Лунатик исчезает в полночь - Дарья Донцова

— Чтобы покрытие лучше держалось, — логично ответила я.

— Неверно, — отрезала Несси. — А правильный ответ такой: чтобы подороже с покупателя содрать. На фига тебе ножницы? Они у каждого дома есть, но с ними-то в наборе можно больше рубликов состричь. Короче, сварила я клейстер — вода и мука. Резиновую ерунду на квадраты нарезать не стала, как простые обои поклеила. Шырь-пырь — за пятнадцать минут управилась. Результат налицо.

— Вдруг отлетит? — засомневалась я. — Вода и мука… Ненадежно как-то!

— Вчера по телевизору говорили, что какая-то ракета шлепнулась, — усмехнулась Агнесса, — вместе со спутником. А ее надежно собирали, с применением достижений научно-технического прогресса. Видела в моей спаленке обои на стенах? Их еще мой прадедушка, земля ему пухом, подушка под голову, в одна тысяча восемьсот лохматом году клеил. И что? Устояли при потопе, высохли и как новые сейчас смотрятся. Вот тебе и вода с мукой. Короче, так. Если покрытие в чуланчике срулетится, я тебе новое куплю и за свой счет мастеров позову. Договорились? Все, побежала, дел много.

Агнесса вышла в коридор и обернулась.

— Кстати, Степашка! Майские жуки так называются, потому что летают они исключительно в мае. А сейчас сентябрь. И я уже много лет их в Москве не вижу. Раньше — да, эскадрильями носились, теперь исчезли. Мы, бывшие советские женщины, очень внимательны к чужим словам. Ты думай, когда врешь, иначе ерунда получается.

— Несси, не сердитесь! — взмолилась я. — Да, я солгала, потому что правда выглядит фантастикой. В мою спальню ночью залетел Бэтмен. Знаете, кто это такой?

Агнесса покачала головой.

— Степашка, давай лучше остановимся на версии с майским жуком. В конце концов он мог быть болен шизофренией, перепутал весну с осенью, день с темным временем суток, тут хоть какое-то объяснение есть. Но мужик — летучая мышь! Хотя… Наверное, он с Женщиной-кошкой поругался, решил проветриться и к тебе в гости зарулил. Надеюсь, ты приняла гостя радушно, налила ему рюмашку?

В самом отвратительном настроении я спустилась во двор, села в машину и схватилась за планшетник. Агнесса Эдуардовна здорово обиделась на меня и ушла в твердой уверенности, что я над ней издеваюсь. Согласна, история с майским жуком прозвучала глупо, но после моего правдивого рассказа про Бэтмена стало только хуже.

Минут пятнадцать я лазила по интернету и поняла, что у Аллы нет странички ни в одной из социальных сетей. Мне не повезло, Булкина оказалась одной из тех редких особ, кто обходится без виртуальных контактов.

Не успела я закрыть айпад, как зазвонил телефон. На экране снова появилась надпись «Аноним». В первую секунду я решила не брать трубку, но, подумав, что это может быть звонок от Франсуа, все же тихо сказала:

— Алло.

— На письмишко полюбовалась? — проскрипел Фердинанд.

Мне захотелось послать негодяя по хорошо известному всем адресу, но ко мне неожиданно вернулась способность мыслить логически. Если я сейчас выдам агрессию, пакостник не смутится, а, наоборот, обрадуется, что довел меня до истерики. Сменить номер я не могу, он одновременно является и рабочим контактом. И, думаю, этому гаду известен мой адрес, не говоря уже о месте работы. Подонок вполне может разослать моим сослуживцам на почту видео о том, как я убила Таню Морозову.

Конечно, я заверю всех, что это полнейшее вранье, но машина слухов заработает во всю мощь. На следующее утро сотрудники «Бака» будут в курсе того, что Козлова расчленила, а потом сварила и съела очередную любовницу Романа Глебовича Звягина, владельца фирмы. Никто же не сомневается, что я давно сплю с хозяином и лишь по этой причине сделала за короткий срок головокружительную карьеру. Фэшн-мир мал, о том, что я являюсь подружкой Романа, судачат французские, итальянские, английские и даже китайские коллеги. Но находиться в интимной связи с олигархом, да еще с таким, как Звягин, не зазорно, мне все улыбаются. Во время недель моды мне, энергично размахивающей за кулисами кистями, первой из стилистов приносят кофе, причем не в картонном стаканчике, а в фарфоровой чашке. Фэшн-люди сюсюкают с любимыми домашними животными известных модельеров, умиляются при виде их кошек-собак, восхищаются ими. Всем же понятно: похвали-погладь хвостатого неофита, и его хозяин благосклонно взглянет в твою сторону. Кое-кто весьма быстро пошел в гору, щекоча за ушком йорка знаменитого фотографа или наглаживая джек-рассела королевы мировой моды. А я, в отличие от бессловесных тварей, могу нашептать Звягину в уши как хорошее, так и плохое. Вот почему я получаю эспрессо в чашечке.

Сначала я нервничала, услышав как прямые, так и завуалированные намеки на свою сексуальную связь с Романом, глупо оправдывалась:

— Мы просто друзья.

Но народ лишь еще упорнее сплетничал, и я перестала обращать внимание на злые языки, с которых капает яд. Но если разнесется слух о том, что я в школьные годы кого-то убила, я стану ньюсмейкером покруче того итальянского модельера, который придушил то ли свою любовницу, то ли жену, то ли тещу, то ли золотых рыбок в офисе. Никто не знает точно, кого лишил жизни парень, полагаю, ему самому это неизвестно, но о нем уже пару лет судачат по обе стороны океана.

Так что нельзя злить Фердинанда, нужно наладить с ним контакт и попытаться понять, что мерзавец задумал.

— Эй, язык проглотила? — донеслось из трубки. — Спрашиваю, ты почту проверила?

— Да, — стараясь говорить спокойно, произнесла я. — Честно говоря, не помню, как выглядела продавщица магазина на станции Васькино, но если на записи она, то баба врет.

— Она не лжет, — упрямо возразил Фердинанд. — Нехорошо убивать подруг. Думала, история похоронена? Ан нет! Тайное всегда становится явным.

— Что вам надо? — не выдержала я.

— Выполнишь одно небольшое поручение — и свободна.

— Какое? — вырвалось помимо воли изо рта.

— Возьмешь кое-что, вручишь кой-кому, и попрощаемся.

— Никогда, — отрезала я. И тоже перешла на «ты», нечего с негодяем миндальничать. — Даже не надейся, что подчинюсь.

Из трубки послышался смешок.

— Ожидал такого ответа. Степанида, ты мне нравишься.

Я сумела взять себя в руки.

— Приятно слышать.

— Симпатичная, молодая, талантливая, — продолжал хвалебные речи Фердинанд, — сделала головокружительную карьеру. Ну, убила в юности одноклассницу, такое с каждым случится может.

— Я не трогала Морозову! — разозлилась я. — Она сама утонула.

— Конечно, — согласился собеседник, — все сами тонут. Вопрос — кто их под водой за ноги держит.

Я проглотила гнусное замечание, а Фердинанд вещал дальше:

— Не хочется тебе жизнь ломать. Ты ведь не серийный маньяк, не профессиональный преступник, не член мафии, всего лишь глупышка. Поэтому даю тебе второй шанс, спрашиваю: выполнишь мое поручение?