Абу Нувас - Бетси Шидфар
Шрифт:
Интервал:
— Да, он на примере ссоры царя зверей льва и быка показывает, как опасен гнев повелителя…
— …Не только это, — прервал его Абу Исхак. — Он говорит о пользе благоразумия и уверенности, призывает обдумывать все свои поступки и слова, чтобы не раскаяться потом, когда раскаяние бесполезно. Я дал тебе эту книгу, чтобы ты внимательно прочел ее и поступал сообразно тому, что в ней указано, потому что уже хорошо знаю тебя и вижу, что ты склонен к необдуманным поступкам, хотя одарен быстрым умом и хорошими способностями. Оставь эту книгу у себя и постоянно читай ее, пусть она будет твоим наставником.
Сказав это, Абу Исхак поднялся и, попрощавшись с мальчиком, вышел. Хасан задумался.
Конечно, учитель верно говорил о нем, он действительно часто поступает необдуманно и поэтому всегда оказывается свидетелем того, что не надо видеть и слышать. Всему виной неумеренное любопытство. Но ведь скучно всегда размышлять. Не проще ли жить, как придется, как Исмаил и его товарищи? Правда, Исмаил лишился руки, но даже мудрый Ибн аль-Мукаффа окончил жизнь в печи и его не спасли ни ум, ни рассудительность. Наверное, старик, который приходил к Абу Исхаку в лавку, очень благоразумный человек, и тот, кого наместник казнил у него на глазах, тоже не был легкомысленным — недаром Абу Исхак назвал его одним из самых справедливых людей нашего времени!
А вот Валиба вряд ли рассудителен, иначе не стал бы всю ночь пить вино и слушать пение. Нет, такие нравятся ему гораздо больше, пусть люди говорят, что он гуляка и безбожник!
Он будет внимательно читать книгу, но поступать по-своему. А еще, пойдет сейчас к Валибе и попросит рассказать о мудром Ибн аль-Мукаффе, о его книге, и о многих других вещах.
Поднявшись, надев кафтан и шапочку, Хасан направился к дверям.
— Куда ты? — крикнула мать.
Если сказать ей правду, она ни за что не разрешит.
— Я немного погуляю.
Мать что-то говорила, но Хасан, не слушая ее, быстро выскользнул на улицу и пошел знакомой дорогой.
У ворот дома Валибы было привязано несколько коней, на земле стояли носилки, возле них сидели рабы, белые и чернокожие. Хасан постучал в ворота, но привратник, выглянув, оттолкнул мальчика и снова задвинул засов. От обиды кровь бросилась в лицо. Хасан снова постучал, на этот раз сильнее. Рабы засмеялись.
— Откройте почтенному гостю, у него, наверное, важное дело! — крикнул один. Другой сказал:
— Эй, малыш, будь настойчив, господин любит красивых мальчиков!
Но тут Хасан увидел среди них знакомого евнуха, слугу Яхьи ибн Масуда. Хасан подошел к нему.
— Хозяин этого дома приглашал меня приходить к нему и обещал, что будет учить стихам.
Тот пожал плечами:
— Сынок, хозяин этого дома любит обещать, а сегодня у него много гостей. Но, если ты так настойчив, я попробую провести тебя к нему.
Евнух постучал и сказал привратнику:
— Пропусти меня к моему хозяину, у меня важное дело, а этот мальчик со мной.
Ворота открылись, и они вошли. Хасан ожидал увидеть дворец, вроде дома Яхьи, но дом Валибы был не намного богаче того, где жила их семья. Двор вымощен каменными плитами только по краям, а в середине — крепко утоптанная глина, политая водой. Из дома доносились громкие голоса, хохот, потом женский голос что-то запел.
Хасан вместе с евнухом поднялись на невысокую галерею, окружавшую дом. Оттуда прошли во внутренний двор, где расположился Валиба со своими гостями. Стоявшее в середине глиняное возвышение покрыто обычными циновками; подушки, которые гости подложили под локти, сшиты из полосатой шерстяной ткани. Тем ярче казались наряды гостей Валибы: зеленый, шитый серебром камзол Яхьи ибн Масуда, шелковые и парчовые одежды других, незнакомых мальчику, гостей.
Сам хозяин дома облачен в богатый кафтан, который был ему немного мал и, видно, жал, отчего поэт то и дело дергал плечами и оттягивал ворот. Перед ним стоял большой глиняный кувшин с вином и такой же, полный воды. Валиба наливал вино в кубки из обожженной поливной глины и передавал их остальным. Хасану показалось, что это смешение богатства и бедности особенно нравится гостям, которые веселились вовсю.
Один из них только что сказал что-то, и все рассмеялись. Увидев мальчика, Валиба обрадованно крикнул:
— Пришел мой маленький виночерпий! Возьми, займись делом!
Хасан уже знал, что вино надо смешать с водой и подавать чаши гостям, но он обиженно воскликнул:
— Ты звал меня заниматься стихами, а не вином!
Ответ Хасана вызвал всеобщее веселье. Но Валиба жестом успокоил гостей и сказал:
— Мы и занимаемся стихами, лучше всего они запоминаются за полным кубком. Займись же своим делом, и ты увидишь, как я даю уроки.
Когда Хасан нехотя взял кувшин и стал смешивать вино, Валиба обратился к одному из гостей, худощавому юноше в полосатом парчовом кафтане, и спросил его:
— Какие ты знаешь стихи о вине, которые можно считать образцом?
Юноша ответил:
«Встань утром и напои нас,
Не жалей вина из Андарина!»
— Клянусь Аллахом, ты прав, а кто из новых поэтов лучше всего прославил вино?
— Лучше всего его прославил Абу Муаз, когда сказал:
«Когда смешанное с водой вино наливают из кувшина в кубок,
Не знаешь, смеется ли оно надо нами или ворчит, предостерегая нас.
Кувшин преклоняется перед пустым кубком, наполняя его,
Как тот, кто читает в мечети молитвы, склоняясь ниц».
И из той же касыды я могу привести его слова:
«Как часто я говорил: запасемся вином,
Запретное слаще всего, дай же мне вкусить запретного!»
Собравшиеся одобрительно зашумели, а Валиба крикнул:
— Спойте нам песню на стихи Фараздаха «Кувшин, в котором сладкое свежее питье».
Где-то за галереей зазвенели струны лютни, и певица начала песню:
Кувшин, в котором сладкое свежее питье,
Похож, когда в него вливается содержимое бутыли, на звезду.
Оно запечатано со дня Хосроя, сына Хурмуза
и мы принялись за него с утра, когда только запели петухи.
Я опережу смерть, когда она явится, и выпью вина,
Ведь все равно не вернешь юность после того, как появилась седина —
предвестница Страшного Суда.
Хасан застыл с кувшином в руке. Вот она, настоящая поэзия! Несмотря на то, что голос у певицы был хрипловатый, непохожий на свежий голос Ясмин — она, наверное, была немолода — стихи захватили его. Ему стало стыдно за свою самонадеянность. Как он читал свои неловкие строки перед Валибой? Но Хасан утешил себя — ведь он еще молод, он станет учиться и напишет стихи не хуже, ведь все говорят, что у него хорошие способности!
Поделиться книгой в соц сетях:
Обратите внимание, что комментарий должен быть не короче 20 символов. Покажите уважение к себе и другим пользователям!