Практическая работа по обитателям болота - Александра Черчень

Ну да… все же это и правда проблемы в наших с Киком отношениях, и некрасиво впутывать сюда Айлара. Да и вообще, пора бы начинать узнавать все из первых рук, так сказать! А то почему-то о прошлом моего дорогого женишка я узнаю от его друзей. И не исключено, что в ненамеренно искаженном виде. Так что Мастер, несомненно, прав.

– Да, конечно. Извини.

Я посчитала нужным это сказать. Вот же невероятный мужчина. Одна мягкая фраза, а я уже и все поняла, и выводы сделала, и виноватой себя ощутила.

– Да не за что, – на удивление светлой улыбкой улыбнулся мне в ответ Лар и, взглянув на часы, спросил: – Ты пойдешь на обед или ждешь Феликса?

– Он ничего не говорил на эту тему, так что иду сама. – Я с готовностью ухватилась за возможность сменить тему.

– Тогда, если позволишь, я тебя провожу, – галантно предложил красноглазый жутик всея Малахита.

Разумеется, я позволила и, глядя на то, как Смерть накинул багровый плащ и снял с головы мраморного бюста свою неизменную шляпу, думала, что кому-то дико повезет с Айларом. Если эта девушка сможет заглянуть чуть дальше его внешности и увидеть не только благородного человека и джентльмена, но и мудрого, сильного, восхитительного мужчину.

– Ты с Лелем уже беседовала? – внезапно спросил Айлар, когда мы неторопливо шли по коридорам Кален-Зара.

– Да, вчера.

– О, значит, уже вернулся… – задумчиво протянул Смерть.

– А он уезжал?

– Да, после концерта. Вся резиденция вздохнула с облегчением в отсутствие шута.

– Вчера… я с Пыткой говорила, – посчитала нужным дополнить ранее сказанное.

– Вот как? – казалось, даже удивился красноглазый Мастер. – Любопытно…

– Чем же?

Лар молчал на удивление долго. Мы успели подойти к лестнице в главный холл и даже миновать один пролет, пока я дождалась ответа.

– Если честно, я считал, что он обставит все несколько иначе. Так как по изначальному плану ты не должна была узнавать обо всем вот так, с наскока.

– Планировали мягко поведать мне то, что на меня имеют большие планы не один, а сразу два главных ужаса Изумрудного города? Пытка и Смерть. – Я только хмыкнула и, чуть скривив губы, с иронией покосилась на спутника. – Прозвища говорящие.

– Именно. – На узком лице Мастера мелькнула улыбка. – Мы заботились о твоем душевном здравии!

– Благодарю покорно!

За этим непонятным разговором мы наконец спустились вниз и почти что столкнулись со злым, как демон, Шадиром.

– И до него добрался, – коротко вздохнул Смерть, который с кротостью агнца пошел к казначею.

Н-да…

О том, что вернулся господин шут буквально сегодня, нам недвусмысленно поведал мрачный вид рыжего нелюдя, который, нервно передернув ушами, о-о-очень вежливо попросил наконец что-то сделать с неугомонным блондином.

– Это что такого Лель сотворил, если Шадир опустился до просьбы его присмирить? – пробормотала я, видимо, озвучивая наши с Айларом общие мысли. Мы уже вышли из резиденции и свернули на одну из пустующих аллей в парковой зоне.

– Без понятия, – пожал плечами красноглазый.

– Кстати, а почему он к тебе с таким вопросом обратился, разве ты можешь что-то сделать?

– Если просят определенные люди, то да, – спокойно кивнул Смерть. – Видишь ли, Юль, есть некоторая группа, от которой многое зависит. В том числе от их морального состояния. Если ты неуравновешен – не можешь полноценно работать, а это отражается на других. А Лельер… как ты сама понимаешь, довести может любого. Хоть он не идиот и старается не трогать нужных нам, у него, в конце концов, кодла придворных для развлечения имеется.

Забавно все же… придворные для развлечения ШУТА. Не наоборот.

Много тебе позволяют, дорогой мой синеглазый псих. Ой, много. Распустили совсем, если объективно!

На этом незримое присутствие Лельера в моей жизни закончилось.

Часа на два. Потом настало зримое.

Дверь в кабинет резко открылась, не иначе как с ноги, и, подняв взгляд, я увидела в проеме застывшего в эффектной позе шута.

Именно шута. Светлые волосы едва ли не дыбом стоят, на лице самое раздолбайское выражение, ворот рубашки расстегнут, а крючки жилетки, наоборот, застегнуты, но криво.

Красавец.

Мерзавец.

Самая самоуверенная морда, с которой я сталкивалась!

– Юлька, я та-а-а-ак по тебе соскучился! – выдало это синеглазое недоразумение, приземляясь в кресло. – А еще по Насте!

– И что тебе сделал Лариш, раз ты сейчас у меня? – хмыкнула я, с теплом глядя на шута.

Да, я тоже соскучилась!

Не далее как вчера виделись, но… тогда я, скорее, беседовала с Мастером Пыткой.

– Эм… – почесал бровь блондин. – Он мне много неприятного пообещал. Настолько, что даже я впечатлился!

– Да, тогда поистине интересно, – покивала я.

– Сегодня все такие злые, – вздохнул Лель и, закинув ладони за голову, потянулся. – Вот леди Мирина… а я всего лишь соскучился!

– Как понимаю, ты «соскучился» при ее муже, – рассмеялась я и уже серьезно спросила: – Лель, вот зачем ты таких женщин выбираешь? И ладно бы просто спал, так ты потом это обнародуешь.

– Знаешь, я терпеть не могу лживых дряней, – так же серьезно ответил синеглазый музыкант. – И не со всеми так поступаю, только с некоторыми.

– И каковы же критерии «отбора», так сказать? – вскинула брови я. Интересовалась не только из праздного любопытства. Да, мне было интересно, но тут еще приоткрылись бы мотивы шута. Да и вообще, это позволило бы ненадолго «сдернуть» маску придворного легкомысленного идиота и узнать его настоящие мысли. Хотя бы на этот счет.

– Просто лживые, фальшивые и мягкие, – развел руками Лельер. – Есть такие, которые честны даже в своих изменах и разврате, которые не… гнилые, что ли. Несмотря на их образ жизни и все прочее, не гнилые. Да, они, возможно, плохие, но… они цельные и твердые. Я такое ценю.

– Разве быть мягкой – это плохо? Мне казалось, что женщины такие и есть.

– Юля, можно быть мягкой, можно быть слабой, – наконец медленно кивнул Лельер. – Мягкой поможем стать тверже, если она этого хочет, слабую поддержим. Но если при всем этом она мелочная, лживая и подлая… Будет так, как с леди Мириной и многими другими до нее.

– А тебе не противно? – тихо спросила я, подаваясь вперед. – Спать с ними только ради унижения и деланого «снимем маски, господа!». Лель, они в итоге жертвы в глазах общества.

– Мне плевать на общество, – напряженно постукивал пальцами по подлокотнику блондин. – И на мнение дураков тоже плевать. А спать… нет, у меня есть определенные потребности, и я их удовлетворяю. И еще… – Он неожиданно устало потер виски и горько улыбнулся. – Нельзя мне с хорошими девочками, Юля. Нельзя… испорчу, запачкаю, превращу в свое подобие или буду делать очень больно. А так… я сам гнилой, и меня дико раздражает такое же несовершенство в окружающих.