Фаворит. Сотник - Константин Калбазов

Радовало только одно. В мастерской достаточно шума, чтобы за дверью можно было хоть что-то расслышать. Окошек же, тут не водилось. Стекло в этом мире слишком дорогое удовольствие, и пристало только господскому жилью. Ну и в конторку никто не посмеет войти. Подобных смельчаков еще поискать. Чай царевна здесь.

Пока Иван соображал, как ему быть, Лиза решительно перешла в наступление. Отпустив его руки, она схватила его за виски, на мгновение всмотрелась в милый сердцу лик обожающим взором, задержалась на глазах парня, полных тревоги.

– Ладый мой, – скорее выдохнула, чем произнесла девушка, и…

Словно бросаясь в омут с головой, она приподнялась на носочки, и впилась своими жаркими, мягкими и податливыми губами, в уста своего избранника.

Ну и что ему было делать? Оттолкнуть взбалмошную девчонку? Да не вопрос. Только одна заковыка. Она царевна, и поднять на нее руку, даже в подобной ситуации, это смертный приговор. Ответить взаимностью? Ох, лучше бы не надо. Та же беда, только вид с боку. Хм. А наказание вроде как может быть и куда хлеще. В смысле, казнить-то могут по разному. Тут те еще затейники…

Меньшикову категорически не хотелось идти в эту клятую мастерскую. Ему было прекрасно известно, что ее владелец сейчас в отлучке, и делами там заправляет его сынок. И обращаться к нему с просьбой было не с руки. Но иначе никак, коли хочется иметь пришедшиеся по нраву игрушки. А оружие он любил, не отнять.

Будучи в походе, видел на что способны карповские пищали. Шутка ли, столько народу покрошили измайловцы, за короткую стычку, что ветераны диву давались.

Вот и захотел он себе заиметь такую же пищаль, а главное многозарядные пистоли. Заприметил он парочку у княжича Воротынского, попробовал, и загорелся. Сам идти не захотел, подослал одного мелкого дворянчика, снабдив деньгами. Да только оказалось, что заказ в мастерской уж принять не могут, потому как работы де слишком много.

По всему выходило, что уж Меньшикову-то, Карпов точно откажет. Поэтому он решил пуститься на хитрость. Заказать пару, якобы для Николая. Отказать Иван не сможет. И проверять не станет. Тут дураком нужно быть, чтобы лезть к цесаревичу с дурными вопросами. Так что, выполнит все с прилежанием. А там глядишь, еще и от платы откажется. Хотя-а… Вот ни капли сомнений, если Меньшиков предложит плату, то этот отказываться не станет.

На подворье Карпова обнаружилась легкая карета. Знакомый, надо сказать, экипаж. И что тут понадобилось царевне? Меньшиков, уж пару раз ловил себя на мысли, что при взгляде на нее, у него появляются некие желания. Нет, вовсе не постыдные. Просто, мелькали мысли, что он может добиться многого в этой жизни, коль скоро судьба свела с Николаем. А там глядишь, и заполучить в жены царскую сестру. Правда, гнал он от себя подобные мысли поганой метлой. Хотя, и не без сожаления.

Вот и сейчас, эта навязчивая мысль мелькнула в голове, слегка ее вскружив. Впрочем, он быстро спустился на грешную землю. Если случится, не откажется, и положит все силы. А нет… Рисковать понапрасну не станет. Лучше быть слугой только лишь первого человека в царстве, чем возжелать большего, и оказаться на плахе.

Едва прошел в дверь мастерской, как сразу же наткнулся на двух стрельцов из царевой сотни. Ничего удивительного. Царевне выезжать в город без охраны никак нельзя. Интересно, по какой-такой надобности она сюда вообще заявилась? Впрочем…

Ответ очевиден. Тем более, что небольшие пистоли Карповых на Москве стали весьма модными. И в желающих обладать такой новинкой отбоя нет. К тому же, пистоли те, на московских улицах вовсе даже не лишние. Трудны в заряжании, не без того. Пулю приходится проталкивать по нарезам. Но зато куда точнее, легче и оборотистее иных образцов.

– Здравия вам братцы, – сквозь перестук и визг железа, вальяжно поздоровался со стрельцами Меньшиков.

– И ты будь здрав, Александр Данилович, – на всякий случай выказали уважение стрельцы.

Ну его к ляду, этого проныру. Эвон как вкрутился под бочок к цесаревичу, который уж соправитель, а скоро… О состоянии здоровья царя Дмитрия знали все. Как не питал особых надежд и сам государь. А то с чего бы ему женить своего сына, которому едва шестнадцать исполнилось. Ясное дело, хочет поспеть увидеть внука, а там с чистым сердцем и в могилу сойти.

Так что, ссориться с человеком из самого близкого окружения наследника, себе дороже. На то не решаются и куда как именитые и родовитые. Потому как, наушничать Алексашка ничуть не стесняется. Так что, проще сделать вид, что все так и должно быть. Глядишь еще и пригодится. Опять же, парень не может не вызывать уважения. Вроде и не из дворян, а к нему высокородные с вежеством.

– Хозяин-то в мастерской? Иль я зря ноги бил? – Осматриваясь по сторонам, и не замечая в цехе никого из знакомых, полюбопытствовал денщик цесаревича.

– Тут, – кивая на дверь за своей спиной, произнес стрелец.

– И Елизавета Дмитриевна там?

– А где же ей еще быть-то. Чай пистоль заказывать приехала, – пожал плечами, все тот же ветеран, Остап.

– Ясно. А ну-ка, посторонись, служба, – задорно подмигнув стрельцам, Меньшиков угрем скользнул между ними.

Те вновь не стали обострять. Опять же, приказа никого не пускать, у них нет. Молодец же этот из царского круга, а потому и подозрений не вызывает. Так что, ничего особенного в его желании они не увидели. Поэтому слегка разошлись в стороны, давая ему пройти.

А вот приоткрывший дверь Алексашка, очень даже увидел. Много чего увидел. Да какие к ляду пистоли! Плевать! Он такое увидел! Такое!

Спокойно. Только, спокойно. Вот так, прикрыть дверцу, пока эти голубки его не приметили. И назад. Ага. Стрельцам что-то сказать надо.

– А ну его братцы. Потом зайду, – махнул он рукой с видом человека, которому неприятности без надобности.

– Что так? Вроде рвался, а тут передумал, – вздернул бровь Остап.

– Да просто подумалось тут – бери ношу по себе, чтобы не падать при ходьбе. Дело-то у меня неспешное, а там царевна. А ну как осерчает. Чай не княгиня какая. Цесаревичу нажалуется, а у него рука тяжелая.

Вот так вот. Новость, новостью, но не след ронять себя в глазах окружающих. Мол, царский род, он царский и есть, а все эти князья, княгини и бояре, идут лесом. А еще, и намек на то, что его только сам наследник и наказывает. Причем собственноручно. И судя по понимающим ухмылкам, Меньшиков своего добился.

Единственное, что мог предпринять Иван, это вытянуться по стойке смирно, бросить руки по швам и задрав подбородок, крепко сжать губы. Во всяком случае, ничего умнее ему в голову не приходило. Любой иной подход был чреват теми или иными последствиями. Позиция же стойкого непротивления, могла послужить хоть каким-то шансом избегнуть сурового возмездия.

Правда, оставался еще вариант заполучить в лице царевны лютого врага. Ох лучше бы не надо. Поруганная первая любовь. Это может остаться на всю жизнь. Если вы умудрились смертельно обидеть женщину, знайте, ваши проблемы только начинаются. Большие проблемы. И уж тем более, если это касается Рюриковичей. Кровь у них, что гремучая ртуть.