Раздвоение соседки - Лина Филимонова

- Ладно, ладно.

Он отошел, я села в машину, завела ее и рванула с места. В зеркало заднего вида я могла наблюдать, как Гоша стоял и смотрел мне вслед. Мне, а не стерве Анфисе!

Я ворвалась в кабинет Милы, даже не постучавшись. Вообще, это нормально. По правилам этикета в рабочий кабинет стучаться не нужно. Ведь в рабочих кабинетах люди не сидят в неглиже и не занимаются чем-то неприличным.

Оказавшись внутри, я очень пожалела о том, что ворвалась без стука. Мила сидела на столе, закинув ногу на ногу и небрежно теребя в руках карандаш. Рядом с ней стоял весьма презентабельный мужчина в шикарном костюме и взирал на нее с явным вожделением. Его рука покоилась на ее бедре, и он что-то страстно нашептывал ей в ухо.

- Сергей, сбавьте обороты, - томно произнесла Мила и убрала его руку.

На меня она даже не взглянула.

Я попятилась назад и уже почти вышла, но Мила, наконец, удостоила меня своим вниманием.

- Ты опоздала, - сообщила она, метнув в меня стальной взгляд.

- Я… да… немного, - проблеяла я.

Я остановилась, не зная, на что решиться: убраться из кабинета или остаться, раз уж Мила меня заметила.

Она, тем временем, грациозно спрыгнула со стола, прошла к стеллажу, достала какую-то папку и протянула ее своему собеседнику, который по-прежнему смотрел на нее масляными глазами.

- Здесь все макеты, - сказала она, а потом произнесла еще что-то.

Очень тихо, так, что это услышал только Сергей. Видимо, это было что-то вдохновляющее, потому что он вышел из кабинета с торжествующей улыбкой, явно окрыленный.

Как только этот посетитель удалился, вошел другой, немного постарше, в джемпере и галстуке.

Я попятилась к двери. А что еще мне оставалось делать? Мила приветствовала визитера очаровательной улыбкой и явно не собиралась его выпроваживать.

- Ника, принеси, пожалуйста, кофе, - услышала я, когда почти просочилась в приоткрытую дверь. – Мне и Николаю Петровичу.

Эта фраза была произнесена особым тоном Милы: вежливо, но властно и повелительно. Я еще в тот раз решила, что больше не буду носить ей кофе. Это не входит в мои обязанности! Но сейчас снова не смогла отказать. Я чувствовала себя виноватой за то, что опоздала, да и устраивать разборки при посетителе было неловко.

Так что через пару минут я вернулась с двумя чашками кофе и застыла перед дверью. Как я ее открою? Ногой? К счастью, мимо проходила Ольга, она мне помогла.

- Что, припахала тебя распрекрасная Мила? – с сочувствием произнесла она, когда я снова оказалась в коридоре.

- Ага.

- Не будешь сопротивляться – она тебя вообще заклюет, - сообщила коллега.

 Я буду сопротивляться! И я уже знаю, что придаст мне уверенности - мой незабвенный стервозный набор, включающий в себя шпильки, помаду и, в некоторых случаях, очки.

Четкий план еще не сложился, но я уже начала действовать. Позвонила Гоше со своего старого телефона с новой сим-картой, и у нас случился странный разговор.

- Анфиса! Я сразу тебя узнал, - обрадовался мой непостоянный сосед.

- Я польщена. Наверное, не спишь ночами, думаешь обо мне.

Анфиса должна быть максимально нахальной и самоуверенной. Чтоб прям до отвращения. Чтобы Гоше расхотелось встречаться с ней и ей подобными.  И захотелось быть со мной...

- Угадала. Думаю. Представляю...

- Ну-ка, ну-ка. Поподробнее, пожалуйста.

- Давай при встрече. Может, завтра вечером? Или сегодня? Я готов в любую секунду.

- Давай вернемся немного назад. Хочу услышать, что ты представляешь.

Да, хочу! Просто умираю от любопытства.

Но Гоша, похоже, не готов открыться. Мнется и заикается. Как мило! Я думала, он сейчас беззастенчиво начнет рассказывать всякие непристойности.

- Уверен, тебе бы понравилось воплощение того, что я представляю, - выдал он, наконец.

- Мне становится скучно, - произнесла Анфиса капризным голосом.

Не так-то просто откровенничать, когда на тебя давят. А я и не стремлюсь к тому, чтобы Гоше было комфортно. Мои цели прямо противоположны: я хочу, чтобы Анфиса ему разонравилась.

Но он все же собрался и продолжил разговор.

- Мне врезалась в память твоя черная блузка, - сообщил мой сосед Анфисе. – Она так плотно облегала твой роскошные прелести...

Роскошные? О-о! Я польщена.

- Но я не заметил пуговиц, - продолжал Гоша. - И меня мучает вопрос: как она снимается?

Ничего себе! Вот так, прямо сразу? Вот, оказывается, как происходит флирт со стервами.

- Хороший вопрос. Может, когда-нибудь ты узнаешь ответ на него...

- Я, скорее, порву ее зубами.

- О, ты нетерпелив!

- Я терпелив и нежен, - возразил Гоша. - И никуда не тороплюсь. Рвать буду медленно, возмещая ущерб поцелуями.

О, боже! Мое дыхание участилось, меня бросает в жар. От звуков его низкого голоса у меня подгибаются колени, а от картин, которые он рисует, меня начинает бить мелкая дрожь... Как же мне оставаться холодной стервой? Я не владею своим голосом!

- Чувствую, тебе нравится, - продолжал Гоша, вдохновившись молчанием Анфисы. – Мои губы подбираются к самым нежным и прелестным местам...

Я собрала в кулак всю свою волю и произнесла безразличным спокойным тоном:

- Я немного отвлеклась. Так о чем мы?

Гоша обескуражено замолчал.

- Мне бы очень хотелось с тобой увидеться, - выдавил он, наконец.

- Я буду думать об этом. Ночами.

Анфиса усмехнулась и положила трубку.

А я рухнула на диван, выронив телефон из дрожащей руки.

Раз уж я решила завязать с диетой, надо приготовить что-нибудь вкусненькое. Решено: испеку круассаны. С разными начинками, в том числе и с моей фирменной, которую многие считают странной, а я обожаю. Кто сказал, что не бывает круассанов с брокколи и шпинатом? Я их делаю, значит, бывают!

Я съездила на рынок, потолкалась в субботней толпе, радостно и азартно торгующейся у каждого прилавка. Мне посчастливилось прибрести свежие огурчики с пупырышками, первый тепличный урожай этого года, и местные помидоры черри, которые куда вкуснее импортных. Шпинат тоже нашелся, а брокколи, бананы и шоколадную пасту я купила в супермаркете.

Когда моя кухня наполнилась вызывающим слюну ароматом, я приоткрыла входную дверь. Не буду скрывать, вся эта затея с выпечкой имеет тайную цель. Я хочу заманить своего соседа. Заманить, соблазнить аппетитным видом и запахом и привязать к себе божественным вкусом. А готовлю я, и правда, хорошо. Все это признают.