Лабиринт Гименея - Натали Риверс

—Ты права. У нас всегда получался потрясающий секс, — пробормотал Вито, наклонившись ближе и своим дыханием пощекотав ей ухо. Он отвел волосы и прижался губами к чувствительной шее.

—Я не это имела в виду. — Она сделала дрожащий вдох и постаралась, чтобы голос звучал ровно, хотя это было трудно, когда язык Вито прокладывал восхитительную дорожку вниз, к ключице.

—Неважно, что ты имела в виду, — сказал он, обнимая ее обеими руками. — Хочешь ты этого. Мы оба хотим.

—Да. — Лили не могла больше бороться с приливом страсти. Она закрыла глаза и прильнула к нему.

Предвкушение трепетало глубоко внутри нее, и почти бессознательно, вскинув руки, она обвила его шею, а потом подняла к нему лицо. Он откликнулся через мгновение, прижавшись ртом к ее губам.

Его язык проскользнул между раскрытых губ, и она почувствовала, что начала таять в его руках. И отвечала на поцелуй, упиваясь бесподобными ощущениями, охватывающими тело.

Лили обхватила его лицо ладонями и мягко погладила колючий подбородок кончиками пальцев. Ощущение было пьянящим. Так хотелось прикасаться к нему везде, скользить ладонями по его телу так, чтобы он сходил с ума от желания — но не раньше, чем он сведет с ума ее.

* * *

Не было почти никакой прелюдии, да она и не требовалась. Более того, Лили не хотела ее. Достаточно было одного его прикосновения, и страсть уже полыхала в крови, заставляя отчаянно жаждать, чтобы он снова сделал ее своей.

Потребовалось долгое время, чтобы вернуться на землю. Никогда раньше не испытывала она ничего настолько сильного и возбуждающего, никогда не откликалась так быстро и неистово на любовные ласки Вито.

Вито тихо лежал с ней рядом, и когда она повернула голову, то увидела, что он смотрит на нее. Его голубые глаза отыскали ее взгляд, и мгновенный трепет пробежал по ней.

—Это было слишком грубо? — спросил он, повернулся на бок и мягко положил ладонь ей на живот.

Лили нахмурилась и вздрогнула, когда до нее дошло, что он имеет в виду. Приподнявшись на локтях, она взглянула на себя. Платье задрано и смято на талии, грудь тоже обнажена.

—Нет, не думаю, — отозвалась она.

Ее взгляд не отрывался от его большой бронзовой руки, легко лежащей на ее слегка выпуклом животе. Из-за смятого платья она не видела его пальцы, но ощущала жар ладони на своей коже, и это вновь пробуждало в ней чувственный отклик.

— Ты в порядке? — Вито перевел взгляд на ее лицо и поднял руку, чтобы вытереть мокрую от слез щеку.

—Да, — натянуто проговорила Лили.

Она внезапно почувствовала себя уязвимой, беззащитной. Разумеется, он видит, как неистово она отзывается на его любовные ласки, и прекрасно осознает, как ее тело каждый раз начинает петь от возобновленного желания.

—Ты еще никогда не была такой страстной, — заметил он, убирая волосы с ее влажного лица.

Она смотрела на него широко открытыми глазами, внезапно поняв важную правду. Лили пыталась закрыть от него свое сердце, но естество ее всегда оставалось верным прежним истинным, глубоким чувствам. Оно открылось ему, горячо стремясь быть с ним единым целым.

Потому что она любит его.

И, несмотря ни на что, никогда не переставала любить этого человека.

—Возможно, я скучала по сексу, — колко проговорила она, стараясь, чтобы голос звучал легкомысленно. — Или, может, дело в беременности. Говорят, в это время женщины становятся более пылкими.

—Ты всегда была пылкой. — В мгновение ока он встал на колени и стащил ее платье вниз по бедрам. — Вот так лучше. Такой ты мне нравишься больше всего. Ничем не прикрытая, не считая твоих дивных кудрей.

—Я думала, тебе нравится, когда мои волосы прямые...

Лили заставила себя усмехнуться, хотя душа плакала. Он видит в ней лишь обнаженную женщину, делящую с ним постель. А она — лишь мужчину, который никогда не ответит на ее любовь.

—...И всегда выпрямляла их для тебя.

—Почему? — Он перевернулся на спину и усадил ее на себя так, что ее длинные кудри рассыпались по плечам и растеклись по его широкой груди.

—Ты что-то такое сказал, сделал мне комплимент.

Она вспомнила, как они катались в гондоле. Он заключил ее в объятия и пропустил волосы сквозь пальцы, сказав, что они гладкие, как шелк, и блестят, как расплавленное золото.

—Не помню, — небрежные слова Вито резанули ее, словно нож. Она-то взяла за правило выпрямлять волосы, лелея в памяти его слова. — Сейчас они нравятся мне такими, — продолжил он. — Буйные и своенравные, как ты.

Лили позволила локонам упасть на лицо, чтобы скрыть выражение глаз. Она только что осознала, что любит Вито, и снова и снова убеждается, как мало значит для него.

—У нас много времени, чтобы наверстать упущенное.

Голос ее дрогнул, но Лили надеялась, он подумает, что это от страсти. Если она собирается уцелеть в этом браке, то должна скрывать от него свои истинные чувства.

—Что ты хочешь делать сейчас? — спросил Вито, скользя ладонями по изгибу ее бедер.

—Больше никаких разговоров. — Она наклонилась вперед, чтобы пробежать языком по его шее. Соски ее напряглись, прикоснувшись к его груди, и желание всколыхнулось в ней, к счастью преграждая путь боли в сердце.

Слишком невыносимо было бы услышать, как мало она значит для него сейчас. Как мало значила даже тогда, когда они были счастливы. До того, как он вбил себе в голову эту нелепость об измене.

Он был для нее всем. И это так до сих пор.

Лили еще спала, когда на следующее утро Вито одевался на работу. Он тихо ходил по комнате, чтобы не разбудить ее. Впервые с тех пор, как они приехали в Венецию, он видел Лили спящей по-настоящему глубоким сном.

Она тихо простонала во сне и повернулась, протянув руку над головой, чтобы перевернуть подушку, потом снова улеглась, окруженная облаком золотистых волос.

Вито улыбнулся. Даже во сне ей нравится прохладная сторона подушки. Она такая горячая, что всегда любит прохладу. Холодную воду, мороженое. А теперь, когда беременна, внутри нее словно горит маленькая печка. Интересно, как Лили будет себя чувствовать, когда жара усилится? Он увезет ее в родовое имение в долине Венето. Или даже в свое убежище в Доломитовых горах. Но нельзя забывать о медицинском наблюдении — он не допустит, чтобы с ней или с ребенком что-нибудь случилось.

Он с нежностью посмотрел на нее. Она лежала на боку, согнув одну ногу в колене, а другую вытянув. И была похожа на грациозную лань, застывшую в изящном прыжке.

Неожиданно Вито осознал, что тосковал по этой женщине. Скучал по тому, что было у них до того, как всплыла горькая правда.

Женитьба изначально, затеяна ради блага дедушки. Джованни заслуживает этого.