Серый ферзь. Высокое искусство бегства - Александр Бушков

— Он обещал мне книги. Я возвысился бы над всеми, даженад Варгасом с Совиного Мыса. Вам не понять…

— Что ж, я многого не понимаю, — сказалСварог. — И в особенности не понимаю дураков, которые ввязываются в такиевот игры — свято веря, что никто не станет убирать лишних свидетелей поминовании в них надобности…

— Ну, я еще долго был бы ему нужен, — усмехнулсястагарец чуточку раскованнее. — Хватило бы времени, чтобы вовремя почуятьопасность и приготовить дорожку для бегства. А что до его замыслов… Простите зацинизм, но я не здешний. Вассальной присяги здешнему королю не давал, ипринцесса мне чужая. Каждый за себя, в конце-то концов.

— Насколько я знаю, эгоистов на Стагаре не особеннолюбят. И подобный образ мыслей там не в чести.

— Но за него вовсе не зачисляют в выродки без всякихколебаний. Вы не читали Федра? Душа — это колесница, влекомая двумя лошадьми,черной и белой, они тянут в разные стороны и плохо подчиняются вознице…

— Ладно, — сказал Сварог. — С земляками тебесамому разбираться… А Федра я не читал. Давай о делах. Значит, Сенгал с твоейпомощью решил подменить принцессу… Отсюда и начнем.

— Род Сенгала имеет кое-какие права на трон. Какдесяток других родов. Если бы пресеклась династия Баргов…

— Без подробностей. Я и так верю.

— Если бы подмена прошла гладко, с соблюдением всехусловий…

— То есть — с убийством настоящей принцессы?

Стагарец сделал пренебрежительный жест, означавший что-товроде: «Стоит ли о таких мелочах?»

— То существо… оно, будучи оплодотворенным смертью оригинала,могло бы существовать десятки лет, став полностью послушным своему хозяину.Конечно, при регулярном соблюдении иных ритуалов. Король очень болен, хотя обэтом почти никто не знает. Сенгал женился бы на «принцессе». Это созданиесовершенно нематериально, но ребенок, которого все считали бы родившимся укоролевы, был бы сыном Сенгала, самым настоящим.

— Нужно признать, покойный искренне заботился о будущемсвоего потомства, — сказал Сварог. — Ну а теперь выкладывай — что таму вас пошло наперекос?

Стагарец сказал после долгого молчания:

— Я знал, что магические книги Изначальных добротой недышали. Но не ожидал такого дуновения зла. Впервые встревожился, когда мыготовили… подмену. Потом стало еще хуже. У Сенгала были и другие помощники,кроме меня. Порой даже кажется, что те, которых он считал своими слугами,становились хозяевами. Когда в решающую ночь появились эти твари, сомнений неосталось. Сенгал стал орудием. Я это понимал, а он — нет. Я ко многому отношусьбез особых предрассудков, но предавать душу в когти Великого Мастера…

— Подробнее.

— Да зачем вам это? Вы что? Катберт-Молот? Тожемечтаете поразить сатану сияющим копьем? Да и нет там особых подробностей.Сенгала все больше подминала Черная Благодать (Сварог впервые слышал этоназвание, но не подал виду). В решающую ночь во дворце появились люди, которыхя никогда прежде не видел, но гадать, кому они служат, не было нужды. Всеполучилось наполовину. Этот гланский рубака все сорвал. Слуги Великого Мастеране могли подступиться ни к нему, ни к принцессе, а когда Сенгал наконец пустилв ход обычных солдат, было поздно, она успела скрыться. Сенгал запаниковал.Время существования двойника, не оплодотворенного смертью оригинала,ограничено, строго отмерено. Сюда слетелись шпионы от всех соседей. ПотомСенгала убила ваша девка…

Сварог, не вставая, ловко пнул его в голень:

— Выбирай выражения, тварь!

— А что, называть ее парнем или деточкой? —огрызнулся стагарец, шипя от боли и потирая ногу. — Девочка — это косы,невинность, куклы-конфеты… Определение «дикая кошка» вас не коробит?

— Не коробит. Значит, ты оставался с патроном до самогоконца. Хотя прекрасно понимал уже, кто правит бал. А когда он умер…

— Когда он умер, исчезло лежащее на его библиотекезаклятие и книги можно было унести. Жаль, напихать под одежду удалось немного,а книга Изначальных исчезла вовсе… Ну что вы так смотрите? Я ведь не выдал вашукошку, а мог бы…

— Не мог. Побоялся бы, что Великий Мастер заотсутствием других козлов отпущения выместит зло на тебе. И припустил со всехног… А ливень зачем устроил?

— Чтобы затруднить погоню. И потом… Сенгал отчего-торешил, что вы — из Снольдера. И хотите увезти принцессу на самолете. Я в товремя ему поверил. И хотел, чтобы вы пока что оставались здесь. Чтобы всеостались в столице, пока я успею скрыться. Не ожидал, что за меня возьмутсястоль рьяно. Гоняли, как зайца, и азартнее всего охотились горротцы, что былоедва ли не хуже Великого Мастера… Ну что вы так смотрите? Я ведь мог и сдатьсяпогоне. Отказ от злого дела — уже само по себе есть служение добру…

— Снова Федр?

— Нет, Амруаз.

— Знаешь, я что-то с этим Амруазом решительно несогласен, — сказал Сварог. — Ладно, эти тонкости оставим святымбратьям… Пусть они и с тобой разбираются, я здесь не хозяин. На твое счастье.Скажи-ка лучше, отчего это ты не захотел бежать подземным ходом?

— Наверху, несмотря ни на что, безопаснее — вот вам ився суть…

Видно было, что ничего он больше не скажет. Конечно, еслипозвать загрубевшего душою Шедариса, умеющего развязывать языки пленным вопрекирыцарским правилам войны… Но вряд ли позволят монахи. Следовало бы сунутьстагарцу нож под ребро вящего спокойствия ради — но убивать «на всякий случай»Сварог еще не привык.

— Ну, живи уж, сукин кот, — сказал он задумчиво.

Встал и вышел. Странная Компания, незаметно для себяподравнявшаяся воинской шеренгой, встретила его вопросительными взглядами.

— Ничего интересного, — сказал он чистую правду,повернулся к монаху. — Ведите нас, святой брат.

— Вы все обдумали?

— Все, — сказал Сварог решительно.

Следовало торопиться, поскольку, если, как сообщил отецКалеб, церковь святого Круахана под разными благовидными предлогами обыскивалитрижды за последние дни, значит, легко могли прийти и в четвертый раз. Понятно,монахи легко предоставили бы убежище, недоступное для шпиков. Небось здесь вкаждой стене по пять потайных дверей, но Сварог и так считал себя по гробобязанным.

Монах шел впереди с керосиновой лампой в поднятой ручище.Они спускались все ниже и ниже — по винтовой лестнице, по сводчатым переходам,по галерее, проходившей над большим залом, усеянным невысокими каменныминадгробиями. Воздух стал тяжелым, душноватым. Сварог слегка помахивалДо-ран-ан-Тегом, вновь привыкая к нему после долгого бездействия. Рубин вна-вершии кроваво отблескивал.

— Где кончается ход, никто не знает, — тихо сказалвеликан-монах. — Если уж вас не удалось отговорить, остается толькомолиться за вас…