Арвендейл. Нечистая кровь. Книга 2. Корни Тьмы - Юлия Остапенко

Если у вас паранойя, это еще не значит, что за вами не следят – так вроде говорится?

Он не успел закричать, потому что тут всколыхнулись авраддилы. Брайса окатила волна облегчения – эти парни и впрямь хороши, они все время настороже, – но уже через секунду он понял, что слишком поторопился радоваться. Авраддилы все, как по команде, развернулись не к королю – а к окнам, прочь от него. Брайс решил, что, видимо, оттуда и будет исходить угроза, обнажил меч – и тут учуял запах дыма. Запах гари, вонь жженой соломы и паленой плоти. И сразу за этим – дикое ржание испуганных лошадей.

Горели конюшни, в которых авраддилы поставили своих коней.

– Пожар! – закричал кто-то, сидящий ближе всех к окну.

Люди повскакивали с мест – те, кто был еще на это способен, и Брайс с нарастающим ужасом увидел, что почти вся свита короля так и осталась похрапывать на столе и под ним. Авраддилы сгрудились, теснее смыкая кольцо, дергая головами, беспокойно оглядываясь и хрипя, словно они сами – испуганные кони. На это и сделан расчет, запоздало понял Брайс. Магическая связь даргорийских воинов друг с другом идет через их коней. Если запереть коней в конюшне всех сразу и поджечь ее, авраддилы не смогут думать ни о чем другом – для них это все равно как если бы заперли и подожгли их самих.

Хорош подарочек от досточтимой леди Ингёр, ничего не скажешь.

– Измена! К оружию! – все-таки закричал Брайс, ногой отталкивая стул в сторону тоже поднявшегося лорда Глендори. Тот смотрел на Брайса и улыбался, смущенно, почти виновато.

И со всем презрением, какое старый митрильский аристократ может испытывать к нечистой крови.

– Алвур. Надо же, – негромко сказал лорд Айвор. – Обязательно сменю ему потом имя на другое. Более добронравное.

Брайс взмахнул мечом, но перед глазами почернело от бешенства, и искалеченные пальцы ослушались. Удар прошел мимо, лорд Глендори уклонился с легкостью, неожиданной в плотном мужчине его возраста – впрочем, Брайс знал, что его тесть в отличной физической форме. Но прежде чем лорд Глендори обнажил меч, Брайс одним прыжком вскочил на королевский помост, растолкав бессмысленно топчущихся авраддилов. Кольцо латников при виде Брайса разомкнулось, пропуская его к королю – он был единственным, кого они не убили бы в такой ситуации.

Яннем все еще сидел в кресле, словно никуда не торопился. Его лицо посерело, но выражение его оставалось неизменным: холодным и отсутствующим. Хотя он, безусловно, понимал все более чем хорошо.

– Держись рядом, – процедил Брайс, хотя в этом не было необходимости. Не выпуская из руки меч, хотя и осознавая его мучительную бесполезность, он торопливо сплел защитную сеть, окутывая ею помост. То есть только себя и Яннема. Пять лет назад, после озера Мортаг и ущелья Смиграт, но до сражения с источником Тьмы, Брайс без труда смог бы увеличить купол настолько, чтобы под ним оказались и гвардейцы, и даже авраддилы. Но не теперь. Больше нет.

Так что он мог лишь стоять рядом с братом в этом временном убежище и бессильно смотреть, как свита лорда Глендори – все эти рыхлые, мягкотелые виконты, бароны, лендлорды, – все как один встают, обнажают мечи и преодолевают расстояние, отделяющее правую сторону пиршественного зала от левой. Люди короля, еще не успевшие уснуть, удивленно поднимали головы и так же удивленно хрипели, когда кровь из перерезанных глоток хлестала в их собственные винные кубки.

Их перебили, как свиней, меньше чем за минуту.

Запах пожара становился тем временем все сильнее. За окном стелился черный дым. Авраддилы низко, протяжно выли, но это было не то гипнотическое гудение, которым они поразили сердца злоумышленников день назад по дороге в Корстли. Теперь это был единый вопль скорби, рвущийся из двадцати четырех глоток. Их кони погибали, горели заживо, они и сами горели заживо. Но не отступали. Сцепились – левая рука на правом плече стоящего рядом, – обнажили мечи, оскалили зубы. Брайс не ощущал сполна исходящие от них волны магии, чувствовал за этим лишь бурную, хаотичную силу, как прибой, и такую же непостоянную. Но эта сила все же показала себя, когда убийцы покончили со свитой короля и развернулись к помосту: двести вооруженных мужчин против тридцати гвардейцев и двадцати четырех авраддилов, не так уж и плохо…

Было неплохо, пока на них не обрушилась сшибающая с ног волна, похожая на порыв жаркого ветра. Боевая магия. Проклятье, Брайс не знал, что у лорда Глендори есть свои боевые маги. Он совершил отчаянный ментальный бросок, пытаясь определить источник этой силы, чувствуя, как пылает у него лицо и, кажется, дымятся волосы и брови, несмотря на окружающий их с Яннемом защитный купол. Он смог понять лишь, что источник этой атаки находится где-то вовне. Воздух вокруг королевского помоста накалился. Кожа полуголых авраддилов пошла ожогами, а закованные в стальные латы гвардейцы под предводительством Фрамера закричали, корчась в своих раскаляющихся латах, заживо поджариваясь в них, как свиньи в чугунных котлах.

– Брайс. Нам надо уходить, – сказал Яннем.

Он наконец встал. Его мантия и корона лежали на кресле – он сбросил их так легко, словно они давно его тяготили и он рад поводу наконец от них избавиться. Костюм под мантией был неброским, почти простым, темных тканей и удобного, не стесняющего движения покроя. Это было хорошо – не хватало ему в такой момент запутаться в проклятом королевском одеянии. И без того запутались, как зайцы в силке.

Брайс снова окинул взглядом зал, пытаясь оценить обстановку. Это было трудно, потому что он все еще удерживал купол, хотя и понемногу его сжимая, на это уходили всего его силы. Вот королевская свита, двести мужчин, валяющихся на полу и поперек столов, они все мертвы. Вот двести человек лорда Глендори, пока еще поодаль, в стороне от сгустка горячего воздуха, который наслали их маги. Вот они кидаются вперед, на авраддилов, взмахивают мечами – и начинается бойня. Сотня против двадцати пяти. Брызги крови веером разлетаются на стенах, на полу, на поверхности защитного купола, который еле-еле удерживает Брайс; в воздух взлетают отрубленные руки, ноги, головы, подскакивающие, словно мячи; хрипы, вой, вопли – но кричат и вопят не авраддилы. Даргорийские воины-маги, наконец оправившись от нанесенного им удара и перестроившись, не замечая волдырей на своих голых плечах, бьются, как львы. А вот отряд гвардейцев, они корчатся, стонут, теснятся, вставая вокруг короля и его брата живой стеной раскаленной стали. Фрамер хрипло выкрикивает приказы – похоже, он не пострадал или способен драться, даже наполовину изжаренный…

– Брайс, – настойчиво повторил Яннем. – Сделай что-то, или мы оба тут умрем!

В его голосе так и не прорвалось паники: нет, это прозвучало как приказ, гневный и нетерпеливый. Никакого страха, только злость. На вероломных предателей – и на себя самого за то, что своим тщеславием сам завлек их в эту ловушку. «Но ведь и я виноват, – мелькнуло у Брайса, – я же сам ему предложил…»

– Ваше величество! Уходите! – проревел Фрамер, вращая перед собой двуручным мечом и круша им буквально в капусту тех, кто рисковал к нему приблизиться. Но толпа напирала, врагов было много, и они оказались подготовлены лучше, чем Брайс ожидал. Наверняка среди них большая часть – не изнеженные лендлорды, а переодетые в их одежды солдаты и офицеры гарнизона. А лендлорды в безопасности за стеной, ждут, чем закончится этот кровавый переворот, затеянный их вождем…