Если друг оказался глюк - Михаил Серегин

Я включил компьютер и, пошарив в базе данных ГАИ, выяснил, что он принадлежал Анатолию Васильевичу Подноскину, по возрасту моему ровеснику, проживавшему в Свиблово. «А что? На крайний случай можно к нему наведаться, – подумал я, – если машина, конечно, не в угоне. Может быть, он ответит мне, какого черта его подруга или жена проявляет такой интерес к имуществу Дмитрия». Потом я сообразил, что фамилия у этого парня довольно редкая и, вполне возможно, он как-то засветился в Интернете. Я открыл «Яндекс» и набрал в поисковике его имя.

– Черт! – невольно воскликнул я. – Вот это да!

Да и как было не заорать, когда на самом деле этот Подноскин оказался Арнольдом Алмазовым-Златогорским, довольно известным укротителем тигров.

– Ну, кое-что начинает проясняться! – довольно пробормотал я. – Раз он тоже цирковой, как и Тарасов, то у него вполне может быть какой-то свой интерес к профессиональным секретам Димки. Хотя нет! – покачал головой я. – Где Рим, а где Крым! Ну, какое может быть дело укротителю до фокусника? Они же работают в совершенно разных жанрах! Скорее всего, эта блондинка просто попросила у него машину, но не объяснила, куда и зачем собирается ехать. Но тогда все равно нужно будет съездить к нему и рассказать, в какую историю его вовлекла эта девица, а заодно и имя ее узнать. Думаю, он его охотно назовет, узнав о грозящих ему неприятностях. А вот девушка вполне может быть ассистенткой какого-нибудь иллюзиониста, которой ее начальник поручил добраться до секретов Дмитрия. Да! Видимо, так оно и есть!

Довольный тем, что первый шаг на пути расследования этой неприятной истории уже сделан, – терпеть не могу чувства собственного бессилия, – я вышел в сад, чтобы закрыть воду. Закрутив кран, я собирался вернуться в дом, когда раздался такой истошный женский вопль, что даже у меня, не самого трусливого мужика, мурашки пошли по телу.

Крик раздался со стороны дачи Богданова, который – я сам это видел – уехал куда-то, и, значит, в доме была только одна Лариса. Забыв о наших распрях, я, как нормальный мужик, тут же рванул на помощь. Перемахнув через забор на участок Сергея Сергеевича – это со стороны проезда он был довольно высокий, а вот с нашей – намного ниже, – я огляделся и прислушался. Судя по тому, что дверь в баню была открыта и оттуда раздавались истеричные всхлипывания, Лариса была там. Внутри было темновато, и я, подойдя к двери, тихонько, чтобы еще больше не напугать ее, заглянул и в слабом свете печки-каменки увидел совершенно голую Ларису. Впрочем, какой еще она могла быть в бане?

– Лора! Это я, Александр! Что у тебя случилось? Ты так жутко орала! – негромко сказал я.

Она вылетела из бани с такой скоростью, что чуть не сбила меня с ног, бросилась ко мне, прижалась так, что не оторвать, и с ужасом затарахтела, тыча пальцем в темноту бани:

– Саша! Это был черт!

– Лора! – укоризненно сказал я. – И ты туда же! Никаких чертей нет! Это тебе просто что-то привиделось, ты испугалась и, как и Маруся, решила, что это нечто сверхъестественное!

– Ничего себе привиделось! – зарыдала она. – Да ты сам посмотри!

Я повернулся к двери бани, и вдруг из темноты меня на несколько секунд ослепила вспышка фотоаппарата.

– Что за черт? – воскликнул я.

И словно в ответ на мои слова, кусты возле бани задвигались, раздался постепенно удаляющийся шум раздвигаемых веток, а потом он стих совсем. Это было явно какое-то живое существо, которое спешило удрать с места преступления, если таковое вообще было.

– Лора! Ты там была не одна? Ты была с мужчиной? – удивленно спросил я, потому что ни у кого из соседей никогда не возникало ни малейшего сомнения насчет ее верности Богданову, да она и поводов-то не подавала.

– Саша! Ты с ума сошел! – заорала возмущенная Лариса и отпрянула от меня.

Тут-то я и понял, что она была вовсе не голая, а в тоненьких стрингах, которые на ее крупной фигуре были практически незаметны.

Ответить я ей ничего не успел, потому что из-за забора, причем с нашего участка – это я, наверное, от расстройства забыл закрыть калитку, когда возвращался после неудачной погони за блондинкой, – вспыхнул фонарик и выхватил из темноты наши фигуры. От испуга Лариса сначала бросилась было ко мне, но потом спохватилась и быстро скрылась в бане, откуда появилась уже заворачиваясь в простыню, а из-за забора раздался восхищенный голос Куркуля:

– Ну ты, Сашка, и ходок! Не успел одну спровадить, как тут же со второй милуешься. Я, конечно, все понимаю, но зачем же вопить так, словно вас режут? Мои кроли от этого нервничать начинают и в весе не добирают. И вообще, Сашка, вот тебе мой добрый совет: не балуй с соседками! Не зря ведь говорят: не греши там, где живешь и работаешь!

– Виктор Петрович! Ничего вы не поняли! – возмутился я.

– Ага! – иронично хмыкнул он. – Я с детства в таких вещах ох и непонятливый! Особенно когда все своими глазами вижу!

Послышался шум его удаляющихся шагов, и я совсем собрался было спросить у Ларисы, что же все-таки произошло – неужели действительно опять черт озорует? – но тут раздался звук мотора нашей машины, который я никогда и с ни с каким другим не перепутаю, и я нервно, но беззвучно рассмеялся, потому что складывалась классическая ситуация: в самый неподходящий момент вернулась жена, которая может трактовать эту сцену только однозначно, и ей невозможно будет ничего доказать!

– Лариса! Беги в дом, и мы с тобой завтра поговорим обо всем, что случилось. Хорошо? – сказал я Лоре.

Она молча кивнула и бросилась в дом, а я быстро перемахнул обратно на родную территорию, чтобы с самой честной рожей встретить свою жену.

Подъехав к нашему участку, я поставила машину, как всегда, на горочке, потому что наш мини-вэн в последнее время имел гнусную манеру не сразу заводиться. Около калитки меня встретил муж и с места в карьер начал расспрашивать, что же я смогла рассмотреть на снятой Бородавкиным пленке. От удивления я в первый момент застыла на месте – я никак не ожидала, что его, при его-то скептицизме, это может интересовать, а потом внимательно посмотрела на него и удивилась еще больше, потому что он был какой-то слишком многословный и суетливый. Никогда его таким не видела!

– Саша! У нас здесь все в порядке? – спросила я.

– Все в порядке, дорогая! – поспешно заверил он меня.

«Это он, наверное, чувствует себя виноватым за то, что забыл перед нашим отъездом закрыть воду и теперь половина будущего урожая загублена», – подумала я и, пройдя в дом, включила наружное освещение, чтобы проверить свою догадку. Внимательно осмотрев грядки, я не увидела больших разрушений и успокоилась. Посмотрев по сторонам, я поняла, что если у нас все в порядке, то вот у соседей явно что-то неладно, потому что Виктор Петрович почему-то шнырял по своему участку туда-сюда и светил себе при этом фонариком, дом Богданова был освещен так, словно там решили устроить полную иллюминацию – горели все лампочки до единой, включая те, что были во дворе. На фоне одной из задернутых занавесок была видна фигура Ларисы, которая что-то пила прямо из горлышка, а я никогда раньше не замечала за ней столь явного пристрастия к спиртному. На даче же Максима опять гуляли гости, оттуда раздавались веселые крики, и во дворе горел костер – эх, и попадет же ему от отца!