Ловелас и скромница - Элизабет Бикон

— Чудесной, вот какой она будет, — уверенно заявила Джесси.

— Конечно, чудесной, — согласилась Шарлотта, но в глубине души понимала, что, когда пройдет эйфория от окончания этой войны, люди снова ее развяжут где-нибудь в другом уголке земного шара.

В ответном взгляде Бена она прочла согласие со своими мыслями и вместе с тем напоминание о том, что помимо войны существуют и другие проблемы, которые дожидаются своего решения. И вдруг она поймала себя на том, что просто смотрит в его лицо, запрокинув голову и забыв о судьбе Европы. Дыхание ее стало частым, щеки пылали, воображение разгорелось. Опомнившись, она оторвала взгляд от мистера Шоу и снова приняла строгий вид.

— Если мы задержимся, я опоздаю на чай с мисс Изабеллой, — сказала она Джесси и ускорила шаги.

— Я совсем задохнулся, пока догнал вас, — заметил мистер Шоу, оказавшийся рядом с ней, и добавил: — А что касается Джесси, то бедняжка так устанет, пока дойдет до дома, что больше уже ничего не сможет делать, кроме как добраться до постели.

И Шарлотте пришлось подождать, когда их нагонит маленькая горничная.

— Извините, Джесси, с моей стороны было очень необдуманно так поступать, — сдержанно сказала Шарлотта, подавив желание быть среди хозяев этой жизни, чем среди их слуг, чтобы иметь право оставить спутников и дальше идти одной. Но даже самые знатные леди не могут пренебрегать приличиями и вынуждены мириться с ними ради репутации своих учениц и своей собственной.

— И необычно для вас, — добавил Бен.

Она хотела сделать ему выговор за вмешательство в разговор, но в его взгляде увидела искреннее уважение к ее привычке считаться со слугами и обрадовалась. И опять она услышала искушающий шепот ее двойника: «Если б только!», и на глаза ее едва не навернулись слезы. Но тут здравомыслящая мисс Уэллс строго напомнила Шарлотте о ее глупости, которая готова пустить на ветер все, что она имеет, за несколько мгновений страсти, о чем будет сожалеть всю оставшуюся жизнь.

— Сомневаюсь в этом, — тем не менее, непримиримо отозвалась она и заставила себя идти медленней, что, видимо, устраивало Бена и Джесси, между тем как Шарлотта прикидывала, сколько им еще осталось пройти, прежде чем она освободится от раздражающего присутствия мистера Шоу. Но потом вспомнила его слова, и предвкушение радости от близкого расставания с ним улетучилось. — Вы идете на чай? — растерянно спросила она.

— Да, я приглашен, — виноватым тоном признался Бен. — Очевидно, леди Карнвуд думает, что ее младшей сестре очень одиноко, поскольку мисс Кейт постоянно отсутствует, принимая приглашения на чай, прогулки в парке и все эти светские мероприятия, которые так нравятся молодым леди. Она полагает, что мисс Изабелла будет рада, если мы все придем на чай.

В обычном состоянии Шарлотта от души похвалила бы Миранду за внимание к младшей сестре, но сегодня ей не терпелось избавиться от мистера Шоу. В ее памяти всплыли не очень подобающие для леди слова, которые она узнала в детстве от отца, который не обращал внимания на свой язык, но она промолчала. Как были бы шокированы окружающие, если бы они узнали, что в ее словаре имеются подобные выражения!

Мысль об этом немного развеселила ее, поэтому Шарлотта взглядом дала понять мистеру Шоу, что лично она его не приглашала, и, что он может умереть от голода прежде, чем она его пригласит, в знак чего, презрительно фыркнула.

* * *

Если бы она знала, что этим едва не погубила себя! Это надменное фырканье показалось Бену таким забавным, что ему захотелось обнять и поцеловать ее прямо на улице. К счастью, он ограничился тем, что с насмешливым поклоном пригласил ее и Джесси подняться по лестнице роскошного городского особняка Кита. Только для того, чтобы помучить себя, подумал он с кривой усмешкой. Он был совершенно уверен, что раздражительная гувернантка понятия не имеет, как соблазнительно эта жалкая коричневая накидка облегает ее фигуру, выставляя на обозрение аккуратную попку и очень длинные ноги. Видимо, Шарлотта что-то почувствовала, потому что внезапно резко одернула юбку.

Будь он умнее, он бы сразу развернулся и направился в Сити. Ничего хорошего не может получиться из общения с гувернанткой, которая подвергает его таким мучениям. Существует старая истина, что нас больше всего привлекает то, что скрыто, сурово напомнил он себе и постарался смотреть куда угодно, только не на мисс Уэллс. Все было бы хорошо, но ему едва удалось устоять перед исходящим от нее едва уловимым запахом.

В сложной композиции запахов, придающих мисс Уэллс исключительное очарование, он угадал тонкий аромат лаванды. Затем определил легкий оттенок корицы и гвоздики. Их она, видимо, хранит в мешочках для предохранения от моли, чтобы та не уничтожила ее унылую серо-бежевую шаль, которую она накидывает на плечи, что бы затушить любую искру внимания со стороны окружающих. Правда, обычно она этим злоупотребляет, ибо контраст между гладкой кожей ее длинных изящных кистей с поистине безобразной одеждой скорее интригует, чем отталкивает. С покорной и безнадежной улыбкой он следил, как она выпрямила плечи и повернулась, чтобы взглянуть на него. К счастью, Джесси уже скрылась на черной лестнице, и Бену предстояло вместе с мисс Уэллс подняться наверх, как можно быстрее.

— Вероятно, Изабелла уже ждет нас, — наконец сухо сказала она.

— Скорее всего.

— А также, полагаю, лорд и леди Карнвуд.

И вдруг он почувствовал, что с радостью предпочел бы провести весь день с Шарлоттой. Это открытие поразило его так же сильно, как могло бы ошеломить мисс Шарлотту Уэллс, если бы она могла проникнуть в его мысли. Упаси боже! Не хватало еще, чтобы мисс Благопристойность догадалась о его разнузданных фантазиях.

— А когда ожидается приезд леди Рис? — спросил он, придав себе озабоченный вид, в душе мечтая, чтобы он наступил поскорее, если его нелепой страсти к гувернантке Изабеллы суждено растаять как миражу, каковым она, собственно, и была.

— Не могу вам сказать. И поскольку письмо леди Карнвуд отправлено всего час или два назад, думаю, на этой неделе она вряд ли приедет, — со скрытым торжеством сообщила ему Шарлотта.

Как нелепо, что ее задело стремление Бена поскорее избавиться от ответственности за родственниц его друга — а заодно и за нее. Пусть Бен Шоу возвращается к скандально известным особам, вроде миссис Рэмсден, и чем быстрее, тем лучше. Она вдруг представила, как вместо того, чтобы пить чай в обществе скучной гувернантки и ее ученицы, он ласкает пышное тело вдовушки, и она сморгнула, чтобы прогнать взбалмошную мысль, что это она сама должна лежать в его объятиях. В следующее мгновение она пришла в себя и напрягла всю волю, чтобы казаться такой, как обычно.

— Когда Кит переберется в Вичвуд, надеюсь, мисс Уэллс, вы окажете мне услугу и будете еще больше заботиться о себе и о своих подопечных, — заявил мистер Шоу, как будто имел на это право.

Она хотела сразить его ледяным взглядом, но наткнулась на серьезный взгляд его серых глаз, как будто говорящих: он рассуждает логично и здраво, а она ведет себя как капризная школьница.