Лабиринт зла - Джеймс Лучено

— Так что же привело вас сюда в такой замечательный корусантский день? — спросил он, усевшись в кресло. — Я чувствую, что крайняя необходимость…

— Мы сразу перейдем к делу, Верховный канцлер, — сказал Бейл. — Поскольку Конфедерацию выбили из Ядра и Внутреннего Кольца, мы хотим обсудить отмену некоторых мер, которые были введены во имя общественной безопасности.

Палпатин сложил вместе кончики пальцев и поверх них пристально посмотрел на Бейла:

— Наши недавние победы заставили вас чувствовать себя столь уверенно?

— Да, Верховный канцлер, — сказала Падме.

— В частности, мы просим аннулировать Закон об усилении и укреплении мер безопасности, — продолжил Бейл. — Особенно нас беспокоят меры, которые разрешают неограниченное использование следящих дроидов, а также обыски и конфискацию имущества без ордеров и необходимых процедур.

— Я понимаю, — медленно сказал Палпатин. — Дело в том, что война еще далека от победы, и я, например, не вполне уверен, что предатели и террористы уже не угрожают общественной безопасности. О, я понимаю, что из-за наших побед складывается впечатление, будто война скоро закончится, но, как мне сообщили этим утром, сепаратисты все еще удерживают многие ключевые миры Внешнего Кольца. Мы осаждаем их, и это может продлиться неопределенное время.

— Неопределенное время? — переспросила Икуэй.

— Почему бы не обсудить возможность уступки некоторых из этих миров, — предложил Фэнг Зар. — Объем торговли на планетах Ядра и Внутреннего Кольца почти достиг довоенного уровня.

— Некоторые из этих миров Внешнего Кольца — республиканские планеты, захваченные силой. И боюсь, мы рискуем создать опасный прецедент, позволив Конфедерации сохранить их за собой. Более того, я верю, что сейчас самое время усилить натиск и навсегда искоренить угрозу сепаратизма.

— Разве продолжение войны — единственный способ сделать это? — спросил Бейл. — Уверен, сейчас Дуку стал более покладистым и его можно убедить прислушаться к голосу разума.

— Вы недооцениваете его решимость, сенатор. Но даже если я не прав, предположим, что мы решили в качестве примирительного жеста уступить несколько миров. Кто выберет эти миры? Я? Вы? Может быть, стоит передать это на рассмотрение в Сенат? И как обитатели этих миров воспримут такой жест? Как мирное население Алдераана воспримет весть о том, что над ними отныне будет главенствовать Конфедерация? Разве преданность Республике значит так мало? В первую очередь такое решение подтолкнет многие миры к союзу с графом Дуку.

— Но возможно ли одержать победу во Внешнем Кольце, — сказала Икуэй, — когда численность армии столь сильно сократилась, а джедаи разбросаны по всей Галактике? Многие могут подумать, что джедаи намеренно затягивают войну.

Палпатин поднялся, широким шагом отошел от своего гигантского кресла и встал к гостям спиной.

— Это весьма прискорбная ситуация. Ситуация, которую мы пытались исправить — с ограниченным успехом. — Он развернулся. — Мы должны считаться с тем, как другие воспринимают эту войну. Бывший джедай во главе сепаратистского движения; республиканская армия клонов, которой руководят джедаи… Многие отдаленные миры рассматривают войну как попытку джедаев установить господство над Галактикой. Многие и до войны не доверяли джедаям — отчасти в результате агрессивных переговоров, которые они вынуждены были вести во времена моих предшественников. Этих миров достигла весть, что именно джедаи вторглись на Джеонозис, и все из-за того, что двоих членов Ордена приговорили на этой планете к казни за шпионаж. Конечно, мы лучше осведомлены о ситуации, но как изменить это ошибочное мнение?

Поняв, что он позволил разговору уйти от первоначальной темы, Бейл сказал:

— Вернемся к предложению отменить Закон об усилении и укреплении мер безопасности…

— Я служу Республике, сенатор Органа, — оборвал его Палпатин. — Внесите предложение по отмене этих мер в Сенат. Я соглашусь с любым результатом голосования.

— Вы останетесь беспристрастны во время дебатов?

— Даю вам слово.

— А эти поправки к конституции… — начала Мон Мотма.

— Я рассматриваю конституцию как живой документ, — прервал ее Палпатин. — По существу, должна существовать возможность расширять или сокращать ее — в зависимости от обстоятельств. В противном случае государство ждет застой.

— Можем ли мы надеяться на некоторое… послабление в принимаемых мерах? — спросила Бана Бриму.

Палпатин едва заметно усмехнулся:

— Конечно.

— Тогда начало положено, — сказала Падме.

— Я нисколько в этом не сомневался. — Палпатин широко улыбнулся ей. — Сенатор Амидала, не тот ли это дроид, которого собрал джедай Скайуокер?

Падме взглянула на C-3PO:

— Да, это он.

На мгновение показалось, будто C-3PO утратил дар речи, — но лишь на мгновение.

— Вы оказываете мне честь тем, что помните меня, ваше величество, — сказал он.

Палпатин хмыкнул в ответ:

— Титул подходит скорее для короля или императора. — Он бросил быстрый взгляд на Падме. — На самом деле я только что разговаривал с ним, ваше превосходительство.

— С Энакином? — удивилась Падме.

Палпатин внимательно посмотрел ей в глаза:

— Сенатор Амидала, по-моему, вы краснеете.

Вернувшись вместе с Йодой в ангар, Оби-Ван отметил короткий обмен взглядами между Йодой и Энакином, но причины его не уловил. Ни один из джедаев не казался обеспокоенным, однако Йода, не сказав ни слова, заковылял прочь — поговорить с аналитиками из разведки, столпившимися у посадочного трапа челнока.

— Тайные дела Совета? — спросил Энакин, когда Оби-Ван подошел к нему.

— Ничего подобного. Йода считает, что механическое кресло может послужить ниточкой к местоположению Дарта Сидиуса. Он хочет, чтобы мы взялись за поиски.

Энакин ответил не сразу.

— Учитель, а разве мы не обязаны сообщить о нашей находке Верховному канцлеру?

— Обязаны, Энакин. И сообщим.

— Когда Совет сочтет нужным, хотите сказать.

— Нет. После того, как он это обсудит.

— Но предположим, один или двое из вас не согласятся с большинством?

— Решения не всегда единодушны. Но когда присутствует серьезное расхождение во взглядах, мы соглашаемся с позицией Йоды.

— Выходит, один временами чувствует Силу лучше, чем одиннадцать.

Оби-Ван поразмыслил над тем, куда клонит юноша.

— Даже Йоду нельзя назвать непогрешимым, если ты об этом.

— Джедай должен быть непогрешим. — Энакин глянул на Оби-Вана исподлобья. — И мы можем этого добиться.