Позволь любви найти тебя - Джоанна Линдсей

Дональд усыновил Девина после смерти матери, чтобы племянник получил фамильное имя. Какая ирония, думал иногда Девин, в том, что он бы не познакомился с этими единственными оставшимися в живых членами семьи, если бы отец не захотел выгнать его из дома еще ребенком. Мать никогда не упоминала о своем брате до того дня, как вышвырнула сына из своей жизни.

Девин никогда не заговаривал об этом с дядей. После смерти матери он и вовсе не мог заставить себя заговорить о ней. Он ненавидел ее за то, что она умерла. А потом его отправили в школу, причем в очень хорошую, и все болезненные вопросы как-то отпали.

До того дня, когда Дональд сообщил Девину, что передает ему ферму, и прибавил:

— Твоя мать гордилась бы тобой.

Упоминание о матери задело за живое, и вопросы посыпались сами собой:

— Ты отрекся от нее, да? Поэтому она никогда не рассказывала мне о тебе, пока ты не приехал в Лондон забрать меня?

— Нет, что ты, мы с ней просто поссорились, только и всего. Но теперь это не имеет значения.

Несомненно, дядя не хотел говорить об этом даже тогда. Но Девину необходимо было знать правду.

— Тебе не кажется, что я уже достаточно взрослый и вполне могу узнать, что я незаконнорожденный?

— Ну конечно же, нет! — пытался настоять Дональд, но его лицо утратило все краски, и он не смотрел в глаза Девину, повторяя: — Она вышла замуж за твоего отца, но он умер, когда ты был еще младенцем.

— Человек, чьего имени я даже не помню, потому что она отказывалась говорить о нем? Кто его придумал — она? Или ты?

Дональд вздохнул, откинулся на спинку кресла и закрыл глаза. В то время ему перевалило за сорок пять, а выглядел он и того старше. Светлые волосы, припорошенные сединой, голубые глаза, так похожие на глаза сестры, дубленая кожа, сутулые плечи. Он всю жизнь не просто выращивал лошадей, он их дрессировал, чистил, кормил, обращался с ними, как с собственными детьми, которых у него никогда не было. И все свои знания, всю любовь к лошадям он передал мальчику, которого они с женой взяли к себе много лет назад.

Девин думал, что дядя больше не произнесет ни слова, такое страдальческое у него было лицо. Ради него он был готов обо всем забыть. Девин любил дядю, тот всегда обращался с ним очень по-доброму.

— У моей сестры были прекрасные перспективы, — заговорил вдруг Дональд, и в его голосе послышались отголоски прежней горечи. — Она получила три предложения руки и сердца еще до совершеннолетия, причем одно от виконта. Но она влюбилась в мужчину из Лондона, которого получить никак не могла, а ты — результат этой любви. Когда она отказалась вернуться домой, я сказал ей много жестоких слов, и она мне этого не простила. Я поставил гордость впереди любви и сожалею об этом по сей день. Да, я дал всем понять, что она вышла замуж, но муж ее умер сразу после твоего рождения. Она так на меня злилась, что отказалась воспользоваться придуманной мной для нее фамилией, хотя выдумки моей решила придерживаться, просто говорила людям, что предпочитает свое девичье имя, так как замужем побыла совсем недолго.

Слова дяди всколыхнули давно забытое воспоминание.

— Однажды она сказала мне: «Ты не знаешь, что значит так сильно любить. Надеюсь, что никогда и не узнаешь». В тот день я спросил у нее, кто мой отец, и услышал в ответ эти слова. Но ведь она говорила про моего настоящего отца, да?

— Честное слово, не знаю, Дев. Но не сомневаюсь, что она любила его. Думаю, именно поэтому она и не вернулась домой. Она хотела быть рядом с ним, даже если он не собирался… не мог на ней жениться.

— Лорд Вулзли, тот чертов домовладелец?

Дональд резко распахнул глаза, услышав ненависть в голосе Девина.

— Вулзли? Он был другом твоей матери, да, но не домовладельцем. Дом принадлежал ей. Твой отец подарил ей его.

— Так почему же она говорила… ладно, не важно, очередная ложь, просто чтобы объяснить его постоянные ночные визиты. Он был ее любовником! Она из-за него меня отослала!

— Девин, нет, все было не так. Она отослала тебя, потому что ты начал задавать вопросы, а ей казалось, что ты еще слишком мал, чтобы услышать ответы. Когда она попросила меня забрать тебя, то рассказала о твоих ошибочных предположениях и пообещала, что когда ты подрастешь, она все объяснит тебе про твоего настоящего отца. Не знаю, любила ли она Вулзли, но уверен, что отца твоего она очень любила. Но так и не рассказала мне, кто он. Боялась, что я попытаюсь его убить. Скорее всего я бы так и поступил. Но он, знаешь ли, оплатил твое обучение. Я бы и сам мог и чуть не выбросил анонимное послание, в котором говорилось, что твое обучение уже полностью оплачено, и указывалось название школы, где тебя ждали.

— И почему не выбросил?

— Потому что не хотел поступать назло только из-за того, что ненавидел его. А твоя тетя убедила меня, что для тебя так будет лучше всего. То, чему ты там научишься, друзья, которых заведешь, откроют тебе путь в высшие слои общества. И, говоря совсем честно, я считал, что он должен тебе хотя бы это, раз уж не пожелал стать частью твоей жизни.

Девин все равно не поверил в то, что Лоренс Вулзли ему не отец. Мать лгала ему, почему бы ей не солгать и брату тоже? И все только ради того, чтобы уберечь ублюдка, которого она так любила, что бросила ради него семью — всю свою семью. Однажды он выскажет Вулзли все. Но он не хотел больше расстраивать дядю расспросами.

Следующие пять лет Девин был так занят, сутками напролет управляя большим имением Дональда, что ему не хватало времени для обдумывания нерешенных вопросов. Дональд не просто передал ему управление, они с Лидией навсегда покинули Ланкашир! Им хотелось попутешествовать, пока они окончательно не состарились, и три года они занимались только этим. Кроме того, Лидия мечтала жить в городе, где родилась и выросла, то есть в Лондоне. Там по-прежнему жили ее старые подруги и многие годы умоляли Лидию вернуться туда ради ее таланта. В деревне она в основном разводила собак, но на самом деле превосходно их дрессировала, а это в Лондоне было очень востребовано. А Дональд занялся рисованием.

Тетя и дядя жили в Лондоне вот уже четыре года (Девин провел там всего два) и были счастливы, в особенности теперь, когда Девин практически тоже жил с ними. Именно поэтому он до сих пор не отремонтировал старый фермерский дом.

Дядин городской дом располагался очень удобно, на западном конце Джермин-стрит, недалеко от Сент-Джеймс-сквер и сразу к югу от Пиккадилли, соединявшейся с Бонд-стрит, поэтому ежедневные поездки на ферму и с фермы не отнимали много времени.

Он оставил коня в конюшне на углу, не обращаясь за помощью к слугам Дональда. Улица была такой спокойной и славной, что он получал удовольствие от небольшой прогулки, даже если обрамляющие ее деревья стояли обнаженными, как сейчас.

Девин остановился на ступенях, ведущих к парадному входу в дом, посмотрел в сторону следующего квартала, где находился старый дом матери, и снова о ней подумал. Он больше ни разу туда не вошел и не хотел этого. Всю мебель продали, личные вещи матери упаковали и убрали на чердак в Ланкашире. Девин в эти сундуки никогда не заглядывал. Ей было всего двадцать шесть, когда она умерла, его красавица мать. Она могла бы выйти замуж и прожить нормальную жизнь. Но не захотела, потому что любила того ублюдка, Лоренса Вулзли. Девин до сих пор не понимал почему. Любовь, ее оправдание, не казалась ему достаточной причиной для того, чтобы разрушить свою жизнь. Может быть, дело просто в том, что Вулзли хорошо ее обеспечивал? У нее были слуги, красивая одежда, драгоценности, даже неплохие сбережения, которые Дональд передал Девину. Он не отказался, именно эти деньги позволили ему купить новую ферму, а теперь она себя окупала. И у него есть собственный табун лошадей, но он не мог держать их у себя всех для разведения, однако наконец-то появились первые доходы от продажи лошадей. Да еще и неожиданные деньги от Офелии Лок.