Прозрение. Том 1 - Кристиан Бэд

чтобы тут же не провалиться в мир снов. Мне тогда часто снились сны.

Не знал я и того, что Бренан, почтительный сын и продолжатель родительского бизнеса, выпрягся, когда в дом пришло извещение о моей смерти. Может, решил, что должен отомстить за меня и наглым ему теперь положено быть за двоих?

После похоронки он провел в родном доме только одну бессонную ночь, забрал документы из высшего звена Академии гражданского управления и подался в Армаду. Из моих писем (из учебки я ещё писал письма, на которые он отвечал вяло и неохотно), Брен знал, куда нужно ехать.

Отучился он легко. Соображал Бренан всегда лучше меня, был начитаннее и усидчивее. На Юг попросился сразу, но не прошёл по психотестам. Какое-то время прослужил в Северном крыле и всё-таки выбрался туда, где, по его мнению, погиб я.

Кретин. Мальчишка! Я листал личное дело и не знал, чем занять руки — голоэкран позволяет не утруждаться прикосновениями.

Брену нечего было делать на Юге. Ему и на Севере был не климат, но уволить его из Армады мне не по силам. А вот вышвырнуть с Юга…

Какая зараза подписала ему перевод? Что это за каракули! Найду — посажу задницей в муравейник! На Джанге как раз водятся муравьи ростом с хорошую собаку…

Нужно было выцарапать братишку до моего отъезда, и я набрал Келли. Закупками ещё с Аннхелла занимался он. Должен бы Гарман, но так сложилось.

Однако сказать я ничего не успел — вернулся Дьюп.

Попросил зампотеха, чтобы повисел на линии, мол, свяжусь через пару минут, вот сейчас выслушаю, когда летим и…

— Что случилось? — поинтересовался Дьюп, изучив мои горящие глаза и сжатые губы.

Я неохотно развернул перед ним копию личного дела Бренана, присланную Мерисом.

Командующий глянул мельком.

— Брат?

Я выругался.

— Что думаешь делать?

Говорил Колин нарочито медленно, словно на ощупь отыскивая во мне какую-то слабину или кнопку.

— Скажу Келли, чтобы перекупил мерзавца, — буркнул я. — Выпорол и отправил ближайшим транспортом обратно на Север.

— Ну да, — кивнул Дьюп. Помолчал. — Интересно, когда Мерис имел глупость привезти сюда тебя, я тоже должен был «выпороть и отправить на 'Аист»? — Он сел рядом со мной и уставился в экран. — Нет, даже не я… Кто-то по моему поручению. Кто бы тебя устроил?

Я растерялся. Спорить с Колином было себе дороже. Но…

— Что тогда? — выдохнул я. — Пусть он сдохнет здесь?

Дьюп не ответил, опять давая мне возможность помучиться самому.

Что я вообще могу? Могу перекупить контракт, это раз. Попросить сделать это же самое кого-то из капитанов. Даже комкрыла не откажет… Мальчишка поболтается с ним хотя бы не в самом пекле и, упаси боги, не на грунте. Или…

Или надо брать под свою руку и разбираться на месте — что там ему дома не хватило: науки или порки… И учить. И пороть.

Я вздохнул, вывел на голо физиономию жующего что-то Келли, и, скинув ему копию личного дела Брена, велел срочно перекупить контракт. А потом прислать парня ко мне на Кьясну с ближайшей оказией.

И отключился, пока зампотех не успел прочитать фамилию.

Колин встал. Вещи я собрать не успел, может, хоть Рос вернулся вместе с Дьюпом?

— Я взял твою куртку, — отозвался лендслер, правильно истолковав то, как я озирался. — И распорядился, чтобы вылетели вперёд с палатками и провиантом. Мы там прокопаемся, возможно, не одни сутки.

— Значит, Рос…

— Уже на месте, я думаю. Полчаса назад я говорил с Дегиром. Сюда идут «Морской конёк» и «Ирина».

«Морской конёк» — эспилер Содружества под командованием Рюка Хилинга по прозвищу Бешеный Эльф, безбашенного незаконного сына кого-то там по линии Оникса, мужика скандально известного умением держать слово. Ну и капитан «Ирины» — тоже тот ещё гусь. На то, что он скажет — можно класть дом, как на фундамент.

Ой, как нехорошо-то получается, что же там раскопал Колин, раз ему нужны надёжные и независимые свидетели?

— А Локьё?

— Локьё, надеюсь, пока не в курсе. Вслух было сказано мало, а лица моего он не видел.

— Энрек?

— Он промолчит. У него есть личные причины. Идём, пора.

Лендслер встал и направился к дверям.

— Колин, — позвал я.

Он обернулся.

— Скажи, я — сволочь?

— Сволочью когда-то называли переселенцев. В каком-то роде — все мы тут сволочь. Оторваться от корней, забыть кто ты — дело несложное…

Он не договорил. Командующий торопился, и вопрос не занимал его так, как меня.

Почему я потерял родных? Я не любил их? А Землю? Почему мы потеряли Землю?

Колин снова обернулся, терпеливо вздохнул:

— В определённом возрасте дети склонны покидать и родителей, и дом, где они родились. Вырастая, они так же склонны возвращаться и расширять территорию обитания своей семьи. А твоя личная история вряд ли сопоставима напрямую с историей заселения Галактики. Но аналогии есть, ты верно подметил. Идём же!

Я уловил тщательно замаскированную усмешку.

Что я сделал не так? Что? Велел прислать сюда Бренана? Но что я мог сделать ещё?

Первым забрался в шлюпку и хотел сесть на место второго пилота, но Колин покачал головой:

— Садись слева, поведёшь, мне нужно подумать.

Я подключился к генератору антивещества, шлюпка качнулась, реагируя на частичную потерю веса.

А что если написать инспектору Джастину? Он где-то в метрополии, но письмо-то послать можно. Вдруг он сумел бы отозвать Брена?

Колин фыркнул.

— А ещё ты мог бы просто оставить парня в покое, — сказал он. — Дать ему проявить себя так, как он сам это понимает. Слабо?

Я хотел огрызнуться, но мне и это было слабо. Дёрнул шлюпку вверх, словно она была виновата, с запозданием погасил перегрузку на правом маршевом двигателе…

Рос рвёт с места ровно, меня же вечно переклинивает. Сижу на грунте… Хэд, летать уже разучился!

Скорость нарастала. В грудь упёрлось полдюжины g, дыхание перехватило, и голова сразу очистилась от ненужных мыслей.

Что сделано — то сделано. Вот посмотрю на Брена и решу, что будет лучше для него и меня. Захочет самостоятельности — тогда и поговорим об этом.

* * *

Мои ребята уже расчистили в дэле площадку, разбили лагерь у стальной двери, почти скрытой под козырьком скального навеса.

Слава беспамятным, здесь было не так уж и холодно. Полежав раненый на льду, я с каким-то мистическим ужасом вспоминал теперь холод. Телом.

Встретили меня весело. Дьюп отозвал с «Персефоны» четыре десятка десантников и пилотов, самых опытных и проверенных. Понятно, что парни соскучились по блудному капитану, пытались наставить мне синяков — пришлось отбиваться.

Порадовал Дерен. Когда он к нам перевёлся — драться шутя не умел совершенно. Кто-то с ним занимался активно. Чья же рука? Я никак не мог понять — мне не давали сосредоточиться.

Колин нашим забавам не мешал,