Бугорландские Хроники - Дмитрий Владимирович Рассказов

– Славно я сегодня пппоработал, остался доволен собой режиссер. – День прожит не зззря. Аккуратно вытащив кассету из киноаппарата, он написал на ней красным фломастером – «Осторожно! Лик врага», после чего отправил эту пленку куда следует.

2.4.5.

Неизвестно сколько еще времени болтались бы завоеватели неизвестно где, в поисках неизвестно чего, но тут им неожиданно повезло. Они наткнулись на еще одного аборигена. На этот раз это оказался вполне приличный с виду абориген – пожилого, можно даже сказать старческого возраста. На старичке был ярко – красный стеганый халат в обрамлении из золотых и серебреных звезд. Голову аборигена венчал длинный конусообразный колпак. Тоже со звездами. Незнакомец стоял прямо посреди поля и, не замечая ни кого и ни чего вокруг, увлеченно считал ворон. Поначалу завоеватели приняли было его за пугало, и даже хотели покидать в него немного камнями, но, подойдя поближе, поняли, что обознались.

– Вот это ддда! – восхитился Факс, снимая на пленку необычного аборигена. – Какой прекрасный экземпляр, не то, что те две пигалицы безмозглые. Вы только посмотрите на эту вввосхитительную окраску, наверняка у него сейчас бббрачный период в самом ррразгаре.

– Тсс, еле слышно прошептал Горох, – не вспугните его раньше времени. Попробуем взять живьем. Он нам многое должен рассказать.

– Вы думаете, что он что-то зззнает? – засомневался Факс. – Вид у него не очень сссмышленый…

– Да заткнись же ты, цыкнул в сердцах Царь. После чего очень медленно, чтобы не дай бог не вспугнуть неосторожным движением колоритного аборигена, стал осторожно приближаться к старику. Только старик оказался «стреляным воробьем», заметив приближающегося к нему царя, он встрепенулся, и стал искоса следить за всеми царскими передвижениями. Поняв, что застать врасплох аборигена не удалось, Горох пошел на хитрость.

– Скажите любезнейший, ласково обратился царь к пожилому аборигену. – Как нам пройти в… к… на… Горох задумался, не зная как закончить свой вопрос. Честно говоря, царь и сам не знал, куда ему собственно нужно было идти. Старик же, не дождавшись покуда его высочество соизволит закончить свою мысль, вдруг как заорет визгливым голосом на царя:

– Да идите вы все…, после чего, резко развернувшись, абориген в мгновение ока скрылся в близлежащем кустарнике, – только его и видели. При всем при этом, он так и не сказал, куда конкретно следовало было идти бедным завоевателям.

– Вспугнул скотина! – заорал, в свою очередь, взбешенный царь на режиссера. – Лезешь везде со своей камерой, куда не просят. Вот, поди, – найди теперь его в лесу.

– Нервный какой-то абориген пппопался, проворчал в ответ Факс, выключая кинокамеру. – Ну, ничего – найдем другого пппервого аборигена, более сссговорчивого.

Градус, наблюдавший всю эту сцену со стороны, тоже остался недоволен поведением местного жителя. «Если здесь все такие нервные, недовольно подумал он, – то мне такой страны и даром не нужно. Ушлепки мне и дома надоели».

Глава 5. Первый блин комом.

2.5.1.

Обескураженные таким неласковым приемом горе – вояки пошли, тем временем, дальше. Искать аборигенов, им впрочем, даже понравилось. Местные жители оказались совсем не страшными, и едва завидев клоунов, тут же старались убежать от них куда подальше. И теперь каждый из горе – вояк старался найти еще одного нестрашного аборигена. Это занятие чем-то напоминало им поиск грибов, только было еще интереснее и увлекательнее.

Но вот вдалеке, на самом краю горизонта, показались очертания древнего величественного замка. Такого древнего и такого величественного, что едва увидев его, завоеватели остановились, как вкопанные, пораженные открывшимся перед ними видом. Такие замки они видели до этого только на картинках в заграничных журналах. Гороху замок тоже понравился и он приказал войску готовиться к сражению.

И если клоунам приготовится к сражению оказалось плевым делом, они только перекурили, то с Баронами вышла маленькая заминка. Поскольку рыцарские доспехи у них были одни на двоих. Достались они Шампиньону от его дедушки Бульона, который получил их в свою очередь от своего дедушки Патиссона, а тот соответственно получил их от своего предка, фамилию которого Шампиньон уже и не помнил. Этим латам было, наверное, лет пятьсот, из которых лет триста ими уж точно ни кто не пользовался по их прямому назначению. Один только раз за все это время дедушка Бульон одел их на свою свадьбу с бабушкой Марией- Маргаритой. Да еще сам Шампиньон надевал их как-то раз на школьный маскарад.

Батон давно уже присматривался к отцовским доспехам, всячески намекая тому, что, дескать, пора бы, давно пора бы уже передать их сыну, как того требует древняя традиция их рода. Но Шампиньон отдавать доспехи сыну не спешил, резонно полагая, что время для этого еще не настало. И лишь теперь, перед самым боем, первым боем в их жизни, Шампиньон разрешил, наконец, сыну облачиться в рыцарские доспехи.

– Этот заморыш, (так за глаза Шампиньон называл Факса) опять собирается, что-то снимать. Так, что, если будешь хорошо драться, может и в историю попадешь. Только не мни их сильно, строго – настрого наказал он сыну, – они мне еще самому пригодятся.

Заметив, что Батон при этих словах сразу же как-то сник, Шампиньон добавил, что если с ним (в смысле Шампиньоном), что-нибудь случиться во время битвы, тогда он (Батон) может оставить доспехи себе насовсем. И видя, что такое уточнение ничуть не улучшило настроение Батона, Шампиньон весело добавил:

– Не стоит грустить, сын, в такой момент. Может быть, у нас с тобой это последние минуты в этой жизни, так, давай проживем их весело и красиво.

Сам Шампиньон уже успел облачиться легкую стальную кольчугу, и сейчас размышлял над тем, какое оружие оставить себе, а что отдать сыну. После недолгих раздумий он вручил Батону двуручный и ужасно тяжелый фамильный меч Болинброк. Себе же барон оставил топор с широким лезвием для рубки мяса. Этот топор при определенных обстоятельствах, (таких как сейчас, например) вполне мог бы сойти за боевую секиру. На его рукоятке, Шампиньон нацарапал гвоздем свой родовой герб – обглоданный скелет рыбы. Герб этот означал, что от жизни бароны берут все, оставляя другим только кости. Таким вот образом, точнее сказать – таким вот гербом, бароны метили все свои личные вещи, начиная с оружия и кончая носовым платком, который был у баронов, как и доспехи – один на двоих.

Между тем остальные завоеватели, очень осторожно (во избежание несчастного случая) зарядили свои кремневые пистолеты и мушкеты самодельным порохом. Порох этот они заблаговременно добыли из китайских петард, а вместо пуль решили использовать косточки от вишен, по размеру как