Маленькие детки - маленькие бедки - Марина Семеновна Аромштам

в лучшем случае можно считать тренировкой памяти. Но тренировать память можно более интересными и действенными способами. А вообще-то занятия есть занятия. Маленький ребенок не может много заниматься. Его силы и время ограничены и в этом возрасте отпущены на другое. Ребенку для правильного развития нужно много играть, гулять, рисовать — не только и не столько по указке взрослого, сколько по собственному желанию. И главное, ему нужно осваивать родную речь — за счет полноценного общения с детьми и взрослыми. Если же у ребенка к четырем-пяти годам обнаруживаются логопедические проблемы, ранние занятия иностранным языком могут их усугубить. Иностранный язык требует от речевого аппарата чужеродной артикуляции. Если не отработано произношение звуков родного языка, а ребенку приходится осваивать еще и иностранное произношение, нагрузка оказывается непосильной и тормозит общее речевое развитие. А нормальное речевое развитие — в первую очередь, развитие родной речи — основное условие будущих успехов малыша и в учебе, и в жизни в целом.

Поэтому к нему стоит относиться очень внимательно и бережно.

Становление родной речи ребенка в основном заканчивается к пяти годам. Это и есть рубеж, когда родители должны принимать решение, водить малыша к логопеду или на занятия иностранным языком, совместимо ли первое со вторым и что на данном этапе важнее.

Нужна ли ребенку иноязычная няня?

Если пятнадцатиминутные занятия оказываются неэффективными для обучения ребенка иностранному языку, может быть, имеет смысл напять ему иноязычную няню или гувернантку, владеющую другим языком? Для того чтобы эта няня или гувернантка общалась с ребенком только по-английски или только по-французски?

С точки зрения моделирования языковой среды это действительно выход.

И в этом случае малыш действительно научится говорить на английском или на французском — на том уровне, который допускает его возраст.

Но даже при наличии соответствующих средств стоит семь раз подумать, прежде чем на это решиться.

Ребенок, осваивающий два языка в период становления речи, попадает в ситуацию двуязычия. А это явление опасное. Овладеть языком — значит не просто запомнить слова, а научиться на языке думать, проделывать мыслительные операции. Мышление малыша столь же несовершенно, сколько и речь. И то, и другое находится в стадии становления. И эти процессы взаимосвязаны. О проблемах развития двуязычных детей писал классик отечественной психологии Лев Семенович Выготский: в частности, анализировал случаи отставания двуязычных детей в развитии. Такой ребенок, как правило, выбирает один из двух языков в качестве доминирующего, ведущего языка общения.

Конечно, история знает примеры, когда от браков разноговорящих родителей рождались очень талантливые дети. Они в совершенстве владели двумя, тремя и даже большим количеством языков. Но это скорее исключение из правила

Правило же требует относиться к возрастной границе в пять лет с уважением. Если ребенок действительно одарен с точки зрения способности усваивать языки, его одаренность проявится и по завершении становления родной речи. Начинать учить английский, немецкий, французский и любой другой язык не поздно и в шесть, и в семь лет. Можно даже и чуть позже. Успех будет зависеть от качества обучения и от заинтересованности ребенка в результатах своего труда.

Чему учить и как учить?

Ответы на эти два вопроса связаны между собой. В семьях, где родители владеют иностранным языком, детям, как правило, довольно рано начинают показывать книжки с картинками, называя рисунки по-английски (по-французски, по-немецки и т.п.), учат с детьми маленькие стишки и слушают песенки. Все это нельзя назвать занятиями в прямом смысле слова. Обучение здесь индивидуально, ненавязчиво, растворено в общении ребенка и родителя и именно поэтому приносит удовольствие и маленькому, и большому.

Когда же речь идет о систематических занятиях, к которым, как уже было сказано, ребенок будет готов к пяти годам, к выбору курсов и программ надо подходить придирчиво. Посещать плохие языковые курсы в лучшем случае бесполезно. Но очень часто — гораздо хуже, чем не посещать. Ребенок устает, утомляется, а толку от занятий нет.

Если серьезных проблем с развитием родной речи нет и родители планируют отдать ребенка в школу, где обучение иностранному языку начинается в начальных классах, за полгода — за год до школы ребенку будет полезен подготовительный курс погружения в язык.

Главной задачей такого курса является не накопление слов с упором на их проговаривание, а приучение уха к звучанию речевого потока на иностранном языке. Занятия на таких курсах построены не по принципу обучения отдельным словам, выдранным из контекста, а по принципу моделирования игровых ситуаций, близких к естественной языковой среде. Как правило, игровые ситуации представлены музыкальными и динамическими играми с правилами (что само по себе полезно для пяти-шестилетнего ребенка). Игры сопровождаются текстом на иностранном языке с хорошим произношением. В идеале звучание русского языка на занятии должно быть сведено к минимуму. Тогда ребенок невольно запоминает слова, и накопление словаря происходит спонтанно — так, как и должно происходить в этом возрасте.

Когда ребенок поступит в школу, принципы обучения иностранному языку изменятся. К этому моменту дети, во-первых, приобретают способность к настоящему систематическому обучению, а во-вторых, обучаются читать. Чтение становится главной основой обучения иностранному языку. В реальной жизни книжная, текстовая среда вторична по отношению к разговорной речи. Но при изучении иностранного все происходит наоборот: разговорная речь является не основой, а следствием овладения книжной речью.

И компьютерные программы, и замечательный обучающий мультфильм об инопланетянине Маззи производства Би-би-си, несмотря на использование и обыгрывание коммуникативных ситуаций, строятся с опорой на письменный образ слова. Так что — как ни крути — «чтение — вот лучшее учение» иностранному языку.

Практика показывает: оно дает вполне приемлемые результаты. К моменту окончания школы умения детей, желающих овладеть языком и начинающих изучать его в первом, втором и даже в пятом классах, вполне удовлетворяют требованиям вузов и самых строгих работодателей.

Враг ли левая рука?

Малыш потянулся левой ручкой к ложке. «Возьми ложку в правую руку, — строго одергивает его бабушка. — В левую руку брать не надо». И, обращаясь к маме, добавляет: «Следи за ним. А то станет левшой! В школе проблем не оберешься!» Можно ли «стать» левшой?

Наверное, бабушка помнит, как учительница, обучавшая ее саму в первом классе, зорко высматривала среди своих подопечных тех, кто предпочитал брать ручку левой рукой, и жестко с этим боролась: писать, по мнению учительницы, можно было только правой. Иначе письмо будет грязным и некрасивым.

Накладывая