С тобой навсегда - Татьяна Ковалева

Я выхожу из-за ширмы:

— Встретили их вместе — это еще ничего не значит.

Надежда вздыхает:

— Еще как значит! Их было не растащить… Видела бы ты, как он на нее смотрел! Прямо поедал глазами! Верка так пирожные поедает — ненасытно.

Вера вздрагивает, пускается в атаку:

— Сладко кушать не запретишь! Все равно замуж не светит. Так еще и в удовольствиях себе отказывать?.. Да и Ленку ты сегодня сама видела. Вон красавица какая! Будь я на месте того мэна, вообще бы ее не отпустила. Схватила бы за руку и так до конца жизни держала бы!

— Ты что — из этих? — подкусывает Надежда. — Из обезьянок? Никогда не замечала.

— Девушки, не ссорьтесь! — вмешиваюсь я.

Вера поворачивается ко мне:

— Хорошо тебе! Всегда при мужчине…

Я улыбаюсь:

— Какой там мужчина?

— Не скажи! — вдруг напирает на меня Надежда. — Не за рубль двадцать! Тот, у Ленки, конечно, красавчик, но какой в материальном положении — еще вопрос. А твоего толстячка Кандидата мы знаем. Наверное, его мама сынку своему носки не штопает… Да и сама ты почему за него держишься?

— Я не держусь! С чего ты взяла? — разговор перестает мне нравиться.

— Держишься, держишься! — с улыбочкой кивает Надежда. — А если не держишься, отдай его мне.

— Бери! Добро такое… — вспыхиваю я. — Еще сто рублей тебе впридачу дам!

— Девочки, не ссорьтесь, — вскрикивает Вера.

Я беру себя в руки:

— Вот еще! Из-за Кандидата ссориться.

Однако легкая беззлобная перебранка еще продолжается с полчаса — пока мы готовимся ко сну. Мы слишком хорошо друг друга знаем — и слабые места, и сильные, — чтобы конфликтовать по-настоящему. Мы хорошо «притерты». Мы давно научились обходить острые углы…

Утром, часов в десять, кто-то стучит к нам в дверь. Мы только что поднялись, мы — в неглиже и не готовы к приему гостей.

— Кто? — спрашивает Надежда.

Мы совершенно уверены, что это кто-то из девушек с нашего этажа — за какой-нибудь мелочью.

А из-за двери — ни звука.

Мы переглядываемся, сталкиваемся у зеркала.

— Подождите! — говорит Вера, а сама устремляется к двери.

Мы шипим на нее.

Пару минут приводим себя в относительный порядок.

— Открывай!

— Запускай!

Хохочем. Вера открывает дверь…

— Разрешите?

Заходит парень. Высокий стройный блондин с яркими синими глазами…

«Господи! Какой красавчик!»

И без стеснений парень, уверенный в себе. Вошел и сразу — в центр комнаты. Не трется у двери, не держится за стенку — не из застенчивых то есть. Решительный.

— Вера, Надежда, Любовь?

— Мы, — говорит Надежда, а сама мне подмигивает — дескать, тот самый, мэн вчерашний.

— А Елена? — спрашивает парень.

— Что Елена? — не понимает Надежда.

— Елена где? — он дарит ей ослепительную улыбку.

— А Елена… — начинает Вера (она так и тает).

Но Надежда перебивает ее:

— Стоп! — и поворачивается к парню. — Какая такая Елена? Вы о ком?

— Иноземцева Елена, — парень как будто удивлен.

— Ах, Иноземцева! — вдруг вырывается у меня. — Так это я!

Надежда смотрит на меня удивленно:

«Ну ты даешь, старуха!»

— Нет, не вы! — парень смотрит на меня вскользь.

— Как это не она! — всплескивает руками Надежда и смотрит на Веру. — Это же она? Или ты знаешь другую?

Вера начинает понимать игру:

— Да, это она! Лена Иноземцева собственной персоной. Посмотрите, молодой человек: разве есть прекрасней?

— Не красавица, конечно! — фыркаю я. — Но все же! Обратите внимание.

Парень улыбается:

— Хорошо, девочки! Нет так нет!

И уходит.

Но, оказалось, — не надолго.

Через десять минут возвращается: с шампанским и конфетами.

— Где живет Муза? — и опять улыбается.

Он, наверное, хорошо знает силу своей улыбки. Веру он сразил наповал этой улыбкой. А может, конфетами…

Вера, очарованная, выдает васильевскоостровский адрес подруги. Если б не Вера, мы бы еще покуражились немного, и одним шампанским с конфетами он вряд ли отделался бы. А вообще славный парень! Повезло Елене.

Вечером Кандидат везет меня на концерт камерной музыки. Говорит, купил случаем билеты. Наверное, я где-то обронила, что люблю серьезную музыку. А он запомнил. Он вообще памятливый в отношении всего, что касается меня. Удивительно, как он может запоминать столько мелочей!

Настроение у меня сегодня не очень хорошее. Я понимаю, что пора уже на что-то решаться. Хватит мучить Кандидата. Если наши с ним отношения рассматривать как месть мою за то, что он скомпрометировал меня перед всем театром, то я ему уже достаточно отомстила. Немало он бензина пожег, ухаживая за мной… А в отношении подарков он уже начинает безумствовать. От квартиры я отказалась. Слава Богу, нашла в себе силы! Но не исключено, что следующим подарком будет загородный дом или дача в Крыму или что-нибудь в этом роде…

Однако и оставаться совершенно одной боязно. С каждым годом мне все страшнее оставаться одной. Пусть рядом будет хоть кто-то — пусть толстый и лысеющий, пусть нетактичный и даже грубоватый, — но будет. Тогда есть уверенность, что на этом человеке я могу в крайнем случае остановиться.

А любовь…

А любви, наверное, у меня уже никогда не будет. Видно, то, что способно было во мне любить, замерзло, умерло. И с этим следует смириться.

Разумнее всего — остановиться на Кандидате. Более удобной и выгодной кандидатуры, партии не будет. Он богат, настойчив, практичен, со связями, знает, чего хочет от жизни, готов исполнить любые мои желания.

Кажется, что еще нужно?

Но как посмотрю на него!.. Эти черчиллевские толстые отвислые щеки, этот живот-барабан (у Кандидата от руля мозоль — на животе!), эти пухлые волосатые пальчики и эти красные, будто напомаженные, слюнявые губы бантиком. Нет, не могу! Хоть из машины выскакивай!

«О, мужчина! Настоящий! Где ты?»

Еще когда я была маленькая, мама мне втолковывала, ставя в пример папу и моих дедушек:

«Для мужчины важны три качества, детка: светлый ум, благородное сердце и начищенные до блеска сапоги. Если эти три качества есть, — он настоящий мужчина».