Экономический шпионаж. Тайное оружие корпораций - Руслан Гасанов

Подобно коронованным особам, Флик-старший всегда говорил не «я» и «мне», как все смертные, а «мы» и «нас». И как истый самодержец, он решил осчастливить человечество своим портретом и изрек: «Нас следует увековечить». Для этого пригласили знаменитого художника Пауля Маттиаса Падуа. Когда портрет был завершен, между «королем и художником» состоялся примечательный диалог!

— Это не руки, — сказал Флик, — а какие-то когти.

— Но ведь это так и есть, — возразил художник и, видя замешательство оппонента, прибавил: — Разве вы, господин Флик, когда-нибудь отдавали то, что вам удалось схватить этими руками?

«Король» самодовольно усмехнулся. В сущности, это был комплимент такому человеку, как Флик, которого еще в начале карьеры звали «стервятником». Этот «стервятник» и внедрил «деловые игры с краплеными картами», которые с успехом используются и по сей день отпрысками магната. Он имел не только хваткие руки, но и цепкий ум.

Непритязательный в еде и жилье, чуждый роскоши и тщеславия, одинаково равнодушный к вину и женщинам, картам и наркотикам, этот человек прошел через две мировые катастрофы, личные и национальные крушения, через разочарования и успехи с одной-единственной святой и неискоренимой страстью — страстью к деньгам.

Фридрих Флик — единственный человек в истории бизнеса, которому дважды удалось стать миллиардером. Этот рекорд не повторял никто ни до, ни после Флика-старшего. Флик был одним из первых в Германии, кого включили в известный реестр богатейших людей мира, составляемый нью-йоркским рекламным агентством Фельдмана. Он шел пятым в этой геральдике толстосумов после шейха Кувейта Саббаха, Онассиса и Нирахоса, греков по происхождению и космополитов по размаху деятельности, и нефтяного набоба Гульбекяна — армянина по происхождению, англичанина по паспорту и парижанина по образу жизни.

Начав с бухгалтера, Флик вскоре стал управляющим акционерного общества «Менден», женился на миловидной девушке Марии Шуе, которая принесла ему 30 тыс. марок золотом приданого. Флик стал акционером фирмы, что и позволило ему заниматься биржевыми сделками. В 20-е годы Флик уже миллионер и признанный «финансовый гений», обладавший уникальной способностью пользоваться разницей в денежных курсах и перераспределять капитал в свою пользу.

Если отбросить эмоциональную окраску портрета, Флик-старший был жестоким, расчетливым, хладнокровным, с безошибочной интуицией биржевым игроком. Он никогда не создавал новых предприятиц, ничего не изобретал, не строил, не реконструировал, не улучшал и не совершенствовал. Он только спекулировал тем, что было создано чужими руками, чужой волей, чужим капиталом. Флик задумывал и осуществлял свои операции в величайшей тайне, за что и был прозван «демоном бесшумного бизнеса».

Кроме интуиции, Флик обладал великолепной частной шпионской сетью, которая обеспечивала «демона» секретной информацией, столь необходимой в биржевой игре. Жестокости, изворотливости и скрытности Флика могли позавидовать Тиссен, Квандт и даже Абс, которых он не раз переигрывал. Агентурная сеть Флика не без оснований считалась лучшей в германской экономике. Многочисленные специалисты и управляющие были тайными агентами старого Фрика и поставляли всю необходимую информацию для захвата очередной жертвы. Специальный отдел экономического шпионажа собирал и анализировал все отчеты конкурентов. Как текущие, так и итоговые отчеты крупных фирм приобретались всеми праведными и неправедными путями, данные систематизировались. Картотека на крупных акционеров и менеджеров с самыми интимными подробностями и компрометирующими материалами постоянно пополнялась благодаря хорошо поставленной службе шпионажа.

Так, он воспользовался сведениями о личных долгах одного из своих конкурентов — Фридриха Айхберга, генерального директора немецкого стального концерна «Линке-Хофман», и с успехом захватил эту фирму. В 1931 г. в руках Флика оказалась компания, которая терпела огромные убытки из-за противодействий стального магната Тиссена. Флик, чтобы избежать банкротства, обратился к шведскому «королю спичек» Кройгеру, но тот отказался его кредитовать, видимо, не без подсказки Тиссена. Загнав Флика в угол, Тиссен предложил свои условия сделки.

Там, где любой другой увидел бы поражение, Флик усмотрел успех. Он дал команду своим сыщикам выяснить, к кому Тиссен обращался за кредитом, ибо такие суммы, не прибегая к займам, не в силах был уплатить никто. Детективы установили, что Тиссена поддерживает консорциум голландских и французских банкиров. Среди них был крупнейший французский банк «Креди Лионнэ».

Флик через своих шпионов во Франции организовал «утечку информации». Согласно этой версии, «Креди Лионнэ» якобы предложил Флику за контрольный пакет фирмы «Гельзеберг» пятикратную, по сравнению с биржевым курсом, цену. Дело было состряпано настолько ловко, что официальные заявления руководства французского банка, что ни Флик, ни его компания ни с какой стороны его не интересуют, воспринимались «как коварство французов», которые хотят «опутать и поработить Германию».

Такие известия болезненно воспринимались немцами, потому что Германия после Первой мировой войны выплачивала репарации французам. Пресса заговорила о «Париже и связанной с ним еврейской финансовой олигархии», которая жаждала умножить свое благополучие на несчастьях немцев. Германское правительство, по уши увязшее в долгах, из патриотических побуждений согласилось заплатить 100 млн рейхсмарок за акции, в действительности стоившие 25 млн марок. Сам Флик — «этот патриотически мыслящий магнат» — уговорил чиновников держать сделку в тайне, чтобы не возбуждать нездорового ажиотажа тех, кому «чужды интересы нации». Пожалуй, это была одна из самых дерзких и наглых афер магната.

Западногерманские исследователи Бахман и Карлебах не без оснований писали, что во второй половине 30-х годов Фридрих Флик «занялся преобразованием центрального правления своего концерна в собственное общество “Фридрих Флик К. Г.”». Этот шаг освободил молчаливого, весьма чуждающегося прессы Фридриха Флика от неприятной обязанности публиковать балансы своего акционерного общества. Газета «Ди вельт» по праву видела в нем «самого таинственного из немецких сверхбогачей».

В 1933 г. к власти пришли нацисты, объявившие во всеуслышание: «Германия превыше всего».

Флик был одним из немногих магнатов, который с самого начала поддерживал нацизм в Германии. Алчность и неразборчивость не знали границ. Он был среди первых, кто «ариизировал» предприятия, принадлежавшие евреям. Он вступил в партию и получил сомнительной чести звание «вождь экономики». Флик дружил с Герингом и Гиммлером. Такая дружба позволяла ему обогащаться неимоверно. Он был единственным магнатом, который выступил за идею Геринга об автаркии металлургической промышленности. В свою очередь, Геринг не забывал этого. Жестокость Флика, соединенная с крестьянской хитростью, нашла идеальные условия для расцвета при фашизме.

Флик осуществлял свои операции в полной тайне, а пресса, послушная Геббельсу, молчала относительно сделок «вервиртшафтсфюрера». Более того, под завесой секретности Флик игнорировал и финансовые органы, которые по долгу службы пытались выявить его доходы. Однако успехам Флика мешало то, что дела фюрера шли неважно. Фасад «тысячелетнего рейха» все еще блистал, но в несущих конструкциях появились гигантские трещины.