Сетевой эффект - Марта Уэллс

– Тогда пошли!

Я пытался перерезать связь вражеских дронов с системой управления. Некоторых удалось сбить с толку, но другие по-прежнему подчинялись приказам. Очевидно, до каких-то частей системы мне не удалось добраться. Работать внутри нее – все равно что пытаться совладать с ракетной установкой, когда у тебя отстрелили половину пальцев. Все необходимые данные приходилось переводить в другой формат, все выглядело иначе, сплошная головная боль. Чтобы перехватить полный контроль, нужно начинать с самого начала – с поисков способов проникновения.

– Просто прикажи ему! – нетерпеливо сказал Рас.

– Он не подчиняется приказам, – огрызнулась Амена.

Мне хотелось бы сделать все незаметно и самостоятельно, но это было невозможно. Теперь на командной палубе собрались восемь дронов, а также Цель № 1 и Цель № 3. Тяжело дыша, Цель № 1 рухнул в мягкое кресло перед панелью управления, покалеченные руки безвольно обвисли. Цель № 3 шагнул к неработающему экрану и включил его жестом руки. Странно видеть, как человек (или кто там он) делает это вручную. Видимо, они еще не установили доступ к системам ГИКа через свою нестандартную сеть.

– Перережьте беглецов, как… – сказал Цель № 3 по общекорабельной связи.

На последних словах ретранслятор загудел, и я так и не узнал, как кого нас нужно резать. Одному дрону из восьми я велел наблюдать, а остальным раздал другие указания. Раз Цели в бронекостюмах и шлемах, нужно целиться в открытые лица.

Цель № 3 успел издать клокотание, а Цель № 1 захрипел. Семь дронов один за другим пропали с радаров. Дрон № 8 продолжал вести запись, посылая мне видео с беспомощно дергающимися телами, в конце концов распластавшимися в лужах на палубе.

– Но это же автостраж… – возмутился Рас.

Элетра прослушала объявление по голосовой связи до конца, на ее лице отразилось отчаяние:

– Нужно идти!

Амена прохромала еще пару шагов. Схватила меня за руку и подняла голову.

– Да послушай меня!

Я посмотрел на нее, специально заглянув в глаза, потому что сейчас почти все мое внимание было сосредоточено на ней, а человек, который дотронулся до меня чуть раньше, истекал кровью на палубе. Она была слишком поглощена собственными мыслями или слишком наглой или и то и другое и не понимала, что поступает неразумно.

– Мы должны идти с ними, – сказала она, выпятив подбородок. – Сейчас же.

Я аккуратно отлепил ее маленькую ладонь от своей куртки.

– Больше никогда ко мне не прикасайся, – сказал я.

Амена заморгала и поджала губы, а потом повернулась к Элетре и Расу:

– Пошли.

Элетра шагнула к люку.

– Сюда…

– Эта штуковина будет слушаться или… – вмешался Рас.

Я шагнул мимо Элетры к люку как раз вовремя, чтобы схватить поджидающий там вражеский дрон. Швырнул его о переборку и отряхнул осколки с рук.

– Сюда, – сказал я, следуя по схеме ГИКа.

Люди последовали за мной.

Я вызвал почти всех своих дронов и отправил их вперед, на разведку, и поставил сзади, прикрывать нас. Я выбрал длинный обходной путь к медотсеку. В темном коридоре загорались огни, когда мы проходили по нему – автономный рефлекс. Для человека это все равно что видеть дергающееся мертвое тело. ГИКа здесь больше не было, ни следа его дронов, но кое-какие низшие функции были еще живы, код работал даже в отсутствие контролирующего его разума.

Система-захватчик, вероятно, своего рода бот-пилот, изменила ключи доступа к вражеским дронам. И, видимо, именно она вела корабль через червоточину. Корабли не могут делать это на автопилоте, по крайней мере так говорилось в «Первооткрывателях» и других сериалах про корабли, которые я смотрел. Которые хотел посмотреть ГИК.

Я назвал захватчика вражеской командной системой.

Надеюсь, она была достаточно разумна и испытывала боль, когда я ее убивал.

Но до того предстояло еще немало потрудиться. А изображения дымящихся тел Цели № 1 и Цели № 3 в самом сердце командной палубы ГИКа занимали слишком много места в оперативной памяти.

Несколько дронов-разведчиков я оставил в коридорах у командной палубы, велев записывать любые движения и аномальную активность и отмечать их на схеме ГИКа. Нужно найти способ заранее обнаруживать вражеские дроны.

Дрон-разведчик № 2, висящий у потолка в вестибюле перед кают-компанией, засек активность. В вестибюль стеклись Цели и попытались открыть люк, но Цель № 3, видимо, задраил его вручную изнутри. Новые Цели, назовем их № 4, № 5 и № 6, возились с панелью управления, но явно не понимали, как открыть замок. Что бы ни происходило в их странной сети и командной системе, они не могли добраться через нее до систем ГИКа.

ГИК мертв.

Мне хотелось остановиться и прислониться головой к переборке, но на это не было времени.

Дроны за моей спиной показали, что Элетра обняла Амену за талию, помогая ей идти. Рас тоже прихрамывал и пытался одновременно оглядываться и наблюдать за мной. Все трое дрожали и потели – вероятно, от шока.

Вот именно. Люди. И эти люди в беде. Юная дочь Мензах и двое новых, явно раненых.

Киллербот, ты должен собраться.

– Вы знаете, сколько на борту Целей? – спросил я.

– Целей? – повторил Рас.

– В смысле тех серых людей, – вмешалась Амена, заскрежетав зубами, когда пришлось перенести вес на больную ногу.

– Я видела пятерых, но не уверена, что это все, – ответила Элетра.

– Как минимум пять, – согласился Рас. – И у них полно ботов, дронов и всякой всячины. Нужно попробовать добраться до инженерного модуля. Скажи своему автостражу…

– Я же говорила, он мне не подчиняется, – раздраженно выдохнула Амена.

Я уже обнаружил шесть Целей, из них три до сих пор функционировали (считая тех, от которых осталось сплошное месиво), так что информация людей оказалась бесполезной. Что ж, ничего удивительного. Я выстроил дронов-разведчиков перед нами в облачной формации и послал их вперед, сканировать пространство.

Разведчик № 2 показал, что Цели № 4, № 5 и № 6 прекратили бессмысленно ковыряться в замке. Они быстро проверили бронекостюмы и полностью закрыли щитки шлемов. Вот незадача. Семи дронов для убийства двух Целей многовато. Причем одна Цель уже ранена. Так что семь дронов для убийства одной с половиной Цели. А мой запас дронов ограничен. У меня не было данных, насколько хорошо их броня отражает удары дронов, а если пытаться это выяснять, я потеряю еще один взвод.

Дроны мне нужны для предупреждения о вражеских дронах – вкупе со вражеской командной системой это куда более серьезная угроза, чем хлипкие Цели. К тому же три моих дрона, которые разведывали главный отсек около командной палубы ГИКа, девяносто семь секунд назад пропали, а значит, столкнулись с вражескими стелс-дронами. Я терял свои «глаза» в других отсеках корабля, а это не лучшее положение. Прямо скажем, паршивое. Так считал даже мой модуль оценки рисков, а я знаю, чего стоят его оценки.