Ожерелье императрицы - Владимир Кузьмин

– Ну вот. Мне стало все понятно.

– Наконец-то! Не прошло и года! – с милой, но весьма ехидной улыбкой воскликнула я.

Джонсон глянул на нас весело.

– Это вполне в стиле инспектора Мортона! – сообщил он. – Это же он ведет дело, в связи с которым вы приглашены сюда? Так вот, он под благовидным предлогом заманил подозреваемого сюда и провел опознание. Свидетель указал на отца этого молодого человека, и его арестовали.

– Инспектор Мортон был в это время с нами и занимался совершенно иными вопросами.

– Ну… у него есть помощники. Кстати, отчего вы не обратились к нему?

– Он срочно уехал.

– Вот видите. Подозреваемого увозят и инспектор следует за ним!

– Ох! – вздохнула я. – Окажите нам последнюю любезность, подскажите, как нам добраться до посольства Российской империи.

– А вам для чего? – насторожился Джонсон.

– Мы являемся подданными Российской империи, и уж, несомненно, посол Его Величества встанет на защиту наших интересов. Будет, конечно, громкий международный скандал, которого мы всячески пытались избежать…

– Э-э-э… подождите минуточку.

Инспектор Джонсон весьма поспешно вышел из своего кабинета.

Петя посчитал возможным перестать перетаптываться у двери и присесть на стул вблизи меня.

– Ох, Даша. Вы его запугали! – радостно сообщил он.

– То ли еще будет! – пообещала я. – А если бы вы, Петр Александрович, не портили впечатление от моих слов глупыми улыбочками, притом что обстоятельства к ним не особо располагают, то мистер Джонсон испугался бы быстрее.

– Дарья Владимировна, еще при нашей первой встрече я сказал, что, когда вы сердитесь, вы становитесь еще прекраснее. И всякий раз, как вижу вас сердитой, убеждаюсь в правоте моих слов.

– Ах, оставьте, сударь, – сказала я жеманно, потому что Петя своим тяжеловесным комплиментом заставил меня перестать быть на него сердитой, – вы пытаетесь вскружить голову наивной девушке!

Тут уж мы оба рассмеялись. В конце концов, обстоятельства не были столь уж страшны, скорее они были курьезны.

Инспектор вернулся минут через десять, и не один. Джентльмен с густыми бакенбардами, несомненно, являлся большим начальником, если судить по качеству сукна его мундира, нацепленным на него орденам и проявляемой к нему старшим инспектором почтительности.

– Приношу вам свои официальные извинения, – сказал человек с бакенбардами. – Произошло досадное недоразумение…

– Все так говорят! – не удержалась я, глядя на Джонсона. Тот начал краснеть.

– Что? – спросил начальник.

– Простите. Мы готовы принять ваши извинения, но просим разрешить это, как вы сказали, досадное недоразумение как можно быстрее.

– Непременно. Сейчас я пришлю сведущего в деле человека, он окажет вам всемерное содействие. И я, в случае необходимости, готов принять личное участие.

Сведущим человеком оказался молодой мужчина, весьма худощавый, если не сказать очень худой, представившийся специалистом по особым поручениям Арчибальдом Джей Руни. Специалист был одет в пиджачную пару кирпичного оттенка, белизну рубашки подчеркивал неброский, но явно очень дорогой галстук. Натуру его можно целиком и полностью определить двумя словами – спокойствие и невозмутимость. Чуть позже я решила, что и слово сведущий к нему относится в полной мере.

– Прошу следовать за мной! – предложил он негромким голосом и распахнул перед нами дверь. – Налево, пожалуйста. Прямо, пожалуйста. Вот сюда!

И мы вошли на телеграф! В буквальном смысле. За дверью находилось просторное помещение с десятком столов, и почти на каждом из них располагался телеграфный аппарат, а то и два. Телеграфных ключей не было, для набора сообщений использовались машинки, схожие с печатными.

Мистер Руни усадил нас вблизи одного из телеграфов, сел напротив и спросил:

– Итак, ваш отец, мистер Макаров, – наши русские имена и фамилии он произносил хоть и с акцентом, но вполне уверенно, не путаясь и не заменяя последний звук на «ф», как это невольно делали многие англичане, – был приглашен для проведения опознания и по его результатам был задержан?

– Ну да. Его вдруг арестовали. Видимо, нужно найти тех людей, кто его позвал, и пусть они скажут, из-за чего случилась ошибка.

– Вы предлагаете верный, – вежливо кивнул специалист по особым поручениям, – но очень сложный путь. Мы поступим проще. Сейчас мы составим сообщение с описанием внешности вашего родителя и отправим его во все полицейские дивизионы, а также в магистраты. Хотя я уверен, что в суд при магистрате он еще не доставлен, заседания там начнутся позднее, а держать там задержанных сложнее, чем в дивизионах.

– А сколько у вас дивизионов?

– Тридцать.

– Так пока вы во все телеграфируете…

– Наша телеграфная связь позволяет отправлять наиболее важные сообщения единовременно по многим адресам.

Мистер Руни глянул на нас, чтобы убедиться, что выделенные им слова «наиболее важные сообщения» не остались нами незамеченными. Он удовлетворенно кивнул и попросил:

– Итак, мистер Макаров, опишите внешность вашего отца.

– Можно это сделает мисс Дарья, а то я что-нибудь напутаю, скажу по-английски неверно.

Мистер Руни невозмутимо кивнул, выражая согласие.

– Я тоже, чтобы не напутать, скажу чуть иначе, чем вы ждете. Мистеру Макарову-старшему около сорока лет, но выглядит он чуть моложе. Телосложение у него, как у инспектора Джонсона, а рост точно такой же, как у вас. А лицо вы можете описать по лицу его сына, они очень похожи и цветом волос, и цветом глаз, и его отец не носит ни бороды, ни усов.

– Замечательно. Мистер Кери, – обратился он к телеграфисту, передавайте во все дивизионы и магистраты: «Не находится ли в данный момент среди задержанных человек со следующими приметами…»

Мистер Руни уверенно, не сбиваясь и не замедляя темпа, изложил приметы Александра Сергеевича, уверенно указывая рост в футах и дюймах и вес в фунтах, а мистер Кери столь же быстро и уверенно передал телеграфное сообщение.

Через пять минут мы получили двадцать восемь ответов, состоящих из слова «Нет» и подписи его передавшего и сразу три утвердительных ответа.

– Мистер Кери, передайте ответившим утвердительно следующее: не называет ли себя человек, соответствующий ранее переданным приметам, русским подданным Макаровым Александром.

– А отчего вы сразу не сказали про фамилию? – удивился Петя.

– Это замедлило бы процесс, – ответил мистер Руни, и хотя из такого объяснения мы мало что поняли, но переспросить не успели, так как вновь застрекотал телеграфный аппарат, и мистер Кери сказал, что пришло подтверждение из Чаринг-Кросского[19]дивизиона.