Одержимый - Питер Джеймс

Вдруг превратилось в ком сырой земли,

Чтоб радостями жившая душа

Вдруг погрузилась в огненные волны,

Иль утонула в ужасе бескрайнем

Непроходимых льдов, или попала

В поток незримых вихрей и носилась,

Гонимая жестокой силой, вкруг

Земного шара…

Шанс реабилитироваться представился Майклу во время первого антракта. Они пробились сквозь толпу к бару и завладели пивом, которое он предусмотрительно заказал заранее. Они чокнулись. Глаза Аманды сияли.

– Ну, – легко сказала она, – как у тебя прошел день? Чем ты занимался?

– Утром ходил по парку и собирал собачьи фекалии. – Сказав это, Майкл спохватился, но было уже поздно. Да, неплохая тема для разговора на первом свидании.

– У меня была собака, – сказала Аманда с поразительным энтузиазмом. – Я всегда пользовалась совком с крышкой.

– Я собирал их не для того, чтобы сделать парк чище. – Черт, куда меня несет? – А для того, чтобы показать их пациентке.

Аманда ответила ему серьезным взглядом, к которому он не был готов.

– Она страдает обсессивно-компульсивным психозом.

– Обсессивно-компульсивным психозом?

Кто-то толкнул Майкла в локоть, и он пролил пиво. Пиво затекло ему в рукав. Он сделал вид, что ничего не заметил.

– Да. Она панически боится грязи… даже мысли о грязи. Я показываю ей собачьи фекалии в стеклянных банках. Это часть лечения.

Аманда просветлела. С непонятной горячностью спросила:

– Я могу включить это в свой фильм?

– Я должен спросить разрешения у пациентки. Не знаю, согласится ли она.

– Мы можем использовать актрису.

Майкл кивнул.

– И что ты заставляешь свою пациентку делать с этими фекалиями?

– Ничего. Она просто смотрит на них. Это типичный терапевтический прием. Встреча со своим страхом. У нее навязчивая боязнь заразиться чем-нибудь. Она боится дотрагиваться до дверных ручек, телефонов общественного пользования, она постоянно моет руки – за неделю она изводит не один кусок мыла. Ко всему прочему, она не может пройти по улице рядом с собачьими фекалиями. Ей приходится поворачивать обратно. Обычно в таких случаях начинают с простого – я стараюсь убедить пациента дотронуться до дверной ручки. Я пытаюсь убедить его в том, что его проблема коренится в мозгу и опасность заразиться вовсе не так высока.

Аманда улыбнулась и отпила пиво.

– Собачьи какашки в банках – это интересно.

Майклу нравилось, как она пьет пиво – большими глотками, с удовольствием. Ему нравилось, как она наслаждалась простыми вещами. Кэти ненавидела пиво.

«Я их сравниваю», – подумал он.

Аманда была простой и в то же время элегантной, с очаровательной сумасшедшинкой. Майклу уже не в первый раз захотелось узнать, какая она в постели.

У него возникла эрекция. Он очень хотел обнять ее за плечи или за талию, но боялся, что она сочтет, что он чересчур забегает вперед, и поэтому отстранялся всякий раз, когда они случайно касались друг друга.

Он хотел сделать какой-нибудь жест, приближающий его к ней, – дотронуться до руки или отвести со лба прядь светлых волос, падающих ей на глаза. У нее была очень загорелая кожа, а на руках веснушки и легкий светлый пушок – в высшей степени сексуальные.

Ты прекрасна. На полном серьезе – ты прекрасна. Мне нравится, как ты выглядишь, мне нравится твоя квартира. Я хочу узнать тебя получше. Я очарован. Я чертовски очарован.

– Я могу начертить тебе кривую привыкания, – сказал он.

– Что?

– Это такой график. Он строится в координатах «страх» и «время». В первый раз, когда я показываю пациенту банку с фекалиями, кривая имеет самый высокий пик. Во второй раз она будет ниже и так далее.

«Господи, я безнадежен, – неожиданно подумал он. – Великий совратитель. Беседую с красивой женщиной о дерьме в банках».

После того как они вышли из театра, Майкл сказал, что заказал столик в «Плюще», на Ковент-Гарден.

– Ничего себе! – воскликнула Аманда. – Это один из моих самых любимых ресторанов. Откуда ты узнал? Ты что, экстрасенс?

Странное совпадение, между тем думала она. «Плющ» принадлежал к той же ресторанной сети, что и «Каприз», где ее покорил Брайан. «Плющ» был более демократичен, в нем было меньше показухи. И в Майкле было гораздо меньше показухи, чем в Брайане.

– Я же спец по мозгам, – невозмутимо сказал он. – Я все должен знать.

Она улыбнулась, посмотрела ему прямо в глаза и ничего не ответила. А потом Майкл отвлекся на «феррари» с откидным верхом, которое с шумом и помпой, словно красотка на званом вечере, проталкивался сквозь автомобильное столпотворение.

Ни Аманда, ни Майкл не заметили белого фургона, припаркованного на улице прямо напротив входа в ресторан.

Элегантная пожилая дама тоже не заметила белого фургона.

Такси остановилось перед красивым белым многоквартирным домом в стиле Регентства, с фасадом, глядящим на набережную. Оно вклинилось в промежуток между стоящими возле тротуара машинами, прямо перед белым фургоном. Было четыре часа дня.

Дама протянула водителю пятифунтовый банкнот, держа его пальцами в синей перчатке, и улыбнулась – любезно, но с некоторым напряжением, так как после недавней пятой подтяжки кожа на лице была натянута, как на барабане.

– Сдачу оставьте себе.

– Десять пенсов? Спасибо, дорогуша.

Не переставая любезно улыбаться, с сумкой универмага «Ханнингтонз» через локоть, дама направилась к подъезду. Она шла небольшими, тщательно выверенными шагами, с высоко поднятой головой. Ее шелковый шарф развевался на ветру.

Сзади послышался отчетливый звон упавшей на тротуар монеты.

– Возьми ее себе, старушенция! Тебе она гораздо нужнее, чем мне.

Дама развернулась к водителю такси и показала ему палец. Чтобы он не пропустил этого жеста, она еще покачала рукой вверх-вниз.

Ужасный, невежественный человек. Разве он не знает, кто она? Он что, в пещере живет? Он что, не смотрел телевизор вчера вечером? Не читал сегодняшних газет? Награда Британской академии кино и телевидения!

Ей вручили награду за выдающийся вклад в искусство кинематографии. Вчера вечером!

А этот кретин водитель не узнал ее! Он рассчитывал на чаевые! Мало того, что в газетных киосках сидят одни безграмотные иностранцы, так теперь и водители такси не узнают тебя. Он даже не предложил помочь донести покупки!

Дама зашла в дом, медленно, морщась от боли, поднялась на третий этаж и направилась по коридору к своей квартире. Ее удивило, что входная дверь открылась после первого поворота ключа: обычно она закрывала дверь на два поворота. «Наверно, забыла сегодня», – подумала она. Не в первый раз память подводит ее.