Гусеница на диете - Татьяна Луганцева

– А мне все равно. Я ведь не жениться на ней собирался. – Мужчина опять стер кровь со лба.

– Ладно… Кстати, в следующем месяце выйдет спектакль для взрослых, где Алла будет танцевать обнаженной. Думаю, тебе следует посмотреть. Зрелище как раз в твоем вкусе.

– Спасибо за рекомендацию, я сам разберусь, – кивнул Габриэль.

– Хотя ты с твоим другом в эротическом клубе уже видел ее.

– Нет, не видел. Мне было ни до чего. Я был в стельку пьян и расстроен.

– Чего так?

– Не поверишь, у меня как будто душу вырвали, когда попросили уйти с работы. Как-то растерялся я. Бизнес бизнесом, но любил я именно сыск, буквально жил в своем отделе. Но зачем я тебе это говорю? Все равно не поймешь, – отмахнулся Габриэль.

– Почему же, я понимаю. Я вообще понятливая. Ну ничего, отвлечешься-развлечешься, и все пройдет.

– Опять издеваешься?

– Нет, я не то имела в виду! Развлечения-то всякие бывают, не только сексуальные. Прыгнешь с парашютом, полетишь на воздушном шаре, нырнешь на дно морское…

– Чего вы с Костей меня все то в воздух запускаете, то в пучину морскую отправляете? Я не олимпийский мишка и не подводная лодка.

– Твой друг тоже предлагал тебе выплеснуть адреналин? – спросила Варя, смеясь.

– Именно.

– Вот видишь, как я в людях разбираюсь. Знаю тебя всего ничего, а уже солидарна с твоим другом! – обрадовалась Варвара. – А кстати, куда мы едем?

– В больницу.

– Это я помню. Но в какую именно? А то я как-то слишком доверилась тебе. Мое тело – рабочий инструмент, я его абы кому не доверю!

– Так я и везу тебя к хорошему доктору – к моему другу Косте. Он – главный врач известного медицинского центра, там есть все специалисты. Я свои раны всегда там латал, – пояснил бывший следователь.

– А твой друг на месте?

– Сегодня точно.

– И он правда хороший специалист?

– Просто прекрасный!

– Несмотря на то, что тоже маньяк?

– Почему маньяк? – удивился Габриэль.

– Он-то в отличие от тебя успел плотно пообщаться с Аллочкой. Или у тебя несколько друзей по имени Костя?

– Один… Но его общение с Аллой не имеет никакого отношения к его профессиональной деятельности.

– Мне сам факт неприятен.

– Я смотрю, у вас с Аллой взаимная нелюбовь…

– Есть такое дело. Она не так давно пришла к нам в театр, но сразу же стала метить на мое место примы, – пояснила Варвара.

– Понятно, конкуренция.

– Нездоровая конкуренция, я бы сказала, – уточнила Варвара.

– Это даже я заметил, – хитро посмотрел на нее Габриэль.

– Значит, мы с тобой весьма проницательны, – согласилась Абрикосова.

– Вот и славно! Скоро уже приедем…

Балерина снова отвернулась к окну и задумалась. Больше всего ее интересовали, конечно, не сексуальные пристрастия Аллочки Перовой и не странный тип на водительском сиденье, с которым она случайно и так необычно познакомилась. До обоих и их сомнительного рода развлечениях ей не было никакого дела. Сейчас Абрикосову заботило совсем другое, а именно собственное здоровье. Боли в позвоночнике сегодня мешали ей на репетиции и, естественно, могут помешать и на сцене во время спектакля. А допустить подобное никак нельзя… Она и не заметила, как надышала на стекло, прислонившись к нему головой. Мимо мелькали дома с магазинами и ресторанами на первом этаже, но изображение стало мутным, расплывчатым. Варя протерла окошко и обратилась к водителю:

– Габриэль, видишь торговый центр?

– Да.

– Останови у него, пожалуйста. Мне надо в туалет, извини.

– Мы уже скоро приедем, там есть туалет.

– Я не доеду! Ну, пожалуйста, тебе что, трудно остановиться? – попросила Варвара.

– Нет, конечно, не трудно. – Габриэль припарковал машину на освободившееся место и участливо поинтересовался: – Тебе помочь дойти до торгового центра?

– Еще в туалет меня проводи! Что ты, в самом деле? Я же не инвалид! Быстренько сбегаю и вернусь, – беззаботно улыбаясь, ответила Варя.

– Ну хорошо.

Габриэль все же помог ей выбраться из машины, и балерина, с трудом встав на землю, уткнулась носом ему грудь, в который раз отметив, насколько он высок и крепок.

– Точно помощь не потребуется? – спросил он, сев за руль.

– Я в порядке!

Варвара поспешила к торговому комплексу. Но, отойдя метров на двадцать, обернулась и помахала рукой. Он ответил ей едва различимым сквозь полузатемненные окна джипа жестом. Варя же посмотрела на номер автомобиля и поднялась по ступенькам. А уже через несколько минут набирала номер службы спасения по мобильному:

– Алло, девушка! Я подозреваю, что стала жертвой маньяка. Есть доказательства! Нет, он не рядом, сидит в машине. Джип номер… Припаркован у торгового комплекса рядом с метро. Пока мне не угрожает опасность, я отошла якобы в туалет, у меня минут пятнадцать. Что? Да, он отпустил, потому что не подозревает, что я догадалась. Скорее, пожалуйста!

Габриэль с детства любил фейерверки. Зрелище взлетающих в небо и рассыпающихся огней и возбуждало его, и завораживало, и словно окунало в сказку.

Именно разноцветных огней он всегда ждал на Новый год, а не елку с мандаринами. Не боялся взрывов и запаха пороха, грохот петард и огненные всполохи над головой дарили потрясающие ощущения. Но вот чтобы фейерверк творился у него в голове, на такое Габриэль не подписывался. А в голове все взрывалось и шарахало, и едкий запах какого-то дыма пропитал все его существо.

С большим трудом он открыл глаза и сразу же почувствовал сильную резь от того, что вообще их открыл и дал соприкоснуться с воздухом. И еще от того, что все вокруг было очень светлое, просто до боли. Белые высокие потолки с белыми плафонами ламп, светло-кремовые стены, словно мороженое крем-брюле, большая удобная кровать с белоснежным, накрахмаленным и таким не родным бельем, прозрачные провода, тянущиеся из его рук… Провода? Нет, трубки капельницы! А рядом скорбное бледное лицо его хорошего друга майора Антона Терехова – молодого и смышленого парня. Ну да, он, подполковник Висконти, ушел на пенсию, а вот Антон продолжал служить. И к Габриэлю Виленовичу у него было совершенно особое отношение – как к учителю, этакому старому наставнику.

– Я не умер? – на всякий случай уточнил Габриэль, подумав, что такая забота возможна только в раю, а попасть в рай он не рассчитывал, вот и понял, что жив.

Дружелюбное лицо парня расплылось в не менее дружелюбной улыбке.

– Что вы, Габриэль Виленович! С вами будет все хорошо! Вы очень даже в порядке!