Срочно в номер; Погибать, так с музыкой - Светлана Алешина

– Ну ты даешь, мать! – бодро воскликнула Маринка и откинула одеяло. – Зачем это тебе на покойничков смотреть с утра пораньше? Да и с вечера не стоит. Хотя он формально может быть еще и жив, конечно…

– Я неопределенно выразилась, – вздохнула я и зевнула. – Мне хочется поехать домой к нему и поговорить с женой, детьми, соседями. Короче, кого встречу, с тем и говорить буду.

– А зачем? – Маринка повернулась на спину и всем своим видом показала, что готова к обстоятельному спору и готова убедить меня, что ехать никуда не нужно. – Там же наверняка уже из милиции набежала целая куча спрашивальщиков…

– Кого? – переспросила я.

– Ну ты поняла, в общем, о ком я.

Маринка посмотрела на меня и, вздохнув, встала с дивана.

– Одно я поняла однозначно, – сказала она, – спать мне больше не дадут.

– Что верно, то верно, – подтвердила я ее наблюдение.

Во время завтрака я подумала, что квартиру Кислицына нужно будет искать своими силами, в милицию обращаться не стоит. Сначала они все повыспросят, а потом скажут, что идти туда нельзя, пока идет следствие. Но когда закончится их следствие, я ждать не хотела. Завтра уже выйдет газета со статьей, и если подозрения Фимы верны, то мне придется уходить в глубочайшее подполье: благодаря гениальному замыслу Здоренко на меня начнется охота. А это означает постоянную жизнь с Маринкой, Виктором и никакой возможности совершить ни одного самостоятельного движения.

Поискав по квартире телефонную книгу и почему-то не найдя ее, я села за кухонный стол и задумалась.

– Адрес, что ли, надыбать не можешь? – поняла Маринка.

– Ага! – хмуро согласилась я.

– А имя-отчество Кислицына помнишь?

Я задумалась, покопалась в памяти. Ничего там не нарыв, подумала еще раз.

– Кажется, Александр Алексеевич.

– Кажется или точно? – Маринка, как всегда, занудно требовала определенности.

– Кажется, точно, а тебе-то что из того? Есть идеи? – не выдержала я.

Маринка взяла телефонную трубку и набрала номер.

Через десять минут после неоднократного общения со справочными службами я имела уже три адреса трех разных Кислицыных. Никогда раньше мне не приходило в голову, что перечень имен и фамилий настолько невелик, что они могут встречаться не раз и не два у самых разных людей.

– А, может быть, это один и тот же человек, только у него три квартиры? – предположила Маринка.

Я пожала плечами и решила попытаться действовать еще одним способом.

Теперь уже звонить начала я, и не куда-нибудь, а в Тарасовское отделение Общества изобретателей и рационализаторов.

Очень въедливая старуха! – старуха, если судить по голосу. А въедливая потому, как она этим голосом управлялась: сначала выспросила у меня все, что могло представлять хоть какой-то для нее интерес, от названия газеты до моего возраста, а потом, умудренно намекнув, что она мне все равно не поверила, продиктовала-таки нужный адрес, пожелав напоследок удачи и успехов в личной жизни.

– Вот мындра! – возмутилась Маринка, разумеется, слышавшая весь разговор и уже несколько раз порывавшаяся отобрать у меня трубку и самолично вступить в отчаянный гладиаторский бой с болтливой старухой, но я не предоставила Маринке такой возможности.

– Зато результат достигнут, – попробовала оправдаться я, напряженно перекуривая подпортившееся настроение.

Адрес, продиктованный мне стремящейся быть в курсе всего старухой, скучающей в обществе изобретателей и рационализаторов, не совпадал с тремя предыдущими, и после непродолжительных консультаций с Маринкой было решено ехать сначала именно туда, куда указала старуха.

– А ты не допускаешь мысли, что никого не будет дома? Сегодня, некоторым образом, будний день. – Маринка хитро взглянула на меня и тут же отвела глаза. – Может быть, вечерком, а?

– Всегда кого-то можно найти или лучше второй раз приехать, но уже по известному адресу, чем рыскать в поисках на ночь глядя. К тому же не забывай такого маленького момента: все-таки Кислицын в больнице. Как ты думаешь, будет его жена сидеть дома или спокойно пойдет на работу?

– Ах да, верно! – согласилась Маринка. – Один-ноль!

– В каком смысле? – не поняла я.

– В твою пользу, – грустно пояснила она.

Я промолчала, хотя Маринкина фраза подразумевала мое явное превосходство в умственных способностях над ней самой, по крайней мере, именно сейчас и на целый балл. Ну, ничего, еще не вечер.

А до вечера еще нужно дожить.

Вот эта мысль меня немного отрезвила, и я, вспомнив об осторожности, строго-настрого заявила Маринке, что, куда бы мы ни пошли, друг от друга отдаляться не будем дальше, чем на полтора шага, и вообще будем вести себя крайне осторожно.

На том и порешили.

К дому, по подсказанному въедливой мындрой на телефоне адресу, мы подъехали приблизительно через полчаса, благо это оказалось не на другом конце города, а можно сказать, что почти рядом, всего лишь в соседнем районе.

Дом представлял собой обычную пятиэтажку из серого кирпича со скрипучими дверями подъездов и до блеска натертыми задницами серыми скамеечками перед ними.

– Нам нужен второй подъезд, – быстро проговорила Маринка, до этого почти всю дорогу молчавшая и медленно шевелившая губами.

Я-то думала, что она что-то усиленно вспоминает, а оказывается, моя Мариночка подсчитывала, в каком подъезде должна была находиться квартира за номером двадцать пять. Знала бы я, что она так мучается, предложила бы ей калькулятор.

– Допустим, – уклончиво ответила я и поставила «Ладу» напротив второго подъезда, рядом с проржавевшим с одного бока «Москвичом».

Пока я занималась парковкой, во двор въехала «Нива» с двумя мужчинами в салоне и, проскользнув мимо нас, остановилась на другом конце двора.

Мы вышли из машины вместе, и Маринка, четко и строго выполняя наши предварительные договоренности, крепко вцепилась в мой мизинец левой руки.

Нужная квартира оказалась на втором этаже. Крашенная белой краской дверь, потемневшая снизу от следов обуви, выглядела не только несолидно, но даже неприлично. Мы встали перед ней, и почти сразу же из-за двери соседней квартиры за номером двадцать четыре раздался визгливый истеричный лай. Судя по тембру и темпераменту, этот голосишко принадлежал поганенькой маленькой собачонке типа левретки.

– Уже облаяли, – грустно поделилась наблюдением Маринка. – Интересно, к чему бы это?

– К атмосферным осадкам, – предположила я и нажала кнопку звонка.

Тишина за дверью удивила меня. Я была настолько убеждена, что в квартире есть люди, что предпочла не поверить собственным ушам, но не собственным умозаключениям. Я нажала на кнопку еще раз и снова прислушалась.