда-то он был способен испытывать радость. Прошло так много лет, он изменился в погоне за лучшей жизнью, отдавая работе всю душу.

Посасывая наполовину выкуренную сигару, Маккена наклонился, поставив локти на колени. Глядя на цветущий куст боярышника, он размышлял о том, почему Алина так и не вышла замуж. Может быть, как и ее отец, она была слишком холодна от природы и на смену страстям юности пришел эгоизм? Какая бы ни была причина, это не имело значения. Когда-то он едва не соблазнил Алину. Единственное, о чем жалел Маккена, – что старого лорда Уэстклиффа уже нет на свете и он так и не узнает, что Маккена все-таки сумеет найти наслаждение меж белых бедер его дочери.

Внезапно размышления Маккены нарушил скрип половиц и тихое позвякивание льда в стакане. Откинувшись на спинку кресла, он обернулся и увидел, что на балкон вышел Гидеон Шоу.

Гидеон присел на перила лицом к Маккене, обхватив свободной рукой колонну. Маккена выдержал его испытующий взгляд. Как окружающие и думали, их связывала общая страсть к финансовым играм, хотя это была не единственная причина их отношений. Как в любом прочном дружеском союзе, каждый обладал чертами характера, которых не было у другого. Маккена – простолюдин по происхождению, но честолюбивый, тогда как Гидеон отличался утонченностью, проницательностью и благодушием. Много лет назад Маккена понял, что если хочет чего-то добиться в жизни, то не может позволить себе такую роскошь, как щепетильность и угрызения совести. Гидеон был человек чести. Маккену здорово потрепала жизнь, тогда как Гидеон рос без особых проблем.

Тень улыбки коснулась губ Шоу.

– Я встретил леди Алину, когда она возвращалась в дом. Красивая женщина, как вы и описывали... Она замужем?

– Нет. – Маккена задумчиво следил за колечками дыма.

– Тогда это упрощает дело?

Маккена пожал плечами:

– Не имеет значения, замужем она или нет.

– Вы хотите сказать, что наличие мужа все равно не заставило бы вас отказаться от задуманного плана? – Улыбка Гидеона стала шире. – Ну вы и стервец, Маккена!

– Однако не зря же вы взяли меня в партнеры?

– Что ж... пожалуй... Но сознание, что мы нарушаем мораль... Нет, мне нужно немедленно выпить.

– Зачем? – Маккена с дружеской усмешкой взял у него стакан. Поднеся к губам, он осушил его в несколько глотков, приветствуя бархатный вкус ледяного бурбона.

От пристального взгляда Гидеона не укрылось то, как дрожит рука друга.

– Не кажется ли вам, что в своем желании взять реванш вы зашли слишком далеко? Я не сомневаюсь, что вам повезет с леди Алиной, но не уверен, что это успокоит вас.

– Это не реванш, – пробормотал в ответ Маккена, отставляя стакан. Его губы сложились в печальную улыбку. – Это изгнание нечистой силы. Если хотите – избавление от наваждения, которое преследовало меня все эти годы. И я не жду, что обрету покой. Я просто хочу...

Он замолчал. Его вновь терзал голод, который он впервые почувствовал двенадцать лет назад, когда по своей воле окунулся в водоворот жизни. В Америке ему удалось добиться такого успеха, о котором он и мечтать не смел. Но и этого было мало, ничто не могло усмирить зверя внутри его.

Воспоминания об Алине мучили постоянно. Конечно, он уже не любил ее – эта иллюзия давно рассеялась. Он больше не верил в любовь и не хотел любви, но он жаждал удовлетворения простого и грубого желания, которое никогда не позволяло ему забыть ее. В лицах тысячи незнакомых женщин он искал ее глаза, ее рот, очертания ее скул... И чем упорнее старался забыть ее, тем сильнее она преследовала его.

– А что, если вы обидите ее этим так называемым изгнанием нечистой силы, как вы выразились? – спросил Гидеон. В его тоне не было осуждения. Одним из лучших качеств этого человека была способность взглянуть на вещи, не пропуская их через призму морали.

Маккена выудил двумя пальцами кусочек льда из стакана и бросил в рот. Лед захрустел между крепкими зубами.

– Может быть, я этого и добиваюсь? И это только начало.

Гидеон скептически улыбнулся:

– Весьма странная позиция для мужчины, который когда-то любил женщину.

– Это была не любовь, просто смесь животной страсти и юношеской горячки.

– Что за прелестная комбинация! – улыбнулся Гидеон. – Я не испытывал ничего подобного с той поры, как мне стукнуло шестнадцать. Когда я получил удовлетворение своей прихоти от гувернантки сестры. Она была постарше... лет двадцати... – Он замолчал, голубые глаза подернулись пеленой, улыбка стала неуверенной.

Маккена достал из стакана еще один кусочек льда.

– И что же с ней случилось?

– У нас был роман, и я, кажется, сделал ей ребенка, но она ничего не рассказала мне. Думаю, он был мой, я в этом не сомневаюсь. Она обратилась к доктору, который решил проблему в задней комнате. Она умерла от потери крови. Жаль. Если бы она рассказала о ребенке, моя семья не оставила бы ее в беде. Шоу всегда заботились о незаконных детях.

Хотя Гидеон был спокоен как обычно, печальные глаза выдавали его истинные чувства.