Бандитский причал - Юлия Бузакина

В голове все кружилось, перед глазами стояла красная пелена, но она упорно ползла вперед. Понимала — это единственная возможность уйти.

Впереди показалась неприметная дверь без опознавательных знаков.

«Хоть бы она оказалась открытой», — чуть не плача, мысленно молила Дарья.

Уже у баков обернулась.

Двое стервятников мачехи лежали на асфальте в луже крови. Телохранители Багирова и он сам уверенно вели перестрелку с неведомым ей врагом. Про нее не вспомнили.

Зажмурившись от страха, Даша приказала себе ползти к двери.

Зажмурившись от страха, Даша приказала себе ползти к двери.

Схватилась обеими руками за ручку и толкнула дверь.

Ей повезло. Служебный вход, который использовали работники столовой, по чей-то халатности оказался не заперт.

Прижимая руку к саднящему болью животу, Даша покачнулась и двинулась вперед.

Пройдя через небольшой темный холл, в котором витал запах готовящейся пищи, она оказалась у кабинки с надписью «служебное помещение». Толкнула дверь и дрожащими руками заперла замок изнутри.

Подошла к зеркалу. Вздрогнула от неожиданности, отшатнулась — еще ни разу ей не приходилось видеть свое красивое лицо в таком ужасном состоянии.

Включила ледяную воду и осторожно смыла кровь.

Отдышавшись, прислонилась к стене.

Руки дрожали. Тело саднило от жестоких ударов. Ноги, будто налились свинцом.

«Нельзя здесь оставаться. Найдут. У Багирова служба безопасности не лыком шита. Настоящие боевики, вон как отстреливались. И сам Багиров не промах. А стервятники оказались слабаками. Положили их, как дохлых мух. Вот только, кто?»

Неважно, кто. Главное, ей удалось вырваться живой. Надо добраться до такси. Но как, если аэропорт превратился в поле боя?

Снова включила ледяную воду. Плеснула несколько раз в лицо, чтобы прийти в себя. Марево перед глазами постепенно отступало.

Даша осмотрелась. В помещении хранился уборочный инвентарь. Поверх него был небрежно брошен чей-то старый выцветший ватник. Видимо, его использовали, когда убирали территорию.

Недолго думая, девушка потянулась за старой вещью. Брезгливо поморщившись от затхлого запаха, натянула чужой ватник поверх своего короткого пальто.

Волосы. Ее могут выдать волосы. С отчаянием перебрала инвентарь. Ничего подходящего, чтобы скрыть волосы, не нашлось. Что ж, придется рисковать.

Открыла сумку. Переложила все важные документы и плоский кошелек во внутренний карман своего пальто. На дне сумочки мелькнуло что-то черное. Шелковый платок.

Его Даша брала с собой на похороны Михаэля Прежана. Видимо, забыла про него совсем. Еще бы не забыть — она едва пережила болезнь, которая косила людей всех возрастов, а потом ее насильно погрузили в частный самолет и отправили в Россию.

Так или иначе, а сейчас траурный платок оказался очень кстати. Стараясь не думать о страшном дне похорон, Даша повязала платок на голову так, чтобы не выбилась ни одна прядь. Сжала в руке ключи от машины. Дорогую французскую сумочку спрятала за ведра, чтобы не бросилась в глаза первым посетителям.

Пора уходить. Возможно, перестрелка закончилась, и ее уже ищут по всему аэропорту. Главное, добраться до стоянки такси. В машину сейчас нельзя, слишком хорошо ее знают в городе. А жаль, ведь в машине остался пистолет. Он бы сейчас очень пригодился.

Прислушалась. Вроде, снаружи тишина. Приоткрыла дверь, выглянула. Холл оказался пустым. Только грохот на кухне показался подозрительным. Значит, уже там хозяйничают. Скоро доберутся сюда.

Позабыв о боли, Дарья бросилась вперед.

Поворот, еще поворот — и вот она снова в многолюдном зале ожидания.

От нее брезгливо отшатывались. Морщились. Это придавало смелости. Значит, хорошо замаскировалась.

Даша смешалась с толпой и двинулась к выходу.

Обернулась лишь раз — у служебного входа уже стояло две скорых и полицейская машина. Джипа Багирова не было.

Приметив свободное такси, девушка заторопилась к машине.

— Бомжей не беру, — с презрением скользнул по ней взглядом водитель.

— Я хорошо заплачу.

— Повезу только за две штуки, дешевле нет!

— Заплачу четыре, если отвезешь в какой-нибудь мотель, где не требуют документы. Знаешь такой?

— Знаю, конечно.

— Вези.

— Деньги вперед!

Воровато огляделась по сторонам. Люди суетились, куда-то бежали, волокли чемоданы на колесиках.

Нельзя оставаться здесь, никак нельзя. Полезла во внутренний карман пальто, достала синюю бумажку.

— Вот половина, на месте отдам остальное. Только поехали скорее!

— О, другой разговор, — оживился водитель такси. — Забирайся, отвезу тебя в «Огонек», что на окраине.

— Там точно не нужны документы?

— Нет, конечно! Самое нелегальное место в городе. Все шлюхи города там квартируются. Клиентов принимают. Ни тем, ни другим огласка ни к чему. А хозяйка "Огонька" умеет держать язык за зубами.

— Ладно, поехали.

— Только ни к чему не прикасайся. И так после тебя придется сидения дезинфектором полировать.

Даша быстро юркнула на заднее сидение, и такси двинулось в сторону города.

Она затаится до тех пор, пока солнце не скроется за горизонтом. В темноте легче прятаться — у Бандитского причала нет фонарей.

Воронов пробежался глазами по тексту. Ничего особенного. Три года Даша провела во Франции. Полгода назад вернулась под теплое крылышко своей успешной мачехи, чтобы помогать ей и брату создавать дизайнерские наряды для сети магазинов «Хелен». В Россию Даша вернулась после гибели жениха Михаэля Прежана. Прошло полгода, а в деле Прежана так и не поставили точку. Ни одна террористическая организация не взяла на себя ответственность за его смерть.

«И вот еще интересный факт, — писал Виктор. — Три года подряд Елена Ховански платила деньги частному детективному агентству. Михаэль Прежан погиб через два дня после того, как детективу удалось обнаружить девушку. На следующий день после смерти жениха Дарья отправилась к нотариусу, где составила довольно странное завещание. В случае ее смерти все деньги семьи достанутся французскому приюту имени святителя Мартина».

Михаил задумался. Даша никогда не была легкомысленной. Она знала, что мачеха охотится за ней, поэтому сделала ход конем. Нет, не конем. Она поставила Елене шах и мат, написав завещание. Теперь нынешний мэр ходит вокруг падчерицы кругами, как голодная акула, но не может ничего предпринять — в случае смерти Даши деньги уплывут у нее из-под носа навсегда.