Любовь леди Эвелин - Тина Габриэлл

Энтони потянулся к зазубренной металлической кружке, зачерпнул из ведра воды и выпил. Пристально взглянул на Джека:

— Полагаю, Девлин и Брент уже пытались тебя отговорить, так что не стану этого делать. Так что же ты от меня хочешь?

— Мне нужны услуги частного сыщика, с которым ты работаешь. Ты как-то говорил, что лучше его никого нет.

Энтони быстро сообразил, в чем дело.

— Это очень хитрый армянин по имени Армен Папазьен, и он превосходно выполняет свою работу. Но полагаю, тебе требуется информация несколько иного свойства. Мистер Папазьен обычно выведывает альковные тайны противника. Многие нити преступлений тянутся оттуда.

Джек был наслышан о необычных делах Энтони.

В адвокатских кругах Энтони Стивенс слыл странным человеком. По правде говоря, он совершенно не походил на других знакомых адвокатов Джека. Ему чудесным образом удалось добиться того, о чем представители высшего света могли только мечтать: развода. В реальности он был почти недостижимым, так как требовал разрешения парламента. Раздельного проживания супругов по решению суда добиться было легче, но даже в этом случае представители аристократии редко могли собрать все документы. Чаще всего муж и жена просто начинали жить каждый своей жизнью, порой даже на разных континентах.

Однако Энтони удалось добиться развода для трех богатых и знатных членов общества, доказав в суде измену их жен. То, что все эти мужчины имели любовниц, роли не играло. Юридическая система, подобно обществу, защищала в первую очередь права мужчин, и Энтони этим воспользовался.

О его богатстве и славе ходили слухи, однако Энтони дорого заплатил за право работать в адвокатуре. Поскольку ему приходилось сталкиваться только с темной стороной брака, он превратился в разочарованного человека, считавшего любовь иллюзией для романтиков, не знающих жизни.

Но что всего хуже, Энтони стал безжалостен и циничен, скрывая эти черты под маской добропорядочного джентльмена и адвоката.

— Тебе нужно узнать о прошлом Эвелин Дарлингтон? — спросил Энтони.

— Нет, о прошлом жертвы — актрисы Бесс Уитфилд. У нее было полно любовников, и ей было что скрывать. Ради этого ее и убили. — Джек сунул руку в карман, достал смятую записку и передал Энтони. — Тут список возможных подозреваемых, о которых может разузнать мистер Папазьен. Конечно, список неполный.

— Откуда он у тебя?

— Его дал мне Рэндольф Шелдон. Человек, которого полиция подозревает в убийстве.

— Любовник леди Эвелин, полагаю?

Слова Энтони вызвали у Джека легкое раздражение.

— Нет, мистер Шелдон — человек, за которого она собирается замуж, — недовольно объяснил Джек.

Пронзительный взгляд Энтони стал насмешливым.

— Брось, Джек. Ты не веришь, что они любовники? Стала бы женщина защищать мужчину, подозреваемого в убийстве, если только он не ее любовник или муж? Опыт подсказывает мне, что бескорыстных женщин не существует.

Кроме Эви, подумал Джек. Она была не похожа на других женщин, которых он знал. Пусть ее поведение казалось на первый взгляд странным или бескорыстным, как считал Энтони, в одном можно было быть уверенным: она и Рэндольф никогда не были близки.

Джек нутром это чувствовал. Он сразу же уловил, что отношения между Эвелин и Рэндольфом были чисто платоническими. Она смотрела на него со вполне естественным беспокойством и состраданием, без страсти во взгляде.

Энтони сузившимися глазами посмотрел на Джека:

— Черт возьми! Только не говори мне, что становишься похожим на одного из тех безвольных дураков, которые позволяют женщине одержать над собой верх.

Джек с трудом сдержался, чтобы не ответить грубостью.

— Конечно нет, — отрезал он. — Просто пусть твой человек разузнает все о прошлом Бесс Уитфилд.

— А как насчет прошлого Рэндольфа Шелдона?

Эвелин бы это не понравилось. Но если Рэндольф что-то скрывает, Джеку нужно это знать.

— Да, и его тоже, — кивнул он.

Глаза Энтони весело блеснули, и он хлопнул Джека по спине.

— Считай, дело сделано. Узнавать тайны других людей — лучшая часть моей работы.

На следующий день Эвелин проснулась поздно, все еще ощущая неотвязно преследующий ее запах рыбы. Откинув одеяло, она позвонила и попросила Джанет приготовить ванну.

Несколько минут спустя в комнате появились медная ванна и ведра с горячей водой. Опустившись в воду, Эвелин снова стала перебирать в памяти вчерашний вечер.

Как хорошо, что Джек согласился сопровождать ее в Биллингсгейт. Она бы умерла со страху от одного только взгляда на переполненный людьми рыбный рынок, не говоря уж о грубой таверне «Петух и бык».

Ей удалось вернуться незамеченной. Первым делом она сняла платье, связала его узлом и выбросила в окно. Сегодня она собиралась избавиться от испорченного наряда.

Прислонившись лбом к краю ванны, Эвелин вздохнула. О чем думал Рэндольф, назначая ей встречу в таверне?

Она тут же отогнала эту мысль, ощутив чувство вины.

Рэндольф поступил правильно. Для него это был наилучший выход. Никто его не узнал и не стал ни о чем расспрашивать. Он смешался с безликой толпой моряков, торговцев рыбой и рыбаков, которые после тяжелой недели жаждали наброситься на пиво и джин.

Эвелин вылезла из ванны и вытерлась толстым полотенцем. Накинув халат из мягкой голубой шерсти, она поспешила вниз, намереваясь позавтракать с отцом в столовой.

Не успела она спуститься по лестнице, как раздался стук в дверь. Ходжеса нигде не было видно, и Эвелин поняла, что старый дворецкий вряд ли услышит.

Поэтому она открыла дверь сама, ожидая увидеть кого-нибудь из знакомых отца.

Но на пороге стоял Джек Хардинг.

— Доброе утро, Эви.

— Джек? Что вы здесь делаете?

Ветерок растрепал его каштановые волосы, и у Эвелин перехватило дух от сияния изумрудных глаз.

— Я должен в полдень встретиться с вашим отцом. Вчера вечером он прислал мне записку с приглашением.

— Правда? — удивленно переспросила Эвелин. — Он мне ничего не говорил.

— Возможно, поверил, что вы не очень хорошо себя чувствуете, и решил не беспокоить. Могу я войти?

Эвелин вздрогнула, только сейчас сообразив, что по-прежнему стоит в дверях, глядя на него.

— Конечно. — Она отступила в сторону и жестом пригласила Джека в дом.

Он закрыл за собой дверь.

— Вы присоединитесь к нам?

В его голосе звучала надежда, и Эвелин стало приятно.

— Я как раз собиралась пойти к отцу.

Эвелин направилась в гостиную, остро ощущая присутствие сильного высокого мужчины рядом. Искоса взглянув на Джека, она заметила, как хорошо он выглядит в безупречно сшитом костюме и блестящих сапогах. Она вспомнила вчерашние его атрибуты — заплатанную вельветовую куртку и грязную рубашку — и украдкой улыбнулась.