Башня Зеленого Ангела - Тэд Уильямс

Ситхи испытующе посмотрела на Гутрун. Герцогиня с выражением комической беспомощности на лице подняла брови.

— Он же был здесь утром, Воршева, — сказала она. — Он не сражался.

— С ним действительно все в порядке, — добавила Адиту. — Он передавал тебе привет.

— Привет? — Воршева села. — Это все, что может сказать мне этот человек, мой муж?

— О Элисия, Матерь Божья! — простонала Гутрун. — Ты же отлично знаешь, как он беспокоится о тебе. Не злись.

Женщина-тритинг легла обратно, черные волосы блестящим покрывалом рассыпались по подушке.

— Это потому, что мне не дают ничего делать. Завтра я буду сильнее. Завтра я пойду туда, откуда смогу видеть битву.

— Только если утащишь меня в такую даль, — отрезала Гутрун. — Посмотри на нее, Адиту. Утром она не могла даже стоять, такие ужасные были боли. Она свалилась бы прямо на каменный пол, если бы я ее не подхватила.

— Если у нее хватит сил, прогулка, безусловно, пойдет ей на пользу, — сказала Адиту. — Только осторожно и не очень далеко. — Она помолчала, задумчиво глядя на Воршеву. — А ты уверена, что тебе не вредно смотреть на битву?

— Ха! — Возмущению Воршевы не было предела. — Ты же говоришь, что твой народ редко рожает детей. Откуда ты тогда так хорошо знаешь, что может быть вредно мне?

— Дети действительно рождаются у нас не часто, и поэтому мы относимся к их появлению намного серьезнее, — с сожалением улыбнулась Адиту. — Я была бы счастлива когда-нибудь родить ребенка. Это большая честь для меня — быть рядом с тобой, когда ты носишь своего. — Она нагнулась и откинула одеяло. — Дай мне послушать.

— Так ведь ты скажешь, что ребеночек слишком слаб, чтобы идти завтра на прогулку, — пожаловалась Воршева, но не стала сопротивляться, когда Адиту приложила золотую щеку к ее туго округлившемуся животу.

Адиту, словно засыпая, прикрыла глаза. Некоторое время ее тонкое лицо оставалось спокойным и расслабленным. Потом глаза ситхи широко раскрылись, сверкнув, как расплавленный янтарь.

— Венига с'анх! — воскликнула она, на мгновение подняв голову, после чего снова прижалась ухом к животу Воршевы.

— Что? — Гутрун вскочила с кресла, уронив на пол шитье. — Ребенок! Ребенок… с ним что-то не так?

— Скажи мне, Адиту — Воршева лежала по-прежнему спокойно, но голос ее сломался. — Не жалей меня.

Ситхи засмеялась.

— Ты сошла с ума? — крикнула Гутрун. — Что это значит?

Адиту села.

— Простите. Вы, смертные, не устаете удивлять и восхищать меня. А мой народ считает себя счастливым, когда рожается горстка детей в столетие!

— О чем ты говоришь? — рявкнула Гутрун.

Воршева выглядела слишком испуганной, для того чтобы задавать еще какие-то вопросы.

— Я говорю о смертных и о великом даре, который вы не можете оценить. — Она снова засмеялась, но уже тише. — Я слышу два сердца.

Герцогиня вытаращила глаза:

— Что?

— Два сердца, — четко повторила Адиту. — Два человека растут внутри Воршевы.

Разочарование Саймона отдавало такой же глубокой и глухой пустотой, как могила, в которой они стояли.

— Его нет, — прошептал он. — Сверкающего Гвоздя здесь нет.

— Мало сомнений питаю я в этом. — Лицо Бинабика в свете факелов было мрачным. — Кинкиппа на снегу! Я почти имею желание, чтобы мы не отыскивали этого знания до прибывания сюда армии Джошуа. Не питаю удовольствия в принесении ему таких новостей.

— Но что с ним могло случиться? — Саймон вглядывался в восковое лицо Престера Джона, словно король мог проснуться от своего смертного сна и ответить ему.

— С большой ясностью отвечу тебе. Элиас получал знания о неопровержимой ценности меча и захватывал его отсюда. Не питаю сомнения, что сейчас он уселся в Хейхолте. — Тролль пожал плечами; голос его был тяжелым. — Что ж, у нас всегда была известность о необходимости забирания из замка Скорби. Очень невеликая разница между одним и двумя мечами.

— Но Элиас не мог его забрать! Тут не было никакой лазейки, пока мы не вырыли наш ход.

— С вероятностью, он производил забирание через короткий промежуток после похоронительства Джона. Длительное время имело возможность прикрывать следы.

— В этом нет никакого смысла, — упорствовал Саймон. — Элиас мог сразу оставить меч при себе, сели бы захотел. Таузер говорил, что король ненавидел Сверкающий Гвоздь — что он дождаться не мог похорон, чтобы поскорее избавиться от него.

— Не могу ответствовать тебе с уверенностью, Саймон-друг. Имеет вероятность, что Элиас не имел знания о ценности меча, но получил его очень позже. Имеет вероятность, что Прейратс получил знания о его могуществе и произвел забирание. Множество альтернатив. — Тролль отдал свой факел Саймону, слез с вельса ладьи Престера Джона и начал карабкаться назад, к проделанному ими отверстию. Сквозь него проглядывало сине-серое, затянутое облаками небо.

— Я в это не верю. — Саймон уронил ноющие, израненные во время приключений в Хасу Вейле руки на колени. — Я не хочу в это верить!

— Питаю страх, что твое второе замечание содержит очень больше правдивости, — ласково отозвался Бинабик. — Пойдем, Саймон-друг, будем смотреть, как складывались отношения Мириамели и костра. Толика горячего супа принесет в ситуацию облегчение обдумывания. — Он оперся о край отверстия, протиснулся наружу и повернулся к Саймону: — Отдавай мне факелы, а впоследствии я окажу тебе помощь при вылезании.

Саймон едва слышал тролля. Что-то внезапно привлекло его внимание. Он высоко поднял оба факела, склонившись над лодкой, чтобы разглядеть нечто у основания противоположной стенки могилы.

— Саймон, что ты там еще разыскиваешь? — окликнул его Бинабик. — Мы уже почти переворачивали бедного короля вверх ногами, производя наши искания.

— На другой стороне могилы что-то есть. Что-то темное.

— Да? — В голосе тролля послышалась тревога. — Какое что-то темное ты разглядываешь? — Он снова просунул голову в отверстие, закрывая небо.

Саймон взял оба факела в одну руку и соскользнул по вельсу «Морской стрелы». Теперь он был достаточно близко, чтобы говорить с уверенностью:

— Это дыра.

— Ответ не производит впечатление удовлетворительного, — буркнул тролль.

— Дыра в стенке могилы. Может быть, это та, через которую вытащили меч.

Некоторое время Бинабик всматривался в то место, на которое указывал Саймон, потом внезапно исчез из прохода. Неровное отверстие в стене могилы было шириной с бочку из-под зля.

Тролль появился снова.

— Не наблюдаю снаружи ничего подходящего, — крикнул он. — Если кто-то проделывал отверстие там, то проводил укрытие с большой тщательностью и делал это очень давно. Трава в неприкосновенности.