Убийство в Эшли-Грин. Осторожно, яд! - Джорджетт Хейер

– Кольцо должно быть с бриллиантами, – объяснил Кеннет. – Большими, сверкающими. Ну, таким, от которого просто тошнит. Для Виолетты. Я еще не дарил ей кольца, а у этой помешанной девицы такой вкус. Возможно, после того как я наложу руку на миллионы Арнольда, она возжелает рубиновую тиару, храни Господь ее вульгарную душу!

– Поговорим об этом попозже, – вмешался Джайлс. – Я могу ссудить тебе деньги, чтобы вылезти из долгов. Ты пришел только из-за них?

– Этого достаточно, разве не так? – заговорил Кеннет. – Мергатройд вбила себе в голову, что с минуты на минуту могут нагрянуть судебные исполнители. Не понимаю, чего тут опасаться, если они не причинят нам вреда, но она не слушает никаких доводов, и, собственно говоря, думаю, они могли бы слегка досадить. Дело в том, что у нас только одна гостиная.

– Ладно, я заеду вечером и приму кое-какие меры, – пообещал Джайлс. – А пока что суперинтендант Ханнасайд хочет задать тебе несколько вопросов.

– Я только хочу узнать о ваших передвижениях в субботу вечером, – любезно сказал Ханнасайд.

– Знаю, только Джайлс говорит, что вы не поверите ни единому слову из моих показаний. Но я убежден в том, что вы не сможете ничего в них опровергнуть. Если у вас есть хоть крупица разума, то не станете и пытаться. Просто арестуете мою сестру, и все тут. Я нахожу ее поведение крайне подозрительным. Более того, девушка, которая заключает помолвку с такой тварью, как Мезурье, заслуживает повешения. Джайлс, что скажешь о нем?

– Я его почти не знаю. Постарайся не отвлекаться от сути.

– А я считаю его занудой, – откровенно заявил Кеннет.

Ханнасайд терпеливо произнес:

– Можно выслушать показания, которые я не смогу опровергнуть?

– Простите, я забыл о вас на минутку, – сказал Кеннет и, усевшись на не заваленный бумагами угол письменного стола, поведал с неожиданной выразительностью о своих передвижениях в субботу.

– Вот и все, – заключил он, сунув руку в карман за обшарпанной пенковой трубкой. – Моя невеста говорит – это такая дрянная история, что вы должны ей поверить. Она должна знать. Прочитывает примерно по семь детективов в неделю, так что в преступлениях разбирается.

Ханнасайд испытующе посмотрел на него.

– Мистер Верекер, вы не помните, в каком кинотеатре были, или хотя бы на какой улице он находится, или о чем был фильм?

– Нет, – ответил Кеннет, доставая клеенчатый кисет, и под осуждающим взглядом дяди стал набивать трубку.

– Это говорит об очень скверной памяти, так ведь?

– Об отвратительной, – согласился Кеннет. – Но вам кто угодно скажет, что память у меня дырявая.

– Меня удивляет, что при такой памяти вы смогли так точно перечислить, что делали в тот вечер.

– О, я вызубрил это наизусть, – ответил Кеннет, беря трубку в зубы и засовывая кисет в карман.

Суперинтендант Ханнасайд обычно не выказывал удивления, но этот изобретательный ответ лишил его дара речи. Паузу заполнил неторопливый голос Джайлса:

– Прошу тебя, не старайся быть остроумным. Что ты имеешь в виду?

Чарлз Каррингтон, успешно забывший о трубке, наблюдал за Кеннетом с бесстрастным интересом.

– Да, – спросил он, – что ты имел в виду?

– Именно то, что сказал, – ответил Кеннет, зажигая спичку. И продолжил между затяжками: – Вчера вечером после ухода Джайлса мне пришло на ум, что нужно постараться не забыть, что я делал в субботу. Поэтому я записал все и выучил наизусть на тот случай, если память мне откажет.

Суперинтендант, оправясь от потрясения, сурово спросил:

– Помните вы хоть что-то из того, что делали, или просто доставляете мне удовольствие цитированием?

– Конечно, помню, – раздраженно ответил Кеннет. – Невозможно повторять и повторять сагу, не запомнив ее. Может, вы хотите спросить, не выдумал ли я все это? Разумеется, нет! Я бы придумал что-нибудь получше. Что-нибудь поистине блестящее. Собственно говоря, мы с сестрой состряпали отличную историю, но решили не прибегать к ней по причине умственного напряжения. Если что-то придумываешь, то непременно забываешь какие-то подробности и тебе приходится несладко.

– Рад, что вы это понимаете, – сухо сказал Ханнасайд. – Ваша память способна вернуться к третьему июня?

– А сегодня какое? – спросил Кеннет, готовый помочь, но осторожный.

– Сегодня, мистер Верекер, девятнадцатое.

– Тогда вряд ли. Смотря что нужно вспомнить. Нет, если хотите спросить, что я в тот день ел на завтрак, выходил ли на прогулку или…

– Я хочу спросить, помните ли, что написали единокровному брату письмо с просьбой дать или одолжить пятьсот фунтов.

– Я написал его третьего числа?

– Вы помните, что написали это письмо, хотя не помните даты?

– Ну да, – ответил Кеннет. – Я бранил себя за это письмо с тех пор, как узнал об убийстве. Джайлс, разве я не говорил тебе, что этот мерзавец сохранил мое письмо?

– Помните, что написали ему второе письмо – предположительно получив его отказ послать вам какие-то деньги?

Кеннет нахмурился:

– Нет, боюсь, что не помню. Я написал еще одно письмо?

Суперинтендант раскрыл блокнот и достал из него лист бумаги.

– Это не оно, мистер Верекер?

Кеннет подался вперед, чтобы заглянуть в него, и расхохотался.

– О господи, да! Прощу прощения! Я совершенно о нем забыл.

– Вы со злости написали единокровному брату, что вам доставит громадное удовольствие свернуть ему шею…

– Гнусную шею, – поправил Кеннет.

– Да, вы употребили слово «гнусную». Ваше желание было таким сильным, что вы написали о нем, а потом совершенно об этом забыли?

– Забыл о том, что написал, – ответил Кеннет. – О желании свернуть ему шею не забывал. Не настолько плохая у меня память.

– Так. То есть у вас это острое желание сохранялось?

Джайлс сделал легкий предупреждающий жест, но Кеннет заговорил раньше:

– Оно напоминало о себе всякий раз, когда я вспоминал о единокровном. Но это было только прекрасной мечтой. Я не мог этого сделать. Арнольд был так силен, что в одиночку я бы с ним не справился.

Возникла краткая пауза. Потом суперинтендант сказал:

– Понятно. Кажется, вы говорили, что собираетесь жениться? – Кеннет кивнул. – Давно вы заключили помолвку, мистер Верекер?

– Месяца три назад.

– Можно спросить, когда вы собираетесь вступить в брак?

– Думаю, что нет, суперинтендант, – сказал Джайлс, повернувшись и задев плечами облицовку камина.

– Вы должны давать своему клиенту те советы, какие сочтете нужным, мистер Каррингтон, но этот вопрос будет задан.