Сказочное предложение - Джессика Гилмор

– Ты так прекрасна!

Она вскинула на него удивленный взгляд.

– Я? Нет! Я слишком… – Она замахала руками. – Да у меня куча недостатков!

– Нет. Ты идеальная. – Комната словно сузилась. Алекс шагнул ближе, не сводя с Флоры глаз. Он не видел ничего, кроме ее влажных темных волос и длинных ресниц над темными глазами. Еще шаг. Еще. Пока он не оказался на расстоянии вытянутой руки. – Ты похожа на снежную принцессу с волосами цвета ночи. – Он намотал на палец шелковистую прядь. – С белоснежной кожей. – Он нежно погладил ее щеку. – С губами, красными, как рубины. – Его палец проследовал по щеке к ее губам.

Флора смотрела на Алекса, дыша часто и неровно, и он больше не мог сдерживаться. Его ладони нежно скользнули по ее плечам вниз, затем легли на ее талию и там задержались на мгновение, ощущая через прохладный шелк исходящий от Флоры жар. А затем Алекс одним резким движением развязал пояс, и халат упал сначала с одного плеча Флоры, потом с другого. Она инстинктивно потянулась, чтобы прикрыться, но Алекс остановил ее:

– Не надо.

Флора покраснела, но в ответ на его слова позволила халату упасть на пол и предстала обнаженной перед жадным взором Алекса, напоминая богиню весны, в честь которой ее назвали.

Алекс резко втянул воздух, наконец увидев Флору раздетой. Ее фигура с нежными изгибами вся словно состояла из долин и холмов, готовых к тому, чтобы быть исследованными. Он благоговейно коснулся ее груди и произнес:

– Позволь мне обожать тебя, Флора.

Она кивнула. Алекс только этого и ждал. Он взял ее за руку и повел к кровати. Впереди у них была целая ночь, и он надеялся, что им ее хватит.

– Умираю от голода! – Флора села в постели, завернувшись в простыню.

И как только Алекс может разгуливать по комнате абсолютно голым, не смущаясь? Это, должно быть, плоды обучения в интернате.

Впрочем, Флора не возражала. Она с удовольствием рассматривала красиво очерченные плечи, крепкую грудь, плоский живот Алекса, а когда он поворачивался, глазела на его ягодицы, достойные того, чтобы быть изваянными в мраморе самим Микеланджело.

– Ты голодна из-за того, что потратила много энергии, – сказал Алекс, выйдя из комнаты и вновь появившись с бутылкой охлажденного шампанского.

– Да уж, катание на лыжах – нелегкое занятие, – ответила Флора с притворной скромностью и рассмеялась, когда Алекс обиженно посмотрел на нее и пробормотал: – Ах ты, дерзкая девчонка! Надо бы оставить тебя голодной.

– Я сказала «катание на лыжах»? Само сорвалось с языка. О-о, спасибо тебе. – Она взяла протянутый стакан и сделала глоток: – Как вкусно!

В голове мелькнула мысль: «Не слишком-то радуйся. Ведь это все не по-настоящему». Но так хотелось чувствовать себя счастливой. Это казалось таким… правильным. Как ей не стыдно! Ведь это же Алекс – ее старый добрый друг. Они этой ночью сделали то, что противоречит кодексу дружбы, но все равно не чувствуют себя неловко. Наоборот: все кажется до ужаса идеальным.

Он прикасается к ней так, словно знает ее самые сокровенные желания, чувствует, что ей нужно. И Флоре тоже хочется прикасаться к нему везде, ласкать каждый дюйм его тела. Никаких запретов: можно все, чего хотят оба, – дарить и принимать любые ласки, вздыхать и стонать.

Флора сделала еще один глоток шампанского, ощущая, как ее тело трепещет при воспоминании об испытанном удовольствии.

Она сидела с взъерошенными распущенными волосами, распухшими от поцелуев губами, завернутая в простыню, и, хоть и не была еще готова, подобно Алексу, разгуливать в чем мать родила, чувствовала себя абсолютно комфортно. Раньше после занятий любовью Флора старалась поскорее одеться, но с Алексом она не чувствовала себя слишком высокой или чересчур полной. Он помог ей ощутить себя хрупкой и желанной.

– Какая у тебя тонкая талия. Она совершенна! – шептал он, лаская ее тело.

И именно такой Флора себе сейчас казалась – совершенной.

Алекс с гибкой грацией, которой она всегда завидовала, присел на край кровати и спросил:

– Тебе разогреть какое-нибудь блюдо или, если не хочешь ждать, сойдет завтрак из сыра, бисквитов и винограда?

– Сыр – самое то. Ты уверен, что тебе не нужна моя помощь?

Глаза Алекса озорно блеснули.

– Уверен. Не хочу, чтобы ты вылезала из постели. Никогда.

– Я рада это слышать, – отозвалась Флора, втайне желая, чтобы это замечательное мгновение длилось вечно: в печи горит огонь, над головой мерцают звезды, она лежит в постели после восхитительного секса, потягивает шампанское и смотрит, как ее мужчина готовит ужин.

Впрочем, Алекс – не ее мужчина. Нельзя об этом забывать.

– Алекс, ты не спишь? – спросила Флора. После полуночи они несколько раз погружались в дрему, пресыщенные взаимными ласками, и сейчас трудно было сказать, который час. В коттедже было абсолютно темно – лишь от печи исходило слабое красно-золотое свечение.

Алекс перекатился на бок и обнял Флору. Она лежала, наслаждаясь приятной тяжестью его руки, его запахом, прикосновением его тела к своему.

– М-м-м? – сонно промычал Алекс.

– Нет-нет. Ничего. Засыпай.

– С тобой все в порядке?

– Еще бы! – Но это было не так. На Флору внезапно обрушилось осознание того, что они наделали. – А с нами?

– Что?

– С нами все в порядке?

Алекс приподнялся и подпер голову рукой, глядя на Флору сверху вниз:

– Мучаешься сожалениями?

– Нет. Поздновато для этого.

Он ласковым движением откинул волосы с ее лица, отчего в груди Флоры защемило от боли, а к глазам подступили слезы.

– Вот и славно. Я не знаю, что принесет нам завтрашний день, но в данный момент я не хочу ничего менять. Меня лишь удивляет, почему мы не сделали этого уже давным-давно. – Алекс медленно провел рукой по лицу Флоры, затем его пальцы пропутешествовали по ее шее, спустились ниже…

Как легко было бы продолжить наслаждаться этой сладкой пыткой. Но прозвучавшие слова напомнили Флоре о данной себе клятве попробовать помочь Алексу. Схватив за запястье, она остановила его руку, скользящую вниз, и спросила:

– Что произошло?

Он негромко рассмеялся:

– Хочешь, чтобы я объяснил это тебе?

Не удержавшись, Флора улыбнулась в ответ, но затем крепче сжала его запястье:

– Я имею в виду не сегодняшнюю ночь. Я про то, что случилось тогда.

Алекс замер:

– Не надо.

Но Флора понимала: если не спросить его сейчас, он никогда не раскроет ей своего секрета. Ведь Алекс не сделал этого и в годы студенчества, и во время их с Флорой долгих прогулок или вечеров у костра. Но сегодня все было иначе – в эту ночь не было никаких правил.