Лучший возраст для смерти - Ян Валетов

Он показал на рюкзаки, лежащие в траве.

– За полтора дня, если у тебя к утру заживет нога. Но мы будем без патронов и без еды, а это все равно, что мертвые.

– Будем охотиться, Белка, – сказал Книжник. – Возьмем с собой минимум и тогда дойдем.

– До Сити, – кивнула она. – А что дальше? А если придется пробиваться? Как мы попадем в Таун? Как перейдем Мэйн-Бридж? Сколько обойм мне с собой взять? Три? Пять? А что, если бой?

– Белка, – сказал он грустно, – мы не дойдем с таким грузом. Нет шансов. Ты сильная, но ты не лошадь. Да и я не конь.

Девушка на миг замерла, даже жевать прекратила, а потом ухмыльнулась криво.

– Что? – спросил Книжник.

Она откусила от лепешки край и громко цокнула языком. С ближайшего дерева пулей слетел ручной зверек и тут же, получив лакомство, уселся на плече девушки, усиленно работая челюстями.

– Ты подал мне идею.

– И что ты решила?

– Нога болит? – спросила она внезапно.

– Меньше. А что?

– Обувайся. Есть дело.

– Куда ты собралась?

– Мы собрались, – поправила Белка. – Мне кажется, что нелишним будет сходить в гости к фармерам, если уж мы забрели в эти места. Есть тут у меня один старый знакомец, живет неподалеку… Все лучше, чем в лесу ночевать, да и разговор у меня к нему будет. Эва, жена его, готовит вкусно, не пожалеешь. Но придется еще мили две отмахать. Как раз к закату успеем. Что скажешь, Книжник?

* * *

Они действительно умудрились успеть к закату, хоть Книжник и хромал на обе ноги и кряхтел на самом незаметном подъеме. Миль получилось не две, а чуть больше, но когда они увидели впереди низкую зеленую стену, окружавшую ферму, это уже не играло никакой роли.

Ворота оказались заперты, изнутри раздавался басовитый угрожающий лай.

– Вольфодог? – спросил Тим.

– Точно, – Белка кивнула, пытаясь рассмотреть хоть что-то через щели в заборе, но плющ за лето затянул ограду так, что взгляд терялся в зеленых завитках. – Даже если Эва дома, она не откроет. Наверное, стоит у пулемета… Мало ли кто забредет?

– А забредали?

– А как же! Только у фармеров с этим все налажено. В случае нападения зажигают специальный костер, дым – столбом, видно на десятки миль. А дальше остается только дождаться прихода основных сил. Сигнал тревоги передается по цепочке. Через сутки имеем триста стволов, причем конных.

– А если ночью?

– Сигнальные ракеты в закладке. Достаточно дернуть шнур. У них все правильно продумано, Книжник. Иначе бы давно не было бы фармеров.

Вольфодог заухал совсем рядом, за стенкой. Слышно было, как в нескольких шагах топчется и дышит немаленькая зверюга. Из капюшона худи высунулся перепуганный ручной грызун, огляделся вокруг, пискнул робко и снова спрятался в импровизированную нору.

– Может, покричать? – предложил Книжник, который больше всего на свете хотел сесть. А еще лучше – лечь и задрать вверх наболевшие ноги.

– Ага, – ухмыльнулась Белка. – Покричи. Перестань говорить глупости.

Она подтащила рюкзаки поближе к воротам и улеглась, но так, чтобы видеть и подходы к ферме, и створки.

– Ну? Чего стал? Ложись. Будем ждать хозяина.

– А если он не придет?

– Значит, не придет. Тут и заночуем. Лезть на ферму я не буду.

Но ночевать под забором не пришлось.

Через четверть часа, когда закат начал медленно превращаться в сумерки, со стороны поля раздалось мычание и топот копыт.

Ферма стояла на небольшой возвышенности, ближайшая посадка была заботливо вырублена, для верности еще и выжжена, чтобы не закрывать обзор. На Пустошах не любили строиться вплотную к лесу и это было весьма разумным решением. Любой, кто направлялся к ферме, будь то гость званый или незваный, был как на ладони. И сейчас Книжник с Белкой наблюдали, как фармер гонит домой стадо. Оно было небольшим – пяток коров, бычок, трое телят. Сам фармер восседал на рыжей лошадке, не особенно высокой, но крепкой.

– Поднимись! – приказала Книжнику Белка. – Пусть он нас видит. Может, Эва уже его как-то предупредила… Но если нет – не стоит появляться внезапно. Тут этого не любят.

– Этого нигде не любят, – проворчал Тим, вставая.

Завидев у ворот гостей, фермер обогнал стадо и вытащил из седельной кобуры дробовик. Он хотел бы выглядеть грозным, заросшим до ушей волосом мужиком, но был тем, кем был – челом лет шестнадцати, широким в плечах, загорелым, со смешной клочковатой бородой непонятного цвета. В седле он сидел как влитой – это даже Книжник понял, хотя нечасто видел всадников в районе Парка.

Фармер пустил лошадь боком, положив дробовик на луку седла так, чтобы ствол смотрел в их сторону, и высвободил ногу из стремени, готовясь в случае чего нырнуть за лошадиный круп.

Белка выступила вперед, размахивая над головой руками, но в сумерках разглядеть лица было сложно, и фармер крикнул, пригнувшись:

– На месте стой!

Девушка замерла. Книжник тоже на всякий случай поднял руки вверх.

Стадо пошло к воротам. Гремели колокольчики на шеях у коров, налитые молоком вымена тяжело колебались при ходьбе. Тим опасливо смотрел на рогатые создания.

В Парке держали свиней, но кормить их особо было нечем, и свиньи были худые, мелкие и злобные, сами могли сожрать кого угодно. Вот кур и гусей разводили более успешно. Раньше держали и кроликов, но после мора, когда огромное поголовье вымерло за пару дней, Шаман запретил это делать. Так что с крупной домашней живностью в Парке не сложилось.

Зато сложилось у фармеров.

Они разводили и птицу, и свиней, и кроликов. А коровы… Ходячие мясные глыбы с печальными мордами! Фармерские коровы были огромны! Куда больше диров! От них странно пахло: приятно и неприятно одновременно, бока их были раздуты…

В общем, Книжнику от соседства таких здоровых животных было не по себе, хотя они ему нравились.

Зато фармеру явно не нравилось присутствие чужаков рядом с домом. Он оставил стадо толкаться за спиной, а сам медленно приближался к незваным гостям, не снимая их с прицела.

Метрах в десяти он наконец-то узнал Белку.

– А… Это ты, Белка?

– Я, я, Том…

– Кто с тобой?

– Его зовут Книжник. Я за него ручаюсь?

– Парковый?

– Бывший, – сказала Белка, и Книжник наконец-то опустил руки. – Как и я…

Фармер убрал ружье в кобуру.

– И сейчас ты скажешь мне, что тебе нужен ночлег? – он склонился к луке седла.

– Угадал, Том.

– И что ты со своим дружком голодна?