8 историй - Юлия Резник

это, и не крепкая рука мужа, она бы просто упала.

– Здравствуйте. Нам срочно нужно удостовериться, что моя жена беременная, – оповестил Баха всю регистратуру. Девочки-администраторы переглянулись и одновременно растянули губы в улыбке.

– Минуточку. Мы сейчас все быстро оформим. Присаживайтесь.

Карточку оформлял Бахтияр. Оля впала в ступор. Она даже дату своего рождения не могла вспомнить! В кабинет врача муж буквально втащил ее на себе. Ноги отказывались подчиняться.

– Ну же, милая… У нас так ничего не получится. Вам следует немного расслабиться.

Да уж, не мешало бы. Ольга так дрожала, что даже гинекологическое кресло ходило ходуном. Баха сжал руку жены, делясь с ней своей силой.

– Ну, что ж… Беременность у вас наступила, совершенно однозначно. Сейчас посмотрим на УЗИ и узнаем детали, – улыбнулась доктор.

Легче сказать, чем сделать. После слов врача Олю накрыло по новой. С ней случилась настоящая истерика. У нее совершенно не получалось взять себя в руки. Она плакала в руках мужа и бесконечно повторяла:

– Спасибо… Спасибо вам большое, доктор…

За что она благодарила женщину, понять никто не мог. Разве что за хорошие новости, которые только подтвердились после проведенного УЗИ. Оля была действительно беременна!

История 4. Савва и Малика

Новый вызов, и снова больница. Уже второй раз за день. А там – фиг припаркуешься, да и вообще… Пассажиров приходится немного подождать. Вита успевает обновить помаду на губах и пройтись щеточкой по густым бровям. Наконец из-за ворот выходит красивая пара. Маленькая ладная женщина с явно азиатскими корнями и солидный мужчина-блондин. Он заботливо открывает дверь для своей спутницы, и только после этого усаживается сам.

– Нам на Шолуденко, будьте любезны. – Голос мужчины хриплый и очень уставший. Он откидывает голову на подголовник, прикрывает глаза. – Малика, пристегнись.

– Не бережешь ты себя, Савва, – тихонько замечает восточная красавица, безропотно пристегиваясь. А потом проводит ласково рукой по мужской щеке с белесой частой щетиной. Мужчина перехватывает ее ладошку с обручальным кольцом на пальце, целует запястье, парируя:

– А ты, стало быть, бережешь? Кто мой главный помощник, ммм?

– Я всего лишь медсестра, – улыбается Малика. – Впрочем, ты прав. Мы не бережем себя оба.

– Всего лишь медсестра, – передразнил жену Савва. – Да я бы в жизни без тебя не справился, и что только делать буду, когда в декрет уйдешь?

Малика меняется в лице, прижимает ладонь ко рту. По всей видимости, мужчина очень настроен на свою жену эмоционально, потому что даже с закрытыми глазами улавливает перемены, происшедшие с ней. Поворачивает медленно голову, приоткрывает один глаз:

– Ну, ты чего?

А она смотрела на него и молчала, не в силах поверить, что он действительно заговорил о детях. Малика и не надеялась уже, что это когда-нибудь случится. Ей было тридцать шесть… Ему сорок два. Они были женаты два года, она любила его всем сердцем, но не смела мечтать, что Савва захочет детей. Он был тем, кого в современном мире называли чайлдфри. По крайней мере, сама Малика и все их окружение считали именно так. Да и образ жизни, который они вели, меньше всего располагал к детям, но…

– Савва… Ты… Ты что, ты, правда, хочешь ребенка?

Вита замерла вместе с пассажиркой. Напряженность момента передалась и ей. Савва властным жестом провел по щеке жены, прижал пальцем красивые губы. Его взгляд стал тяжелым и очень горячим:

– Хочу. Очень.

Малика прикрыла веки. В глазах щипало. Когда они поженились, женщина и подумать не могла, что все будет так. Она даже мечтать о детях не смела. Все началось два года назад, когда заведующий отделением, в котором она работала медсестрой, вызвал ее на ковер:

– Добрый день. Вызывали, Савелий Игнатьевич?

– Вызывал, – кивнул мужчина, устраиваясь поудобнее в кресле. – Присаживайтесь, Малика.

– Что-то случилось? – негромко поинтересовалась женщина, разглаживая складки безупречно белого халата.

– Ко мне попало Ваше заявление на увольнение.

Малика опустила глаза.

– Вы не могли бы это как-то прокомментировать?

– Прокомментировать? Зачем?

– Затем, что я лишаюсь опытнейшего члена своей команды. А вы даже не удосужились поставить меня в известность заблаговременно.

– Извините. – И снова глаза в пол. – У меня заканчивается срок действия вида на жительство. Поэтому увольнение неминуемо. Мне пора возвращаться домой.

Малика говорила правду. Она сознательно не стала продлевать срок действия своих документов. Не могла больше выносить сплетни коллег, их осуждающие взгляды… И без того полтора года терпела.

– Как уезжаете? Зачем? – немного растерянно переспросил Савелий Игнатьевич.

– Говорю же – заканчивается срок действия документов. Я иностранный гражданин, – зачем-то пояснила Малика.

Заведующий встал из-за стола. Отошел к окну. Если бы женщина его не знала, то подумала бы, что он всерьез занервничал. Да только не могло такого быть. Рослов был невозмутимым и властным. Именно эти качества заставляли Малику млеть от одного его вида, когда она только пришла к нему на работу пять лет назад.

– Так почему ты не продлила документы? – немного резко спросил он, вытаскивая сигарету из пачки. Малика удивленно уставилась на начальника. Во-первых, он впервые перешел на «ты», а во-вторых, решил закурить в кабинете. Это было нарушением всех неписаных правил.

– Не посчитала нужным. Я не могу больше работать в этом коллективе.

– Почему? – уточнил Рослов, выдыхая дым в приоткрытую форточку.

Малика снова опустила взгляд. Он, что же, хочет, чтобы она озвучила очевидные вещи?

– Вы не можете не знать, что творится в коллективе. Значит, в курсе, как ко мне относятся.

– После той истории с изнасилованием?

Женщина сжалась. Ее взгляд будто бы прирос к полу. К горлу подкатила тошнота. Насилие – это самое худшее, что может случиться с человеком, но Малику подкосило нечто другое. Ее насильник оказался сыном очень влиятельных родителей. Женщина и сама не поняла, как им удалось все провернуть, но уже через несколько дней она из жертвы превратилась в обвиняемую. Адвокаты этих людей смогли получить доказательства посещения ею довольно специфического тематического клуба. Малику обвинили в том, что она, потакая своим извращенным сексуальным фантазиям, сама спровоцировала несчастного парня, совратила его и теперь пытается очернить, вымогая крупную сумму денег. Она пыталась что-то доказать, бродила по властным кабинетам, но так и не добилась справедливости. Ей порекомендовали забрать заявление, что она и сделала под беспрецедентным давлением сильных мира сего. А потом сразу же столкнулась с еще одной бедой: подробности дела стали известны на работе.

– Да. Из-за нее.

Савелий Игнатьевич задумался, дымя сигаретой. Потом резко ее затушил и повернулся к посетительнице:

– Я заткну им рты. Так что, продлевай документы, и думать забудь об увольнении.

Малика пораженно