Играя с огнем - Джена Шоуолтер

Когда я снова смогла дышать, то пробормотала:

- Ты раздавишь мои почки и поджелудочную! Знаешь, как это опасно? Поставь меня, пока я не впала в кому.

- Если ты сможешь мне показать, где находится у тебя поджелудочная, то я сделаю так, как ты вежливо меня попросила.

- Это… ой! Да хрен с тобой. Поставь меня сейчас же. Я не хочу видеть прямо перед своим носом твой зад.

Он усмехнулся таким низким, соблазнительным смехом, оказывающим еще более сильное влияние из-за того, что, судя по хрипотце, он нечасто смеялся. Как будто его жизнь была совсем невеселой.

Шагая осторожно и легко, так, чтобы я не попрыгивала на его плече, он прошел по небольшому коридору на кухню. Зайдя в кухню, он опустил меня на барный стульчик. Не имея возможности пользоваться руками, я осторожно покачалась на нем и едва не свалилась на линолеум, покрытый цветочками.

- Теперь мы поедим и поговорим.

Он встал за стойку и стал накладывать на тарелку омлет и бекон.

Я смотрела на него, не обращая внимания на урчание в животе.

- Мы уже разговаривали. Тебе не стоило меня вот так связывать.

- Еще как стоило, — он многозначительно посмотрел на мои связанные руки. — Можешь называть меня дураком, мне все равно, но теперь ты не сожжешь меня заживо.

Я почувствовала себя лучше и самодовольно улыбнулась:

- Боишься меня, Ром?

Он фыркнул:

- Скорее я опасаюсь твоей неспособности контролировать себя.

Счет один (или двенадцать миллионов) — ноль в пользу Рома, хотя кто считал? Я сразу же потеряла чувство превосходства и опустила плечи. Он был прав. Если мои пальцы загорелись без всякой причины, а именно так я и думала, то на что еще я способна? Черт бы побрал эти мои способности.

В ту же минуту, как эта мысль появилась в моей голове, я удивленно моргнула. Способности. У меня. Неужели мне суждено привыкнуть к такому сочетанию?

- Ты вполне можешь причинить вред, как себе, так и мне, — заметил Ром. Он поставил тарелку между нами, взял ложкой немного омлета и поднес к моему рту.

- Открывай рот.

- Вот еще! Умф!

Как только я открыла рот, он сунул туда ложку с омлетом. Придурок. Ублюд… О, как вкусно. Как вкусно. Я еще никогда не пробовала ничего более вкусного. Я закрыла глаза, наслаждаясь изумительным лакомством. Как раз то, что нужно. Убийца, нейтрализатор и шеф-повар в одном лице. Странное сочетание.

Я кашлянула, привлекая его внимание. Он смотрел на еду, а не на меня, так что я не видела выражение его глаз. Как будто если бы он смотрел на меня, то я смогла бы понять, о чем он думает.

- У меня есть предложение для тебя, — нервно произнес он.

Я сглотнула и открыла рот. Если омлет отравлен, то я согласна умереть. Он изумленно посмотрел на меня.

- Я хочу еще кусочек, — сказала я. — Какое предложение?

Ложка, полная омлета, снова оказалась у меня во рту. Мне даже понравилось, что меня кормят с ложечки, хотя меня немного смущало то, что я испытываю от этого удовольствие. Еще больше меня смущало то, что меня кормит именно этот мужчина. Я хмуро посмотрела на него, но скорее просто из принципа.

- Я помогу тебе, а ты, в свою очередь поможешь мне.

Я получила еще одну ложку омлета.

- Как ты мне поможешь? Избавишь меня от мучений? Или избавишь мир от зла в моем лице?

Его голубые глаза запылали от гнева, но потом снова потемнели.

- Ты когда-нибудь перестанешь меня этим попрекать? Я не убил тебя, и не собираюсь этого делать.

- Ты пришел ко мне со шприцем.

- Но я его не использовал.

- Нет, использовал. Я помню укол в руку.

Он закатил глаза.

- Я вколол тебе успокоительное, чтобы ты заснула. Ты металась и извивалась, а мне нужно было забрать тебя оттуда.

- Но ты же всё равно воспользовался шприцем. Пытался нейтрализовать меня.

- Ты никого никогда не прощаешь? — спросил он, запихивая кусочек бекона мне в рот. — Мужчина совершил одну маленькую оплошность, и ты потом будешь целую вечность об этом вспоминать?

Я едва не подавилась солоноватым куском мяса. Как только я снова смогла дышать, я выдохнула:

- Одна маленькая оплошность? Ты сказал «одна маленькая оплошность»? Я не ослышалась?

- Да, — ответил он бесстрастно, безо всяких эмоций в голосе. Мне не нравится, когда он так говорит. Я нахмурилась, когда он положил очередной кусочек омлета мне в рот, и стала жевать.

Почему я не могла понять, что у него на уме? У него в голове как будто работал выключатель. Если он хотел, чтобы я знала, о чем он думает, то он показывал мне свои чувства. Если нет, то я не видела ровным счетом ничего.

- Мне сложно поверить в то, что ты считаешь мое убийство небольшой оплошностью. Небольшая оплошность — это: первое — не опустить крышку унитаза, второе — бросить носки на пол; третье — оставить вмятину на моей машине и не признаваться в этом.

В конце своей обличительной речи я уже почти рычала от негодования.

- Пить хочешь? — просил Ром.

Я в замешательстве моргнула, на мгновение потеряв дар речи.

- И это всё, что ты можешь ответить? Ты спрашиваешь, не хочу ли я пить?

- Думаю, что твой ответ «да», — он поднялся и прошел к шкафчикам темно-оливкового цвета, которые прекрасно гармонировали со старинной, покрытой зелеными полосами барной стойкой. По крайней мере, эта комната была не такой белоснежной, как спальня, здесь стены были оклеены зелеными в крапинку обоями.

С видом человека, хорошо знакомого с обстановкой, он достал из шкафчика стакан.

- Это твоя квартира? — спросила я.

- Вряд ли.

- Тогда кому она принадлежит? А владелец знает, что ты преступник и держишь меня тут против моей воли?

- В настоящее время, это наше убежище, — он помолчал, насмешливо глядя на меня. — Я здесь чувствую себя уютно и тепло. Знаешь, я сейчас подумал, что это вроде как наш тайный медовый месяц.

Ага, медовый месяц из фильма ужасов.

- Ты убил кого-то, чтобы завладеть этой квартиркой? — предположила я.

Он улыбнулся.

- Ты всегда обо всех думаешь самое плохое или это только мне так повезло?

Он достал из холодильника пакет апельсинового сока и стал наливать его в стакан. В кухне раздавалось только тихое бульканье жидкости, льющейся в стакан.

Я бы могла сказать то, что и так было очевидным: «Я думаю плохо лишь о тех людях, которые желают меня нейтрализовать». Вместо этого, я спросила: