Прохоровка без грифа секретности - Лев Лопуховский

О готовящемся наступлении вскоре стало известно и из показаний перебежчиков. 4 июля в районе Белгорода перешел линию фронта и сдался в плен немецкий сапер. Он показал, что его часть получила задачу разминировать участки минных полей и снять проволочные заграждения перед передним краем своих войск. А также сообщил, что немцы перейдут в наступление 5 июля и что личному составу выданы сухой паек и водка на пять дней. Учитывая «пространственно ограниченные и точно известные цели наступления», немецкие войска согласно директиве должны были оставить в тылу весь транспорт, без которого можно было обойтись в ходе операции. В предвидении скорой встречи с группировкой Моделя, наступавшей с севера (на четвертый день операции в районе Курска), войска Манштейна получили описание опознавательных знаков соединений ГА «Центр». Враг рассчитывал наступать в таком темпе, что будет не до готовки горячей пищи. Ну а паек на пять дней солдатам выдали с учетом возможного «фанатичного сопротивления большевиков» (в войсках ГА «Центр» солдатам сухой паек выдали на трое суток – видимо, начальство пожадничало).

В 16 часов 4 июля 75 бомбардировщиков Ю-88 и Ю-87 в сопровождении 27 истребителей подвергли бомбардировке позиции усиленного боевого охранения соединений 6-й гв. армии по линии высот в районе Бутово, южнее Герцовки, лес восточнее Бубны. Манштейн, решившись на атаку позиций боевого охранения 4 июля в полосе наступления 48-го тк, пошел на риск преждевременно раскрыть место и время начала наступательной операции, потому что ему нужны были «удобные наблюдательные пункты, необходимые для руководства наступлением». Через десять минут пехота противника с 65 танками при поддержке огня артиллерии атаковала позиции боевого охранения дивизий первого эшелона. В полосе обороны 71-й и 67-й гвардейских стрелковых дивизий наступали части 332-й и 167-й пд, находившиеся в непосредственном соприкосновении с нашими войсками, и разведывательные батальоны (передовые отряды) 3-й и 11-й тд и мд «Великая Германия» противника1. Поддерживающая их наступление авиация наносила удары по артиллерии в районах Черкасское и Журавлиный. Истребители 5-го иак 2 ВА, прикрывавшие наши войска, в воздушном бою сбили (по докладам экипажей) 10 немецких самолетов. Согласно немецким документам, противник потерял два самолета – один из них был сбит зенитным огнем, второй в воздушном бою2.

Позицию боевого охранения обороняли подразделения в составе усиленного взвода (роты) при поддержке специально выделенных артбатарей, которые не могли оказать серьезного противодействия противнику. Лишь некоторые важные пункты, в частности Герцовку, Бутово, Ерик, удерживали передовые отряды дивизий (от дивизии первого эшелона выделялись один-два отряда) в составе до усиленного батальона. Тем не менее подразделения боевого охранения в течение нескольких часов сдерживали противника. Так, пехота противника, ворвавшаяся при поддержке танков на южную окраину Бутово, была выбита контратакой. Лишь к 21.00 гренадеры мд «ВГ» сумели овладеть Герцовкой. При этом был ранен командир батальона, а одна из рот потеряла до трети боевого состава. И все же в полосе наступления 48-го тк противнику в основном удалось выйти к переднему краю главной полосы обороны.

Согласно данным архива ФРГ, количество бронетехники в войсках Манштейна на 4 июля по сравнению со списочным составом несколько снизилось. Так, в 48-м тк насчитывалось исправных: танков – 464, штурмовых орудий – 89, всего – 553. Это на 71 единицу меньше списочного состава на 1 июля (92 %). Во 2-м тк СС стало соответственно на 34 танка и 8 штурмовых орудий меньше. В строю осталось: танков – 356, штурмовых орудий – 95, всего – 451 (91 %)3. При этом количество устаревших танков T-II и T-III уменьшилось на 21 единицу, зато танков T-IV с более мощным орудием и усиленным бронированием стало больше на 12 штук.

Некоторое снижение общего количества бронетехники можно объяснить потерями при бое за позицию боевого охранения. Но большая часть танков вышла из строя по техническим причинам при выдвижении из районов сосредоточения (в частности, сгорели два танка «пантера»).

С целью ослабления силы первого удара противника, изготовившегося к наступлению, в полосе трех армий была заблаговременно спланирована артиллерийская и авиационная контрподготовка. Тем более что за почти трехмесячное относительное затишье нашим войскам удалось создать значительные запасы боеприпасов – от двух до трех боекомплектов (по некоторым видам боеприпасов и более). В ходе боя за позицию боевого охранения отпали последние сомнения относительно направления главного удара противника. И командующий Воронежским фронтом принял решение о проведении контрподготовки в полосе двух армий.

В 22.30 4 июля в полосе 6-й гв. армии был осуществлен 5-минутный огневой налет по 46 объектам, в том числе 17 районам сосредоточения танков и пехоты противника, 12 артиллерийским батареям, 17 наблюдательным пунктам и ряду других выявленных целей4. Налету предшествовал залп гвардейских минометных частей. В 3 часа 5 июля артиллерийская контрподготовка была проведена в полном объеме. Сначала – огневой налет – 5 мин с расходом боеприпасов полного напряжения по режиму огня, затем методический огонь на подавление – 15 мин с половинным расходом боеприпасов и повторный огневой налет – 5 мин. Огонь вели две пушечные бригады, один армейский артполк, два минометных полка, четыре гвардейских полка PC, а также артиллерия и минометы четырех дивизий первого эшелона, кроме орудий, предназначенных для борьбы с танками огнем прямой наводкой, а также огневые средства пехоты. В конце последнего огневого налета гвардейские минометные части дали еще один залп. К контрподготовке привлекалась и артиллерия соседней 40-й армии. Всего в ней участвовало 686 орудий и минометов, в том числе 36 45-мм пушек и 230 82-мм минометов. При этом было израсходовано до половины боекомплекта боеприпасов.

Вот как оценило результаты проведенной контрподготовки командование 6-й гв. армии:

«Уничтожено: живой силы до 4000 солдат и офицеров, танков – 21, танков Т-6 – 3, бронемашин 2.

Подавлено: артиллерийских батарей – 12.

Подожжено складов – 4»5.

Командование наших войск в своих докладах об уроне, нанесенном противнику, никогда не утруждало себя доказательствами. Если суммировать цифры соответствующих сводок, то война должна была закончиться уже в 1943 году.

Какой-то урон в людях и технике противнику, конечно, был нанесен, но кто мог подсчитать уничтоженные танки, тем более «тигры»? Была нарушена его система проводной связи, что в некоторой мере, как признают сами немцы, затруднило управление огнем в ходе артподготовки (пока не разрешили пользоваться радио, связь пришлось осуществлять посыльными), несомненно, личный состав частей, готовившихся к наступлению, испытал также и психологический шок. Какое-то время немцы надеялись, что русские покинут свои оборудованные позиции и перейдут в атаку (наша пехота демонстрировала атаку криками «ура»). Это был бы для них самый выгодный вариант. А так немецкое командование было вынуждено с сожалением констатировать, что «противнику стал известен срок начала наступления, поэтому выпал элемент внезапности». В свою очередь, огонь сотен орудий и минометов благотворно повлиял на моральное состояние наших войск, длительное время находившихся в напряженном ожидании наступления врага.