Божественное правосудие - Дэвид Бальдаччи

Он указал на грузовой фургон, въезжающий в переулок, который вел к автостоянке за зданием суда.

— Если не ошибаюсь, прибыла очередная партия коробов с так называемой перерегистрацией. У юристов горных компаний это считается пустопорожним занятием, но я все равно подхожу к нему ответственно.

— Монотонная работа, я так думаю, — заметил Стоун.

— Вы совершенно правильно думаете. А еще здесь хранилище документов на земельные участки, недвижимость, на права проезда и прохода через частные владения и всего прочего. Кроме того, время от времени ко мне обращаются в частном порядке за консультацией по правовым вопросам, и я в меру сил стараюсь оказать содействие.

— По-дружески, так сказать, — вставил Тайри.

— Совершенно верно. В конце концов, городок у нас маленький. Например, я помогал Аби Райкер оформить ресторан и другую собственность после смерти Сэма.

— В общем, работы у вас выше крыши.

— Да, но я все же нахожу время для охоты и рыбной ловли. Еще мне нравятся пешие прогулки. Хожу повсюду — здесь изумительные места.

Он сделал паузу — мимо шла мамаша с двумя детьми. Тайри, здороваясь с ней, приподнял шляпу и потрепал по головкам ребятишек, а судья одарил всех троих снисходительной улыбкой.

Когда семейство прошло мимо, Стоун сказал:

— Пожалуй, я тоже пойду.

И тут Мосли спросил:

— А вы сами откуда, Бен?

Стоун внутренне сжался. Не оттого, что Мосли спросил, а оттого, как он спросил. Или это уже паранойя?

— Да отовсюду. Не имею склонности засиживаться на одном месте.

— А я, наоборот, задерживаюсь надолго. Первые тридцать лет я прожил в Бруклине. Потом долго находился в Южной Америке, затем в Техасе у самой границы. Но нигде не встречал я места чудеснее этого.

— Как же вы здесь оказались? — спросил Стоун, подчинившись необходимости вести ничего не значащую беседу, чтобы не возбуждать у судьи подозрений.

— По чистой случайности. Проезжал здесь, возвращаясь в Нью-Йорк после смерти жены, и у меня сломалась машина. К тому времени, когда ее через пару дней починили, я уже успел влюбиться в этот городок.

— К счастью для нас, — вставил Тайри.

— И город ответил мне взаимностью, — продолжал Мосли, — помог пережить кончину жены… А вы тоже на пешую прогулку?

— В настоящее время я к Аби. У нее там есть кое-какая работа.

— Прекрасное место, ферма «Летняя ночь».

— Это она ее так называет?

Мосли кивнул.

— По Шекспиру. «Сон в летнюю ночь». Наверное, в некотором смысле мы все здесь живем, как во сне, оторванные от остального общества.

— И хорошо, — кивнул Тайри. — Для меня, во всяком случае.

Мосли оставил их и отправился по своим делам.

Тайри снял шляпу и взъерошил волосы.

— Ну ладно, удачного дня, Бен. Вы уж чересчур не надрывайтесь.

Шериф ушел в здание тюрьмы, а Стоун зашагал дальше. Его ждал дом Аби.

Ферма «Летняя ночь».

Иначе сон…

Или кошмар…

Идя по главной улице, Стоун на ходу заглядывал в витрины тех магазинов, которые казались ему преуспевающими. Вид выходивших из них довольных покупателей плохо вязался с воспоминанием о согнутых шахтерах с заскорузлыми руками и темными от въевшейся угольной пыли лицами, которых он видел во время завтрака «У Риты». Затем его мысли вернулись к теленовостям.

«Предварительные версии. Подозреваемые. Связь между двумя убийствами».

Заглянув в одну из витрин, Стоун наконец увидел что искал. Дивайн все же пока отставал от остальной страны.

Войдя в магазинчик, Стоун взглянул на таксофон на стене, затем на надпись над прилавком: «АППАЛАЧСКИЕ СУВЕНИРЫ». Полки были заставлены скульптурами из дерева, камня и глины, на стенах висели картины и фотографии с видами гор, долин и сельских домиков на склонах холмов. За прилавком крупная розовощекая женщина стучала по клавишам компьютера.

Она подняла глаза и улыбнулась:

— Могу я вам чем-нибудь помочь?

— Мне нужно позвонить. Пятерку разменяете?

Она разменяла деньги, Стоун отошел к дальней стене и опустил четвертак в прорезь автомата. Он звонил единственному человеку, чей номер невозможно было засечь, — Рубену. Тот не оплачивал звонки со своего счета, а откусывал бонусные минуты у сотен других абонентов. Стоун поверил в такую возможность, когда Милтон объяснил, как это делается.

Великан ответил после второго гудка и чуть не взревел, услышав голос Стоуна. Ответив Рубену, что он в порядке, хотя в силу обстоятельств не может сказать, где находится, Стоун задал вопрос о расследовании.

— Некий тип из ЦРУ по имени Джо Нокс опросил всех, кроме меня. Парень, похоже, въедливый и хваткий. Он уже знает, что ты и Карр — одно лицо. Знает, что ты скрываешься. Если до тебя доберутся, Оливер, ты не доживешь до суда.

— Ничего, Рубен, не впервой. Как держится народ?

— Замечательно. Алекс, правда, весь на нервах.

— Алекс — федеральный агент. Он оказался между двух огней.

— Впрочем, надо отдать ему должное, он заставил Аннабель сжечь письмо.

— Передай, что я признателен ему за это. Правда.

Наступила короткая пауза.

— Оливер… — нерешительно начал Рубен.

— Я не стану говорить, что это сделал я. Я только хотел бы сказать, что вы лучшие друзья на свете. Вы все. Я таких не заслужил. А за новостями я слежу. И если мне только покажется, что у кого-то из вас неприятности, я сдамся.

— Послушай, мы в состоянии сами о себе позаботиться. Им нас не зацепить. А если ты сдашься копам, ЦРУ вырвет тебя у них, вопя о национальной безопасности, и ты бесследно исчезнешь.

— Это уже моя забота. Спасибо за все.

Рубен начал что-то возражать, но Стоун отключился, бросив трубку на рычаг.

«Будто правую руку себе отсек. Прощай, Рубен».

Стоун взглянул на сгоравшую от любопытства хозяйку.

— Поговорили? — вежливо спросила она.

— Все отлично. Благодарю.

Она продолжала смотреть на него, и Стоун сказал:

— У вас есть удачные работы. — И, показав на одну из картин, спросил: — Вот эта чья?

Женщина побледнела.

— Дебби Рэндольф.

— Она талантлива.

— Да-да, — согласилась хозяйка и быстро добавила: — Меня зовут Ванда. Не встречала вас раньше.

— Я приехал поздно ночью с Дэнни Райкером.

— С Дэнни? — вздрогнула Ванда. — Он ведь уехал из города…