Милая моя - Юрий Иосифович Визбор

честности, преданности — прямая задача песни-публициста. И часто наши народнохозяйственные планы, дела идущей и грядущей пятилеток ставят перед нами не только хозяйственные, но и поэтические задачи. Появляются новые стройки. Появляются новые песни о них.

Обратимся к крупнейшему нашему строительству — сооружению Байкало-Амурской магистрали. Итак, на повестке дня благородная задача — вооружить строителей песней. В условия задачи можно включить весьма сложную для строителей, но благодатную для песенной поэзии атмосферу: тайга, нехоженые места, стальная магистраль, горы, реки. Это не азотно-туковый комбинат или производство дихлорэтана, о которых, согласитесь, создать песню весьма затруднительно.

На первых порах об этой стройке появились весьма решительные произведения. В одном из них припев состоял целиком из слова БАМ, повторяемого, если я не ошибаюсь, девять-двенадцать раз. Ну что ж, на пути поиска, в стремлении быстро решить тему есть свои тупики. Строители все дальше уходили в тайгу, на первом участке БАМа уже открыто движение рабочих поездов, а песенные аисты все приносят в своих клювах все что угодно, только не настоящую песню. Вот стихи А. Шутко, на которые композитор В. Ефремов написал песню «Стройка века» (Сборник «Песня-75, июнь». Издательство «Советский композитор», редактор А. Юсфин):

Над нами блещут вспышки грозовые,

И ветер лица жаркие сечет.

Вперед, первопроходцы молодые,

Лихой неунывающий народ!

Припев:

И мы идем, и мы идем тропой нехоженой.

Здесь ляжет путь, здесь ляжет путь,

Проложенный трудом,

Навстречу звездам и мечтам,

Навстречу звездам и мечтам

Людей помчит могучий БАМ.

Гордятся парни славными делами.

Подвластно время доблестным сердцам.

Теперь, друзья, тот день не за горами,

Когда откроем мы красавец БАМ.

Кажется, все это называется набором трескучих фраз. Мало того, если убрать повторяющееся в двух местах название БАМ, то песня станет о чем угодно: о строительстве Абакан-Тайшет (тоже там был «лихой, неунывающий народ») или о дороге Тюмень-Сургут-Нижневартовск (там тоже «гордятся парни славными делами»), а то и вообще о каких-то ребятах, над которыми «блещут вспышки грозовые», что, как известно, происходит в любых уголках нашей необъятной страны. БАМ в этой песне стоит как дань, как знак «отклика». О самом БАМе здесь нет и слова.

Кроме того, «навстречу звездам и мечтам» можно сказать либо о космической экспедиции, либо о посещении Голливуда. Но никак уж не о железной дороге, чей исключительно прочно привязанный к земле путь никаким образом не приспособлен к тому, чтобы взвиться «навстречу звездам». Вообще с легкой руки ряда поэтов эти космическо-звездно-галактические понятия стали привязываться в песнях к чему угодно. Считается, что таким образом теме придается возвышенность и весомость. И в самом деле, все мы видим, как огромные советские космические ракеты подводятся к стартовой площадке по железнодорожному пути. Однако рельсы остаются рельсами, а космос космосом, и прикрывать бесконечными звездами в песнях поэтическую недостаточность по крайней мере банально.

Огорчает в этой песне и еще одно некомпетентное заявление: «Теперь, друзья, тот день не за горами, когда откроем мы красавец БАМ». Очевидно, здесь речь идет об открытии движения по всей трассе БАМа. Но этот радостный момент пока еще «за горами», и не только за поэтическими, но и за обыкновенными. Сооружение Байкало-Амурской не будет окончено и в следующей, десятой пятилетке. Хорошо, что мысль поэта, так сказать, стремительным Пегасом летит вперед, но, к сожалению, с ней иногда бывает трудно согласиться.

Вообще, как мне кажется, от песенного текста требовать какой-либо точности по крайней мере наивно. Не так давно один поэт-песенник заявил: «Нам лететь к далеким звездам скоро» (по самым оптимальным подсчетам, через пятьсот лет), другой недавно сообщил, что «у шайбы скорость звука», — речь идет о хоккейном снаряде, который, двигаясь с упомянутой поэтом скоростью, пронзал бы несчастных любителей этой игры, как говорится, насквозь, а известный мастер указал, что опять-таки скоро «мы помчимся быстрее, чем свет», что вообще в природе невозможно, если, конечно, верить А. Эйнштейну.

Можно возразить, что все это вполне допустимые поэтические вольности, так сказать, гиперболы. Однако хорошо бы, если бы различные поэтические приемы не отрицали общепринятых школьных истин. Но это к слову. Вернемся к БАМу. Вот еще одна песня на эту тему. «За нами идет магистраль», музыка А. Баева, текст Г. Георгиева (Сборник «Песня-74, октябрь», редактор В. Григоренко). Привожу текст целиком.

Таежные задумчивые реки

И кедров величавых высота…

Наверно, друг, отныне мы навеки

Запомним эти дивные места.

Сроднила нас нелегкая работа,

Великие и дерзкие дела.

Одна мечта, одна у нас забота,

Чтоб сквозь тайгу дорога пролегла.

Припев:

Ни дождь нам, ни ветер не страшен,

Уходим в зеленую даль.

Байкало-Амурская наша

За нами идет магистраль.

Во все века для нас, первопроходцев,

Дороги ровной не было и нет.

Бывает так, что тучи скроют солнце

И ветром снова встретит нас рассвет.

Ни рук своих, ни сердца не жалея,

Мы вновь идем в атаку на тайгу…

В поэму строек мы вписать сумеем

Стальной дороги звонкую строку!

Припев.

Как будто, здесь все гладко. Даже образ есть в конце песни: «стальной дороги звонкую строку». А песня пустая, бездушная. Формальная. Весь набор присутствует — реки, кедры, рассветы, ветер, работа, мечта, дорога, атака на тайгу. И не сказано ровным счетом ничего. Потому что здесь полностью отсутствует хоть какое-нибудь авторское отношение к описываемому предмету и не видно ничего за словами. Слова есть. А песни нет.

Как-то получается, что сплошь и рядом «специальные» песни, написанные именно про эту дорогу, написанные именно про эту стройку, не вызывают интереса именно на этой дороге, именно на этой стройке, не говоря уже о местах иных. Может быть, просто авторы неправильно, узко трактуют задачи, поставленные перед ними? Может быть, во главу угла следует ставить не объект строительства, сколь бы велик он ни был, а человека, создающего этот объект? Но это трудней. Человека нужно знать. Чувствовать его. Полюбить его. «Лихие и неунывающие» ребята, равно как и «первопроходцы», случались у нас во все времена, на всяких стройках. И даже они, по моему наблюдению, встречаются не только на стройках. Попадаются и в селах. Встречаются в авиации. Работают в редакциях. Добывают уголь. А на БАМе работают бамовцы, и у них есть что-то свое, неповторимое нигде,