Леди и Некромант - Екатерина Воронцова

И просто ждала момента?

Использовала меня в качестве наживки?

Остатки благодарности к поганцу таяли, как фруктовый лед на солнцепеке.

— Что? — лениво осведомился некромант. — Ты сам знаешь, как сложно добраться до такой твари. А она, между прочим, матерая. Лет двести, минимум…

— Не сочти за упрек, друг мой, но в твоих силах было поставить метку. Утром мы занялись бы каюшей, — это уже Тихон вступил в беседу. Голос у него… в один голос влюбиться можно.

Но не нужно.

Любовь, как я убедилась на собственной шкуре, до добра не доводит. А потому альвином будем восторгаться издали. Скажем, как произведением искусства.

— И потратили бы дня два? А то и три? — Ричард определенно не чувствовал себя виноватым. — Я вообще не понимаю, зачем нам эта… лайрочка.

Похоже, выразиться он собирался иначе, однако в последний момент то ли остатки воспитания сработали, то ли здравый смысл.

— Была бы шуба, а вши заведутся, — меланхолично произнес Грен.

Что?

— Что? — переспросил Ричард.

— Есть вкусно. Жить чисто. Мало?

— Если бы дело было в еде и чистоте, ты бы уже давно кого-нибудь нанял. — Ричард определенно что-то жевал. И догадываюсь, что отнюдь не ветчину. Пироги мои оценил?

Пусть поперек глотки станут.

— Тихон сказал, она нужна.

Интересненько…

— Кому? — осведомился Ричард. И я мысленно присоединилась к вопросу. Нет, ребята, безусловно, милые, но… вот как-то неспокойно стало.

— Нам, — ответил альвин.

— И зачем?

— Пока совершенно не представляю себе.

Очаровательно. Я нужна, но зачем — он не знает. И как это понимать? Похоже, данный вопрос занимал не меня одну, поскольку воцарилось молчание. Правда, длилось оно недолго.

— Ты видел? — это Грен. И голос такой… возвышенный, вдохновленный даже.

Это что же альвин видел?

— Не совсем. Но в миг, когда она передо мной возникла, я осознал, что она нам нужна. И размышляя здраво, если бы она не была нужна, то здесь бы не появилась.

Логично. Хотя и логика довольно извращенная.

Если звезды зажигают, значит, это кому-нибудь нужно… как-то так, что ли? И я, закрыв глаза, прислушалась, пытаясь обнаружить в себе признаки избранности. Признаки не обнаруживались. Зато ссадины на ногах зудели.

И вообще ощущение было… мерзковатым.

Слегка мутило.

И в памяти то и дело вставало то лицо Макса, то твари…

— Сил у нее нет, — заметил Ричард.

— Когда успел?

— На поле… она сопротивлялась зову. Вот и проверил… нет, кое-что имеется, но так, капля…

Ничего. В моем положении я и капле рада, понять бы, что с этой каплей делать.

— …но раз ты говоришь…

И опять молчание.

То есть слов Тихона о том, что я когда-нибудь понадоблюсь, оказалось достаточно?

— А пироги неплохие. — Ричард сыто срыгнул. А Грен заметил:

— Вечно драться и когти притупятся.

Ормс — городишко небольшой, захолустный до того, что и на городишко-то не походил. Так, деревенька за каменною стеной. У стены этой паслись козы, за которыми приглядывал чумазый паренек. Городские ворота были дружелюбно распахнуты, и, судя по тому, как провисли створки, они и на ночь не запирались.

Удивительная беспечность.

Ричард только головой покачал.

Он забрался на крышу махины, откуда, во-первых, открывался чудесный вид на окрестности, в том числе на выжженное пятно посреди поля, во-вторых, дышалось легче. А в-третьих, лучше уж козами местными любоваться, чем лайрочкой.

Пригодится.

Зачем? Кому? Спрашивать было бесполезно. Если бы Тихон и вправду что-то видел, он бы сказал, а нет, то и… может, подвела его родовая способность? Или истолковал неверно?

Может, лайрочка нужна была, чтобы каюшу поймать?

И если так, то ныне всякая надобность в ее присутствии отпала?

Махина медленно и осторожно ползла по дороге. Урчал мотор, сквозило магией… левый поток будет, пожалуй, шире правого. Надо будет Тихону сказать, пусть отрегулирует. В Ормсе они все одно на пару деньков задержатся…

Козы разбежались с оглушительным блеянием. А пастушок замер, вылупившись на этакое диво. А ведь диво в ворота не пройдет. Старые они. Под телеги делались, октоколесер пошире будет. И повыше.

И, кажется, до Тихона это тоже дошло.

Махина вздрогнула.

Взрыкнула.

И замедлила ход. В какой-то момент Ричарду даже показалось, что остановиться она не успеет, снесет и ворота, и воронью будку стражи, но нет, опустилась носовая решетка, впились в землю тормозные шипы. Он сам вцепился в рукоять, чтобы не скатиться под колеса.

Пыхнуло паром.

Приехали.

Ричард, не дожидаясь, пока стихнет утробный рокот мотора, скатился на землю.

— Эй, любезные, — окликнул он оцепеневших стражей, на лицах которых читался простой, приправленный изрядной долей нецензурных слов восторг. — Где у вас тут машину поставить можно?

— Чегось?

— Машину, — Ричард указал на октоколесер. — Где поставить можно? Или пусть здесь остается?

Эта мысль стражникам категорически не понравилась. Она заставила их нахмуриться и крепче стиснуть слегка заржавевшие алебарды. По лицам их читалось острое желание этою алебардой ткнуть в наглеца.

Ишь, приперся.

Честный люд пугает.

— Не спешите. — Золотая звезда некроманта охладила пыл. — Поле подойдет какое, главное, чтобы въезд был. И выезд…

С некромантами связываться было себе дороже.

И стража задумалась.

С одной стороны, махина их раздражала. С другой, нарушить Ричард ничего не нарушил. С третьей, мага злить — это совсем ума иметь не надо, тем паче некроманта, особыми полномочиями наделенного… с четвертой, и вправду не оставишь же этакое диво у ворот, ворота иным честным людям надобны.

— А туда езжайте, — наконец решился старший, махнув рукою влево. — Там поля есть. Скот на ярмарку пригоняют. И вам местечко сыщется.

Скот, значит… Тихон вряд ли обрадуется, с другой стороны, в городе они точно застрянут. А это совсем уж не радостно. Проще каюшу из камня выколупать, чем октоколесер из узкой местной улочки.

И Ричард, помахав рукой — Тихон не собирался покидать будку управления, указал влево, где от мощеной дороги отходила широкая вытоптанная полоса.

Октоколесер заурчал. А Ричард, подтянув штаны — опять сползают, все же одними пирогами жирка не наешь, шагнул к воротам. У него свои дела имеются.