Лиссабон слезам не верит - Юлия Алейникова

– Что за чепуха? – не сдавалась Аська, продолжая свои попытки выскользнуть с кухни.

– Дорогая, неужели ты полагаешь, что он действительно наводил какие-то справки по делу?

– Ну, разумеется. Зачем ему врать?

– Чтобы получить гонорар и избавиться от двух надоедливых иностранных идиоток.

– Не говори ерунды! – отмахнулась Аська.

– Ну, сама подумай, кто будет делиться с ним информацией по делу об убийстве, если он не представляет интересы обвиняемого или хотя бы подозреваемого, тем более что следствие еще ведется? Это же не Россия, где за деньги возможно все.

– Откуда ты знаешь, что возможно за деньги в Португалии? – упрямилась Васильева.

– Допустим, не знаю. Но какой ему смысл тратить свои день и время на покупку подобной информации, если мы даже не его клиенты? И в таком случае оплата его трудов была слишком мала.

– Знаешь, на тебя не угодишь. То мало, то много. По-моему, ты просто придираешься.

Юля закатила глаза.

– Может, тебе просто не нравится Анри? – прищурившись, спросила Аська.

– Ты еще спроси, не ревную ли я, – усмехнулась Юля.

– А ты ревнуешь?

Юля выразительно взглянула в глаза подруге, потом взяла лежавшую рядом на столе тоненькую железную крышку от коробки печенья и легонько тюкнула той по лбу, так что раздалось легкое протяжное дзинь, и вышла с кухни.

Поделиться с Васильевой толком своими соображениями Юле так и не удалось. Анри сидел у них до тех пор, пока Наташа не вытащила всю компанию к себе на небольшую, почти «семейную» вечеринку. Звучало забавно, если учесть, что никакой семьи у мисс Жердь не было. А еще Юлю удивило отсутствие загорелого юнца, которого Юля уже дважды видела у Наташи днем и ни разу вечером.

Пробыв на вечеринке необходимый минимум времени, Юля, как обычно, сбежала домой.

– Юля! Юля! Просыпайся!

Опять двадцать пять! Этот тревожный призыв наверняка будет мучить ее до конца жизни. Она так и будет подпрыгивать каждую ночь от будоражащих криков, которые ей будут мерещиться в ночной тиши.

Юля стиснула зубы, натянула на голову одеяло и отвернулась от источника звука. Но спасения не было.

– Юля! Ну, пожалуйста! Проснись! – трясла ее Васильева, шипя в ухо страшным шепотом. – Опять началось! Только теперь в двух местах!

Больше всего на свете Юле хотелось грубо и неизобретательно отправить Васильеву куда подальше вместе со всеми ее проблемами и снова погрузиться в сладкий, глубокий сон. Но вот беда, противный тихий стук уже начал внедряться в ее сонное сознание, а вслед за ним просочился протяжный, призрачный скрежет, словно огромный стальной змей вползал на каменистый утес, обдирая чешую об острые уступы. Юля передернула плечами и села.

Аська, бледная, перепуганная, дрожащими руками вцепилась в Юлино плечо и напряженно прислушивалась к происходящему в доме.

– Ты полицию вызвала? – тихо спросила Юля.

– Нет. У меня телефон разрядился, а где обычную трубку искать, я не помню. Вроде бы она в гостиной осталась, а может, и нет. Давай с твоего позвоним.

– Ладно. Только закрой дверь на замок, что-то мне тоже не по себе. – Юля уже окончательно проснулась и теперь тряслась не хуже подруги.

Если раньше они наивно полагали, что по дому гуляет безобидный дедок с соседней виллы, мелкий пакостник и проказник, то теперь со всей очевидностью было ясно: по дому бродит убийца, и что ему надо, одному богу ведомо.

– Закрыла уже! – прошипела Васильева, забираясь к Юле под одеяло. – Звони уже скорее!

Юля пошарила на тумбочке возле кровати, потом на полу возле тумбочки, после в самой тумбочке, затем встала и обшарила комод, туалетный столик, пол возле комода и туалетного столика и пришла к неутешительному выводу.

– Телефон остался в сумке. А сумка в холле на столике возле зеркала.

– Ты уверена? Может, все же свет включить и еще раз поискать? – спросила из-под одеяла храбрая Васильева.

– Ну конечно! Чтобы они сюда сбежались и нас с тобой прикончили! Это тебе терять нечего, а у меня дети! – зло огрызнулась Юля. – Лучше уж за телефоном сбегать. Тебе как показалось, где они орудуют?

– Не знаю. Везде. Когда я к тебе бежала, – Аськина спальня располагалась почти дверь в дверь с гостевой, – стучали вроде бы в гараже и где-то в районе холла.

– Вот гады! Со всех сторон обложили. – Юля нервно бегала по спальне, от страха у нее начало крутить в животе. – Какие мы с тобой все-таки дуры!

– А что?

– Надо было перед сном телефоны проверить, зарядить и положить возле подушки. А еще надо было тебе Анри с собой на ночевку пригласить.

– Ты с ума сошла! У меня муж! – вылезла из-под одеяла возмущенная Васильева.

Их с Анри отношения по-прежнему пребывали в стадии тяжелого флирта. Аське всегда удавалось каким-то образом бесконечно долго и безнаказанно водить мужиков за нос, вселяя вечную надежду на завтра.

– Давай попробуем пробраться в гостиную, вдруг телефон там?

– А бандиты?

– А мы завернемся в черное покрывало, и они нас не увидят в темноте! – До Юлиного приезда оно лежало на кровати в гостевой спальне, но ей оно показалось слишком мрачным и поэтому перекочевало в шкаф на полку.

Какая дикая мысль не придет человеку спросонья в голову! Завернувшись в покрывало и прихватив игрушечный пистолет, они вышли в коридор. Покрывало путалось под ногами, в узенькие щелочки, оставленные для глаз, было плохо видно, к тому же маленькая Аська все время наступала Юле на ноги, и ее нос не дотягивался до щелки, и на пороге гостиной она окончательно запуталась в покрывале. Юля, пытаясь ее вытащить из шелковых скользких складок, отвлеклась и перестала смотреть по сторонам и тоже запуталась в покрывале. Они молча возились в душной темноте, пытаясь выбраться, пока не наткнулись на что-то. Что-то тихонько охнуло, качнулось, потом раздался стук, кто-то закричал. Юля с Аськой, безнадежно запутавшиеся в черном шелке, заорали и стали беспорядочно дергаться и топтаться, пытаясь вырваться из плена. Под ноги попало что-то большое и мягкое. С ужасом Юля поняла, что встала кому-то на голову, от ужаса она резко дернула ногой и, кажется, выбила преступнику глаз. До смерти перепуганная, беспомощная, ослепшая в черном шелке Васильева начала палить из игрушечного пистолета, освещая покрывальную темноту оранжевыми вспышками. Кто-то невидимый безостановочно орал, и голос его стал удаляться, тая вдали. Тип под ногами бился в конвульсиях и вопил дурниной, Юля вопила и лупила его пятками, прыгая на нем, как на батуте, и, мечтая не потерять равновесия, цеплялась за орущую рядом Аську. Наконец, Юля смогла сбросить с себя край проклятого покрывала и нос к носу столкнулась с убийцей в черной маске. Он смог каким-то чудом встать на коленки. Юля завизжала что было мочи, схватила со стола вазу с фруктами, треснула преступника ею по лбу и побежала по коридору.