Маска возмездия - Маргарет Макфи

— Вы больше не должны бояться меня, Мэриэнн. — Он повернул свою руку ладонью вверх.

Это было так естественно — положить свою руку поверх его и ощутить нежное пожатие его пальцев.

Они сидели бок о бок, облокотившись на стену, не глядя друг на друга.

В молчании вслушивались в шум дождя, завывание ветра и редкий отдаленный перезвон колоколов. По небу проносились серые облака, отбрасывая быстрые темные тени. Временами Мэриэнн казалось, что это летят и кружатся они сами. Дождь застучал сильнее, потом стих. Но они еще долго слышали звук стекающей по желобу воды. Все это время его теплая сильная рука сжимала ее руку, даря уверенность и покой.

Сидя на кухне в доме на Крейвен-стрит, Каллертон разматывал повязку на руке Найта.

— Черт возьми, Найт! Я уже решил, что они вас схватили. На кладбище я никого не нашел. Но все вокруг было залито кровью.

— Пришлось отсидеться, чтобы быть уверенным, что они ушли.

Убрав бинты с его руки, Каллертон принялся изучать рану.

— Барышня отлично справилась.

— Это точно, — согласился Найт.

Ему вспомнилось, как Мэриэнн помогала ему. Все в ней оказалось для него неожиданным. Она не была самонадеянной, требовательной или капризной. Ее спокойное достоинство, мужество и загадочный взгляд темных глаз заинтриговали его. Для женщины, которую он похитил, интерес слишком уж сильный.

— Будет очень больно. — Каллертон взял чистый кувшин с кипятком и сунул его в холодную кипяченую воду.

— Давай мучай меня, — откликнулся Найт. Когда Каллертон начал промывать рану, он поморщился.

— Но какой же отпетый негодяй этот Мисборн! Я не мог поверить, что он станет рисковать жизнью дочери из-за листка бумаги.

— Поверь, это так.

Теперь, зная, какой опасности подверг жизнь Мэриэнн, Найт ненавидел этого человека еще сильнее.

— Если он послал людей освободить ее, как они могли ошибиться и стрелять в нее? Вы говорите, они целились почти в упор. Значит, не могли не узнать.

Каллертон сильнее надавил на рану, и Найт нахмурился.

— Все потому, что их послали вовсе не освобождать ее. Их послали убить меня. Ни один из них даже не пытался отобрать ее. Я вообще сомневаюсь, сказал ли им Мисборн, что у меня его дочь.

Каллертон со вздохом покачал головой:

— Значит, он скрыл похищение дочери даже от бандитов, которых нанял. — Помолчав, он взглянул на Найта. — Но раз он считает, что только вы знаете, где его дочь, зачем убивать вас?

— Затем, что он думает, будто мне известно содержание документа. И что бы там ни было, готов на все, лишь бы сохранить его в тайне. Даже если для этого ему потребуется рискнуть собственной дочерью.

— Черт! — не выдержал Каллертон. Он закончил промывать рану и, наложив чистую ткань, принялся бинтовать руку. — А что в этом документе?

— Разгадка того, что произошло на Хаунслоуской пустоши пятнадцать лет назад. И чем больше Мисборн старается скрыть его, тем больше у меня решимости его получить.

— А леди Мэриэнн?

— Мы ее отпустим. Мисборн может рисковать ее жизнью, но я не стану.

Каллертон остановился и перестал бинтовать.

— Но она видела вас и сможет опознать.

— Только если снова меня увидит. Она не знает моего имени.

— Вы рискуете. Особенно если будете разгуливать по городу.

— Да, это риск, но я готов рискнуть.

Ему вспомнилось лицо Мэриэнн, когда она поняла, что отец не прислал письмо, чтобы освободить ее. Это было смятение, шок, неверие и боль. Мисборн повел себя как последний мерзавец. Но наблюдать за тем, как убита этим Мэриэнн, совсем не радостно. Это не давало ощущения победы, вызывая лишь отвращение.

— Я вовсе не собирался подвергать ее опасности и причинять боль. Я думал, Мисборн пришлет документ при первой же возможности, чтобы обезопасить ее от меня. — Перед его глазами стояла Мэриэнн такой, какой она была на кладбище, еще до появления Смити и бандитов Мисборна. Он вспомнил, как ему хотелось поцеловать ее. Вспомнил ее руку, лежавшую у него на ладони. Снова почувствовал, как по всему телу пробежала горячая волна желания. Он понял, что теряет голову.

— Мисборн думает, что выиграл. — Каллертон затянул повязку.

— Он очень быстро поймет, что ошибся, — резко бросил Найт, стиснув зубы. — Чем раньше она уйдет, тем лучше.

Мэриэнн стояла в желтой спальне и смотрела, как сообщник Найта, по-прежнему в маске, вылил оставшуюся горячую воду в медную ванну, которую поставили перед камином, и вышел. Разбойник взял свой пустой кувшин и тоже направился к двери.

— Ванна готова. Одежду можете взять в гардеробе и комодах. Она немодная, зато сухая и чистая. Когда будете готовы, позвоните в колокольчик, и вам принесут обед. После обеда я отвезу вас к отцу.

Мэриэнн понимающе кивнула.

— Я подумала, у отца нет этого документа.

Все время после того, как они выбрались со склада, ей больше ничего не оставалось делать, только думать.

Разбойник ничего не ответил, но по его глазам она догадалась, он считает иначе.

— Поверьте, если бы у него было это письмо, он бы его отдал. Я уверена.

Он по-прежнему молчал, не спорил с ней. Мэриэнн не понимала, почему чувствует необходимость в чем-то его убеждать.

— Дело не в том, что он мой отец. — Она засомневалась, прежде чем продолжить. — Есть и другие причины… веские причины… — Которые она не могла назвать. — Я знаю, он не оставил бы меня в таком положении, если бы мог освободить, отдав какие-то бумаги. И не важно, что это.

Она поймала его взгляд и вдруг поняла, что он означает.

Девушка посмотрела ему прямо в глаза, и в тот же миг на ее лице появилось выражение досады.

— Не смейте меня жалеть!

Он не возражал. Только стоял и смотрел на нее.

— Вы думали, что хорошо знаете моего отца, все предусмотрели и учли в своих планах и махинациях. Однако отец не отдал письмо, и этому могут быть только два объяснения. Первое… — Она сглотнула и гордо, без колебаний произнесла: — Я не являюсь для него самым дорогим на свете. И второе, у него нет этого документа. В любом случае вы ошиблись в своих предположениях, сэр.

В его глазах сверкнула злость, и воздух между ними стал колючим. Внезапно Мэриэнн охватил страх. Она была один на один с мужчиной, с очень сильным мужчиной. Возможно, зашла слишком далеко, но отступать поздно.

Казалось, время замедлило ход. Они стояли почти рядом и смотрели друг другу в глаза.

— Ваша ванна стынет, леди Мэриэнн, — произнес он.

Упоминание ее титула вновь разделило их стеной светских условностей, отметая прочь все, что произошло между ними на кладбище и на складе. С легким поклоном разбойник удалился из комнаты.