Сиреневая весна - Кристин Лестер

— А, понятно. Они все расскажут твоему жениху.

— Извини, мне надо идти.

Даллас схватил ее за руку.

— Прости меня, если из-за этого у тебя будут проблемы.

— Какая теперь разница!

— Ну, если разницы нет, тогда оставайся.

— А ну пусти руку!

Увидев, что она не играет, а действительно собралась уходить, Даллас резко посерьезнел.

— Шерли, извините меня…

Непроизвольно она среагировала на эти слова, сказанные мягким нежным шепотом.

Он встал из-за стола:

— Шерли, я совершил глупость.

— И очень большую. Пусти! Мне пора.

— Мне просто показалось, что ты не очень-то хочешь этой свадьбы.

— Что-о?! Да это — не твое дело.

— Нет-нет! Конечно, не мое. Я специально так себя повел. Я рад, что ты — не такая.

Она смотрела на него во все глаза:

— Специально?

Даллас тяжело вздохнул:

— Ну, я подумал… В общем, обычно после подобных… ммм… смелых действий, девушки сразу проявляют себя. Либо они вешаются мне на шею, с такими я сразу расстаюсь. Либо…

— Посылают к черту! Я именно так и сделаю, мистер Сенвори! И вас, и вашу работу!

Он поморщился:

— Так мы на «ты» или на «вы»?

— Не так и не так. Я не хочу, чтобы ты тискал меня, когда тебе вздумается, только потому, что платишь большие деньги! Проживу и без них!

— Шерли!

— Дай пройти!

— Ну прости! Этот чертов тест, еще со времен университета… Я просто совершил глупость. С тобой — все не так.

— Тест?!! — Шерли не находила слов. — Даллас, тебе сколько лет?

— Сколько лет? Тридцать.

— Тебе не кажется, что для студенческих тестов ты немного староват?.. Я желаю тебе всего хорошего!

— Шерли! — Он говорил ей вслед, через весь зал. — Не отказывайся хотя бы от работы! Может быть, пусть все идет, как идет?

— Что-о? — Она остановилась и развернулась.

Встреча с мужчиной в сквере видеорядом промелькнула в ее сознании. Точно: Даллас умел отвечать на вопросы. Ну просто мистика!

— Просто… пусть все останется, как есть.

— Нашел дурочку!

— Но если тебе это так важно…

— Мне важно! И больше не целуй меня НИКОГДА! — крикнула она, не заботясь о том, что на них все смотрят.

Шерли снова закурила и задумалась. Мишель ее не перебивала, только поставила диктофон на паузу.

Официант в углу давно дремал, в кафе больше никого не было. Но, несмотря на переполненную пепельницу, на закончившийся сок и чай, подруги не тревожили его, боясь нарушить чьим-то вмешательством странный, как будто осязаемый дух воспоминаний.

Над летним Нью-Йорком царил душный полдень, а Мишель и Шерли зябко поеживались, словно от сырой прохлады сиреневого весеннего вечера.

— А потом… Включай… А потом понеслась работа. Весь апрель слился у меня в единый вздох. В единый всхлип. Я стала понимать, что Антуан все меньше занимает мои мысли, мои чувства, а Даллас… Он, после того первого поцелуя, общался со мной подчеркнуто вежливо, но исключительно на рабочие темы…

— И больше не приглашал в рестораны?

— Приглашал. Но в обед. Я часто сбегала с работы, и мы ехали куда-нибудь… Поблизости от его будущих заведений. Я много времени проводила там, в будущей «стране чудес». Мне нравилось! Это было просто потрясающе, Мишель! Три ресторана и одно кафе — все под мою ответственность. Что хочу, то и создаю… А он все время смотрел исподтишка и… Я точно знаю, я не могу ошибаться! Мишель, он любовался мною! Он был жутко счастлив изображать это целомудрие! А сам все ждал. Он ждал какого-то подходящего момента, чтобы начать настоящий роман.

Правда! Он не хотел банальности, на которую мы чуть не согласились в тот вечер в ресторане! Он хотел необычного… Это были сладкие времена, честное слово! Самые сладкие.

— Даже слаще, чем май?

— Не говори мне про май. — Шерли закурила еще одну сигарету. — Да, апрель был лучше мая! Лучше! Лучше!!! Да, я больше люблю, когда счастье только наступает! А в мае я чувствовала: вот оно счастье. УЖЕ счастье. Скоро оно пройдет и больше у меня такого не будет никогда.

— Не говори глупостей.

— Мишель, не перебивай! Что думалось, то и рассказываю!.. Так вот. На чем мы остановились?

— На том, что апрель был слаще мая.

— Да. Апрель… Сиреневый апрель… Тогда только одно мучило меня: что делать с Антуаном? Чем дальше я от него становилась, тем сильнее он меня одолевал. То ли прорезалось чувство собственничества, то ли ревность… Нет, ревность — когда любовь. А у нас — так…

Шерли немного помолчала, потом вздохнула:

— Алиса, разумеется, доложила ему про тот вечер, когда вы видели нас в ресторане. Ты же знаешь, они с Антуаном всегда были «подружками» за моей спиной. Никто из вас не сказал, а она — проболталась… Он устроил мне вежливый допрос и, удовлетворившись ответами, даже и не подумал ревновать. Правда: не было у него никакой ревности. Никогда не было… Хотя я сказала! Я сказала, Мишель! Я честно ему сказала, что Даллас мне нравится!

— А он?

— А он… — Шерли отвернулась, обиженно поджав губы. — Их роман с Натали тоже пошел по нарастающей. Прямо на моих глазах… А у меня с Далласом с того момента все пошло по-другому. Помнишь?

В тот вечер она решила заехать за Антуаном в его юридическую фирму, чтобы вместе отправиться в кафе и поговорить. Антуан сам пригласил ее на этот разговор, потому что уже давно обещал. Она еще в конце марта просила его проявить эту инициативу, полагая, что вопрос со свадьбой надо решать, теперь уже скорее в отрицательном, чем в положительном смысле. Они бы тихо разошлись, ни о чем не жалея, и вряд ли бы стали друг на друга обижаться, а со временем все вообще бы развеялось… Но о грядущей свадьбе знало слишком много народу.

К тому же мама беспокоилась о судьбе дочери и торопила ее с назначением даты. Элеоноре Бертон очень сильно хотелось поскорее выдать единственную дочь и похвалиться перед сестрой, что хотя бы у Шерли все хорошо складывается…

В общем, в тот вечер Антуан сказал, что он рад будет ее видеть после долгой разлуки (они не встречались почти месяц, ровно с того утреннего разговора на улице) и наконец расставить все точки над i. Тон его был приветливым и мягким, впрочем, как всегда, и можно было подумать, что он зовет ее, чтобы еще раз сделать предложение.

Он сказал, что освободится в восемь, а она, отпущенная на сегодня Далласом, потому что каркасы для подвесного потолка не привезли, освободилась на полчаса раньше.