Соблазнительное предложение - Дженнифер Хеймор

– Какого дьявола, Хокинз?

– Ты… никогда… попробуй только… – Он глухо зарычал, так как говорить членораздельно не мог. И думать тоже.

– Пойдемте, – прошептала ему на ухо Эмма. – Пойдемте в номер.

И повела его по коридору. Он шел следом, почти не обращая внимания на то, куда идет, то и дело оглядывался на Смолла, люто его ненавидя. Его переполняло желание схватить мерзавца за шею и выдавить жизнь из его презренного тела.

Но почему? Это же его приятель по распутной жизни. Они равны друг другу – ни больше ни меньше. Раньше они делились женщинами. Смолл не сказал ничего из ряда вон выходящего.

Просто на этот раз речь шла об Эмме.

Они остановились перед дверью. Слуги остались возле Смолла, чтобы помочь ему, поэтому пришлось подождать – ключ был у одного из них.

Люк старался глубоко дышать, пытаясь успокоиться. Эмма осторожно посмотрела на него.

– С вами все хорошо?

– А с вами? – хмуро спросил он.

Она скупо улыбнулась:

– Просто прекрасно. Но ничего хорошего не будет, если вас осудят за нападение.

Подошел слуга и отпер дверь. Эмма легонько подтолкнула Люка в комнату и вошла вслед за вторым слугой, который нес сундук. Когда все вещи оказались в номере и слуги ушли, Люк упал в кресло, потом наклонился вперед, уперся локтями в колени и запустил пальцы в волосы.

Эмма подошла, опустилась рядом на колени, взяла в ладони его правую руку и нежно потерла ее.

– Вы его сильно ударили.

– Болит чертовски, – пробормотал Люк.

– Наверное, ему больнее, чем вам.

– Надеюсь.

Внезапно она поднесла его руку к губам, закрыла глаза и поцеловала костяшки. Затем посмотрела на него сияющими глазами.

– Вы защитили мою честь. Никто никогда ничего подобного не делал. Спасибо.

Люк нахмурился. Почему никто ее раньше не защищал?

– Вы на меня сердитесь? – прошептала она.

– Нет. – Он перестал хмуриться, вынудив себя расслабить мышцы. Она все еще держала его правую руку, поэтому Люк левой осторожно заправил ей за ухо выбившуюся прядку волос. – Нет, Эмма, я не сержусь.

Она не сводила с него глаз, и на губах ее расплывалась широкая улыбка.

Люк смотрел ей в лицо, чувствуя, как внутри все сжимается. Женщина, стоявшая перед ним на коленях с сияющими глазами, была самым прекрасным созданием на земле.

Моя дорогая Джейн,

надеюсь, что у тебя и у папы все хорошо. Пожалуйста, отправляй мне письма в отель «Камерон» в Эдинбурге, потому что, хотя мы еще и не добрались до Шотландии, остановимся мы там.

Пока мы еще в Вустере. Путешествие проходит без происшествий, и лорд Л. ведет себя по-джентльменски, как мы и думали. Он совсем не такой, как я предполагала.

«Боже милостивый, – подумала Эмма. – Зачем я это написала?»

Она вздохнула и уставилась на письмо. Зачеркнуть невозможно, придется переписывать заново, а другого листа бумаги у нее нет. Покусав губу, она продолжила:

У него такое необычное прошлое и много интереснейших занятий.

Эмма усмехнулась. «Интереснейших занятий», как же! Занятий самого распутного толка, если уж быть точной. Но она надеялась успокоить Джейн, чтобы сестра уж точно не подумала о таких занятиях. Эмма снова взяла перо.

Путешествие проходит очень приятно. Проезжая через Котсуолдс, мы видели чудеса английской осени. Молюсь, чтобы такая хорошая погода сохранилась, пока мы не доберемся до места.

Она засомневалась, рассказывать ли Джейн про двуколку, и решила – нет, ни в коем случае. Зачем усиливать тревогу сестры?

Мы задержались в Вустере на лишний день, потому что у лорда Л. есть тут какое-то дело.

Он не стал делиться с ней подробностями своего «дела». Утром она еще раз попыталась вытянуть их из него, но он легко отражал все ее уловки. Сказал только, что это не имеет никакого отношения к Айронвуд-Парку, или к Тренту, или к другим членам семьи, живущим там.

Однако любопытство грозило перехлестнуть через край. Что за дело может быть у благородного повесы вроде Люка в месте вроде Вустера – а ведь он еще сказал, что дело это у него за городом. Она проиграла в уме множество сценариев, но все время возвращалась к одному. Должно быть, это как-то связано с женщиной. И возможно, с незаконнорожденным ребенком.

В этом есть смысл – место, находящееся на приличном расстоянии, но тем не менее в пределах нескольких часов езды от его бывшего дома, куда он может ездить с нередкими визитами всякий раз, когда окажется в этих местах. Да, с учетом его репутации, все это весьма вероятно.

Мысль о том, что он встречается с женщиной, расстроила Эмму. Хоть она и знала, что не имеет права на какие-то собственнические чувства по отношению к нему, она уже провела с ним три ночи. Две из них – в его объятиях. Вчерашняя сильно отличалась от предыдущей. Он был трезв, потому что она попросила его (ну, если быть честной с самой собой, она умолила его) не спускаться вниз обедать. И не только потому, что не хотела видеть его пьяным, но еще и ради того, чтобы он не столкнулся с этим ужасным мистером Смоллом.

Так что они уснули. Люк спал беспокойно, и Эмма знала, что он не выспался. В очень ранний час он застонал и резко сел на кровати, разбудив ее. Она открыла сонные глаза и заморгала, увидев его вспотевший лоб. Это показалось ей очень странным – ночью было совсем не жарко.

– Что случилось? – пробормотала она. – Вам приснился кошмар?

Люк повернулся к ней, подавленный и потрясенный.

– Ерунда, – ответил он хриплым голосом. – Спите.

А сам, выбравшись из кровати, сел за стол и сжал голову руками.

Эмма лежала, гадая, что делать. Ей хотелось подойти к нему и утешить, но она не знала как. В конце концов она все-таки выскользнула из кровати и подошла к нему. Положила руку ему на плечо, а он вздрогнул и посмотрел на нее.

– Возвращайтесь в постель, – сказала Эмма.

– Не могу.

– Почему?

Он отвернулся и закрыл глаза.

– Потому что я дал вам обещание. А если сейчас снова лягу, то нарушу его. – Он посмотрел на нее безрадостным взглядом, погладил ее щеку согнутым пальцем, потом подбородок. Затем, невыносимо медленно, он провел пальцем по ее нижней губе, и Эмма задрожала. – Я нарушил столько обещаний, Эмма, но не хочу нарушать этого.

Растерянная, возбужденная, все еще продирающаяся сквозь пелену сна, из которого он вырвал ее своим кошмаром, Эмма кивнула.

– Хорошо, – пробормотала она. – Пожалуйста, возвращайтесь в постель, когда сможете.

– Непременно.