Поцелуй меня ложью - С. М. Сото

что они сделали со мной и моей сестрой.

Звук костяшек пальцев, стучащих в дверь номера, заставляет меня отвернуться от зеркала и потянуться к своему клатчу на комоде. Я даже не успеваю открыть дверь до конца, как слышу шумные крики девочек.

— Святая мать, ты выглядишь потрясающе, Кенз! — Вера чуть не кричит.

— Боже, твои волосы. Не могу поверить, что ты перекрасилась в черный! — Кэт задыхается от удивления, широко раскрыв глаза.

Удивленная улыбка дергает уголки моих губ, когда они реагируют на мой макияж. Я ожидала от них именно этого, особенно из-за перемены в цвете волос.

— Как будто Меган Фокс и Дженнифер Лав Хьюитт родили ребенка от непослушного ангела.

Вера драматично вздыхает, скользя пальцами в мои прямые пряди.

Я смеюсь в ответ на это замечание. Румянец заливает мои щеки, и я опускаю голову, стараясь, чтобы ее слова не подействовали на меня.

— Серьезно, если ты сегодня не переспишь или хотя бы не получишь предложение, я потеряю всякую веру в человечество, — невозмутимо произносит Кэт, перебрасывая свои золотистые волосы через стройное плечо.

Улыбка расползается по моему лицу, когда Вера и Кэт обнимают меня.

— Ну, — говорю я с заговорщицкой улыбкой, — Есть только один способ узнать.

ГЛАВА 3

Маккензи

Как только мы добираемся до клуба, мои руки начинают потеть, когда нервозность поднимает свою уродливую голову. Я никогда не ощущала такой уровень тревожности за последние годы. Выпив в лимузине с девочками слишком много бокалов розового вина, алкоголь не смог унять дрожь. Нисколько. Если уж на то пошло, то мне еще хуже, чем раньше.

Я смотрю на множество лимузинов и дорогих машин, окружающих нас, широко раскрытыми, не верящими глазами. Я понимаю, что этот клуб гораздо престижнее, чем я думала изначально. Он настолько эксклюзивный, насколько это возможно.

Не поймите меня неправильно, увидев фотографию, я пошла домой и провела свое исследование. Я перебрала пять имен, которые стали выжжены в моем мозгу за девять лет: Трент Эйнсворт, Зак Ковингтон, Маркус Уайтхорн, Себастьян Пирс и Винсент Хоторн. Каждый поиск давал что-то свое. Единственный, о ком я не могла найти никаких подробностей, был Себастьян; он исчез без следа, но было ясно, что остальные парни все еще так же близки, как и раньше, и я планировала использовать это в своих интересах.

Наш лимузин останавливается прямо перед покрытым ковром входом, и мои глаза сами собой скользят по со вкусом сделанной вывеске.

Короли.

При чтении этого названия у меня по спине пробегает холодок. Моя грудь расширяется, когда я вдыхаю, пытаясь обуздать свои эмоции. Мне не следовало бы злиться после стольких лет, но я злюсь. Господи, да, я злюсь.

Это так похоже на них, высокомерных ублюдков, назвать клуб в свою честь. Меня тошнит от этого. Тошнит от них.

Мы выходим из лимузина и направляемся к входу, минуя длинную очередь людей, ожидающих, чтобы попасть внутрь, которая заворачивает за угол. Вера ведет нас мимо чересчур буйных вышибал, нахально улыбаясь им, когда они позволяют нам пройти без вопросов.

Очарование богатых девушек.

Внутри все так, как я и ожидала, но гораздо масштабнее. С того момента, как вы входите внутрь, атмосфера… вибрирующая. Лучший способ описать это. Люди повсюду; не слишком много, чтобы ощущать переполненность или дискомфорт, но достаточно, чтобы почувствовать себя так, как будто плаваешь в океане акул. Цвет и атмосфера внутри — темная и сексуальная, как я и предсказывала. У Дикарей не может быть по-другому.

В одной части клуба расположен лаундж-бар с красными стенами и бархатными сиденьями, и он намного тише, чем все остальное место. За лобби установлена короткая лестница — ну, на самом деле около четырех ступенек, — которая ведет на танцпол, забитый телами людей. Мой взгляд скользит мимо двигающихся бедер к темным стеклянным окнам над танцполом. Что бы там ни было, я уверена, что оно содержит все ответы, которые я ищу. Мои глаза сверлят дырки в двустороннем стекле. Я настолько потерялась в собственных мыслях, что даже не замечаю, как Вера и Кэт двигаются, пока не хватают меня за руку, пугая.

— Давай, горячая штучка, пойдем потанцуем.

Кэт пританцовывает, ведя нас к центру танцпола.

Мы втроем начинаем танцевать. Двигая бедрами в такт музыке, которая гремит вокруг нас, я чувствую, как улыбка расплывается на моем лице. Это настоящая улыбка. Даже не для шоу.

— Мне неприятно это признавать, — кричу я, перекрикивая музыку, — Но мне действительно весело!

Вера и Кэт запрокидывают головы и смеются надо мной.

— То, как горячо ты выглядишь сегодня, ты это заслужила! — кричит Кэтрин.

Ее идеально бледные щеки уже раскраснелись.

Мы танцуем вместе несколько песен, пока Вера бесцеремонно не объявляет:

— Принесу нам выпить.

Кэт бросает на меня взгляд, который заставляет меня рассмеяться, потому что из нас троих Вера хуже всех справляется со спиртным. Если она будет продолжать в том же духе, то завтра утром проснётся с адским похмельем.

— Мы должны убедиться, что она не скупит весь бар?

Кэт махает рукой.

— Позволь ей. Она одержима идеей найти мужчину сегодня, так что мы ей позволим.

Я смеюсь.

— Наверное, ты права: как только Вера на что-то решается, это уже не изменить.

Взгляд Кэт скользит по стеклу над нами, и я делаю то же самое.

— До меня дошли слухи о мужчинах, владеющих этим местом.

У меня учащается сердцебиение.

— Ах да?

Я стараюсь быть беспечной, потому что не уверена, что она собирается сказать.

— Ага. Слышала, что их пятеро. Они все вместе вошли в это место. А там, наверху, что-то вроде дерьма тайного общества. Супер эксклюзивно. Либо ты платишь за вход, либо кто-то из них приглашает тебя.

Интересно. Моя голова поднимается вверх, и я смотрю на темное стекло, будто оно содержит все ответы.

— Что там такого особенного?

Она пожимает плечами.

— Не знаю, правда ли это, но, по-видимому, это какой-то странный, извращенный секс-клуб.

Мой фокус меняет траекторию и устремляется обратно к ней. Взгляд недоверчиво сужается.

— Не знаю, выглядит как-то… мелковато, тебе не кажется?

— Да, наверное, ты права. В любом случае это всего лишь слухи…

— Выпивка для всех!

Вера пугает нас своим криком, с полными руками напитков.

Я беру у нее один из предложенных напитков, обхватываю губами соломинку и пью. Горький алкоголь и гренадин наполняют мой рот, и лицо морщится.

Боже, отвратительно.

— А поскольку я фея хороших новостей, — говорит Вера между глотками своего напитка, — Я подумала, что вам всем будет