Клон Дьявола - Скотт Сиглер

— Обещаете?

Цзянь кивнула.

— Ну и ладно, — сказал Тим. — Что-то я выдохся. Дуреж «Тетриса» отнимает последние силы. Спокойной ночи.

Фили повернулся и вышел. Цзянь потерла глаза. Как же она устала! Однако завершить процесс времени займет немного.

Они уже давно собрали образцы каждого живого млекопитающего, известного людям. После этого Данте начал обзаводиться образцами вымерших видов. Каждый раз, когда они оцифровывали один из тех дополнительных геномов, индекс жизнеспособности «Машины Бога» поднимался. Поднимут ли их привезенные Бобби новые образцы к порогу 80 процентов?

На Земле несметное количество разновидностей животных, но каждое из них состоит из простого набора четырех нуклеотидов: аденина, гуанина, цитозина и тимина. Эти четыре основных нуклеотида создают структуру двойной спирали — дезоксирибонуклеиновой кислоты, или ДНК. Некоторые люди не понимают, что такое «двойная спираль», зато всем понятно любимое название Цзянь — «винтовая лестница».

Различие между нитями, по обе стороны «ступенек» лесенки ДНК, еще более ограничено — всего лишь до двух комбинаций: аденин может быть связан с тимином, а гуанин — с цитозином. Но количество комбинаций вдоль «сторон» лестницы — четыре буквы А, G, Т и С — может быть бесконечным.

Эти бесчисленные комбинации и являлись тем, что собиралась Цзянь анализировать и оцифровывать — так, чтобы «Машина Бога» могла увидеть полный геном каждого животного и сравнить его с последовательностью главного предка.

Первым делом она выделила клеточную ДНК каждого вымершего млекопитающего и поместила в отдельные пробирки. В каждую пробирку добавила свой мастер-микс.[12]Микс состоял из полимеразы ДНК, случайных праймеров и четырех основных нуклеотидов. В микс также входили дидезоксинуклеотиды, или нуклеотиды с чуть отличной химической структурой, содержавшие флуоресцентный срез и имеющие решающее значение в финальной стадии процесса.

Для проведения цепной полимеразной реакции Цзянь поместила пробирки в амплификатор — устройство, предназначенное для производства миллиардов копий ДНК-мишеней. Сначала ПЦР-машина «раззиповала» ДНК, нагрев ее до температуры 95 °C, тем самым разорвав водородные связи между двумя цепями ДНК. Затем машина охладила смесь до 55 °C, и вступили в действие праймеры. Праймер для цепочки ДНК — что фундамент для кирпичной стены: цепочки ДНК не могут формироваться случайно, им необходимо начать с праймера. Понижение температуры позволило праймерам прикрепиться к комплементарным срезам на одной цепочке ДНК — так, чтобы праймер с комбинацией ACTGA образовал связи с комбинацией TGACT на противоположной стороне «винтовой лестницы». А связывается с С, Т соединяется с G, и одним кликом мышки выставляется точка отсчета.

А потом еще раз подогреть.

Пока температура поднималась до 72 °C, ДНК-полимераза началась с произвольных праймеров и двинулась вниз к открытой цепочке, фиксируя свободные нуклеотиды в незавершенные однонитиевые ДНК — наподобие поезда-строителя, оставляющего за собой готовый путь. В результате получались две идеальные копии исходной, оригинальной цепочки ДНК. С этого момента процесс начинал быстро повторяться снова и снова: две копии становились четырьмя, затем восемью, шестнадцатью — и все выливалось в быстрый экспоненциальный рост.

За прошедшие годы Цзянь пришлось преодолеть немало этапов, но теперь весь процесс сделался автоматическим. Ее машина создала миллионы точных копий, отмеченных крохотными флуоресцентными пятнышками, обозначавшими срезы. Чтобы заставить эти пятнышки светиться, компьютер применил лазер, затем отсчитал срезы. И в результате? Анализ ДНК животного, нуклеотид за нуклеотидом. Миллионы копий, выполненных с высочайшей точностью.

Итоговые данные автоматически поступают в суперкомпьютер, известный как «Машина Бога», и здесь за их обработку принимались программы Цзянь. Она задвинула крышку ПЦР-машин и запустила их в автоматическом режиме.

Всего через несколько часов четыре новые последовательности ДНК присоединятся к тысячам уже секвентированным. Она вывела на экран базу данных обрабатываемого генома.

Секвентирование генома А17: в процессе

Алгоритм коррекции: в процессе

Прогнозируемая вероятность жизнеспособности: 65,0567%

Снова и снова мощная «Машина Бога» обрабатывала триллионы комбинаций ДНК, выискивая уникальный набор, который породит жизнеспособный эмбрион. Еще несколько новых образцов, может, несколько видов млекопитающих, и они его получат.

Цзянь продолжала свой секретный эксперимент — тот, о котором Румкорф даже не подозревает. Колдинг приказал уничтожить все компоненты программы по человеческой суррогатной матери. Цзянь сохранила самую-самую малость. Особую малость. Геном предка с 99,65 процента вероятности выживания — тот, что наверняка подавит иммунную реакцию.

Иммунную реакцию не коровы, а… ее собственную иммунную реакцию.

Это был ее маленький секрет еще на этапе создания суррогата человека. В качестве основного рабочего шаблона Цзянь использовала свою ДНК. Ирония заключалась в том, что настойчивое требование Колдинга уничтожения человеческих суррогатов спасло компанию, но если б они могли использовать суррогат человека, им бы удалось успешно провести имплантацию с первого же раза. Цзянь сохранила собственные модифицированные яйцеклетки, спрятав их внутри высокой — по грудь — емкости с жидким азотом, в котором также хранились последние шестнадцать циклов геномов «Машины Бога». Это были, в конце концов, ее яйцеклетки, и она не находила в себе сил расстаться с ними.

Возможно, если эксперименты с коровами в конце концов провалятся, она использует их. Миллионы жизней балансируют на грани смерти. Не исключено, что даже сам Румкорф поможет. Он так отчаянно надеялся на успех, так рассчитывал заставить Цзянь образумиться и прекратить быть такой тупой, такой неудачницей…

Столько людей. Столько людей умирает каждый день, умирает из-за ее некомпетентности.

Надо расслабиться. Возможно, Тим прав… Может, немного поиграть? Буквально несколько минуток. Если она прервет работу, никто даже не узнает. Цзянь осторожно развернулась к левому нижнему монитору и запустила шахматную программу «Chess Master». Сейчас совсем не время играть! Но она так растеряна… Ну, давай, уровень Каспарова, покажи, на что способен.

Она всегда побеждала на уровне Каспарова. По крайней мере, компьютерная программа была достаточно сильна, чтобы заставить ее продумывать свои ходы. Среди всех участников проекта в этом равных ей не было. Бедняга Пи-Джей всякий раз так силился выиграть, но не мог продумать больше чем на пять-шесть ходов вперед. Цзянь видела все партии наперед еще до того, как сделан первый ход.

Она глядела на черно-белые квадратики, аккуратно выстроившиеся на виртуальной шахматной доске. Компьютер ждал, пока она сделает первый ход, но по какой-то причине Цзянь находила в себе силы лишь смотреть на клетки. Черные клетки. Белые клетки. Черные и белые.