Гробницы Немертеи - Марианна Алферова

– Вообще-то двери в часовенку не было, – принялась объяснять Андро. – То есть она была, но наглухо замурованная.Поэтому я назвала это строение “мастабой” по аналогии с египетскими надгробными постройками, имеющими ложные двери, хотя, я понимаю, сравнение не очень точное. А теперь идем вниз… В полу были сделаны удобные ступени. Археологи спустились к “мастабе”. Атлантида включил фонарик. Луч заскользил по стенам. Да, несомненно, орнамент точно такой же, как и на керамике.

– Сейчас я вам покажу такое… – прошептала Андро и шагнула внутрь “мастабы”.

Платон ступил следом. И увидел удивительно правильное, можно сказать, идеальное кольцо, выточенное из мрамора. Мрамор был светло-голубого оттенка с синими прожилками и белыми крапинами.

– Это колодец? – спросил он.

– Скорее шахта. Внизу нет воды. Хотя я не уверена. – Почему? Неужели нельзя узнать, есть внизу вода или нет? И что там вообще – внизу?

Он направил луч фонарика в жерло и увидел грубо выточенные гранитные ядра. Они лежали друг на друге – огромные, весом каждое не менее полутонны. А меж крупными были насыпаны другие, поменьше.

– М-да… Очень интересно. Колодец, наполненный камнями. И что бы это могло значить?

– Я бы хотела спросить у вас. – Сейчас в голосе Андро не было ни тени насмешки. Она сама ничего не понимала. – И это притом, что рядом гранита нет. Его привозили сюда с каменоломен за тридцать километров.

– Для служителей культа – сущая безделица.

Она сняла повлажневший от дыхания платок, вытерла лицо. Тряхнула волосами. Распущенные, они доходили ей до плеч.

– Вы не пытались вынуть камни? – спросил он. Андро усмехнулась. – У меня нет роботов такой мощности. Я хотела сделать лебедку… но побоялась. Вдруг уроню ядро и разобью мраморное кольцо? Вообще-то это не мрамор, это так называемый немертейский камень. Потрогайте поверхность… Он последовал ее совету. Поверхность была идеальной – как будто ее полировали.

– Вам что-нибудь это напоминает?

– Даже не знаю… ядра грубо обработаны… Из таких нурагийцы делали свои постройки на Сардинии.

– Что-то я не слышала о такой планете.

– Это остров на Старой Земле. Сколько примерно лет колодцу?

– Мы находимся на уровне восьмого слоя.

– То есть это конец Второго царства? Около семи тысяч лет до Второй Конкисты? Надо же! Семь тысяч лет… и такой идеальный круг. Во всяком случае, технология была у них на высоте. А профессор Брусковский назвал эту цивилизацию посредственной.

– Профессор Брусковский – идиот! – заявила Андро с такой яростью, что Атлантида рассмеялся.

Впервые упоминание имени Брусковского доставило ему радость.

– Замечательные слова! – Он направил луч фонарика ей в лицо. Она зажмурилась. Тогда он обнял ее и поцеловал. А дальше… Дальше ему показалось, что ее лицо заколебалось. И пол под ногами качнулся. Ну надо же – один поцелуй… Уж не колдунья ли она? Наверху грохнуло так, будто кто-то засадил мегаснаряд в здание старинного храма. Андро и Платон рухнули на пол. “Мастаба” содрогнулась, сверху посыпался песок. Когда грохот падающих обломков стих, Атлантида поднял голову. В “мастабе” было абсолютно темно. Однако фундамент, постоявший не одно тысячелетие, устоял и на этот раз. Выдержала и крыша. Платон несколько раз смачно чихнул – пыль лезла в нос, рот, глаза. Андро тоже принялась чихать, правда, не так громко, зато непрерывно. Атлантида включил фонарик. Воздух стал плотным от клубов желтоватой пыли. С трудом можно было разглядеть очертания стен и колодца. Так и есть, их засыпало: груда обломков загромождала весь дверной проем.

– Хорошо, что колодец не пострадал, – пробормотала Андро. Почему это хорошо, он не понял. Лучше бы колодец рассыпался, но остался выход наружу.

– Что мы будем делать? – спросила она, чихнув в очередной раз.

– Откапываться. Кстати, что могло взорваться?

– Не знаю… За все время, что я здесь, взрывов такой силы не было.

– Значит, взрыв в мою честь? Тогда приступим к разбору завала. Атлантида взял в руки первый обломок кирпичей, скрепленных раствором, и огляделся. Куда бы деть? Он отложил его в дальний угол “мастабы”. Потом второй, третий… Андро светила ему фонариком. Нет, так дело не пойдет! Через пятнадцать минут все помещение будет завалено обломками. Ничего не оставалось, как кидать кирпичи в колодец. Несмотря на протест Андро, Платон бросил обломок вниз. Обломок еще падал, а колодец уже начал вибрировать. Будто мелкая дрожь сотрясала каменное кольцо. И дрожь эта сопровождалась противным скрежещущим гулом.

– О господи… – прошептала Андро. – Лезь немедленно вниз и забирай свой дурацкий кирпич.

– Мы уже перешли на ты?

– Лезь в колодец! – повторила она свой приказ. Каменное кольцо вибрировало все сильнее. И гул нарастал. Звук становился все выше, пронзительней.

– А вдруг я провалюсь вниз вместе с камешками – а?

– Я спускалась, и ничего со мной не было! На гранитном ядре можно стоять. Давай!

Атлантида должен был с нею согласиться. Ясно, что колодец готов был терпеть камни, которыми его завалили, но почему-то отрицательно относился к осколкам кирпича. Атлантида ухватился за край и спрыгнул. Почувствовал, как ядра под его ногами отвратительно дрожат – будто они живые и трясутся от страха. Платону тоже передалась эта мерзкая дрожь. Он посветил фонариком. К счастью, обломок кирпича провалился не слишком глубоко. Платон достал его и протянул Андро. Она швырнула “возмутителя спокойствия” обратно в кучу. Дрожь колодца стала постепенно стихать. Звук, рвущийся из каменного жерла, тоже стих. Но лучше здесь не задерживаться.

Атлантида уселся на пол “мастабы”. Надо было обдумать положение. Никакого плана действий у него не имелось. Можно попробовать разбирать дальше, вдруг им повезет, и они все-таки вырвутся на поверхность. Конечно, от этого решения за добрый парсек разило авантюризмом. У Андромахи тоже пока не возникло дельных идей…

Они возились с завалом еще полчаса. Безрезультатно. Вскоре все внутреннее помещение “мастабы” было завалено обломками кирпича, а никакого просвета не образовалось. Однако и воздух не иссякал. Хотя дышать стало тяжело, причиной тому была пыль, висевшая в воздухе и заставлявшая пленников непрерывно кашлять и чихать, а не недостаток кислорода. Объяснение напрашивалось само собой: где-то в “мастабе” существовала вентиляция, и она до сих пор работала. Платону припомнились многочисленные детективы из старинной жизни, когда по вентиляционному ходу народ проникал повсюду, даже в суперсекретные здания разведок. Камней они с Андро нагребли уже столько, что образовалась насыпь, доходящая до края колодца. Обследовать стену можно было без труда – почти до самого потолка. Через пятнадцать минут Атлантида нашел то, что искал: белый кружок света от ручного фонарика уперся в квадратную плитку, отличимую от прочих лишь тем, что вся она была усеяна черными дырочками. Правда, плитка находилась не под потолком, а гораздо ниже. В дело был пущен нож, и вскоре крышка вентиляционного отверстия упала на пол. Открылся довольно широкий ход.