Невольница - Триш Мори

— А что случилось потом? — спросила Сиенна, завороженная рассказом.

— Человек решил, что лучше раз и навсегда забыть про потонувшие сокровища и морские путешествия. Он ушел в глубь леса и обосновался на острове, воспользовавшись элементарными строительными навыками. А чудовище оставило за собой власть над утесом и морем вокруг него. Так что и по сию пору несчастья подстерегают тех отчаянных, которые ради приключений или из корысти ныряют возле этих берегов в поисках потонувших сокровищ, — досказал Рэйф Ломбарди.

— И это порождает все новые и новые легенды… — прибавила Сиенна.

— Совершенно верно, — кивнул Рэйф, ведя свою спутницу под руку.

Ему было приятно, что она оказалась именно той, которая способна понять его и без слов, тем более что у нее в чреве росло и развивалось его семя.

Он действительно считал вопрос их свадьбы заведомо решенным, как бы она ни относилась к этому сейчас. Иного быть просто не могло. К тому же их связывали яркие воспоминания о ночи, проведенной вместе в Париже.

Это обстоятельство вполне компенсировало в глазах Рафаэля Ломбарди, правителя острова Монтвелатте, недостаток аристократичности в фамильной истории Сиенны Уэйнрайт, поскольку лично для него здоровая сексуальная жизнь в браке имела, куда большее значение, чем соблюдение дворцового этикета, которому всегда можно научиться.

То есть в его представлениях супружество с Сиенной обещало, в том числе и бездну чувственных наслаждений. Ему лишь оставалось набраться терпения и подвести ее к неизбежности этого супружеского союза.

— А человек, который обосновался на острове, судя по таинственности твоих недомолвок, — это и есть первый правитель Монтвелатте, а, следовательно, твой предок. И от него вы ведете свою родословную, так? — с улыбкой спросила его девушка.

— Именно так, Сиенна. Ты все правильно поняла, — не без удовольствия согласился он, обняв ее за плечи.

Так они прошагали еще несколько метров в сторону величественного утеса.

— Тот человек был предком твоих детей, — снова заговорил Рэйф. — Было это в четырнадцатом столетии… Однажды мимо Монтвелатте от берегов Северной Африки шел корабль, принадлежавший одному королевскому семейству. Корабль направлялся в Геную. На том корабле было все королевское семейство, включая молодую красавицу дочь. В дороге девушка тяжело заболела. Она лежала в лихорадке, была на грани гибели, королевский врач оказался не в силах чем бы то ни было ей помочь. Поэтому король, ее отец, распорядился причалить к острову, мимо которого лежал их курс… Он сошел на берег, к нему тут же сбежались островитяне. Король объяснил, в чем состоит его беда, и пообещал несметные богатства тому, кто спасет его дочь от смерти. Из толпы зевак вышел один человек и пообещал сделать это, после чего удалился в лес. В лесу он нашел старую отшельницу, и та приготовила целебный отвар, выпив который юная красавица выздоровела. Человека, выполнившего обещание спасти дочь чужеземного короля, звали Винченцо Ломбарди. Спустя какое-то время молодые поженились, и Винченцо получил за принцессой огромное приданое. Так он стал здешним князем.

— Теперь мне понятно, почему знатность невесты имеет такое значение для мужчин династии Ломбарди. Не будь этого приданого, не было бы и княжества, — иронически заметила Сиенна.

— В наши дни это уже не играет решающей роли, тем более что я и сам вполне мог не стать принцем, — отозвался он.

— Но стоило тебе почувствовать себя принцем, как приоритеты тут же изменились, — припомнила ему Сиенна утро их расставания.

— Ты считаешь, мой славный предок не попытался бы спасти молодую девушку, если бы она не была принцессой и ему не посулили бы за это щедрую награду? — рассмеялся Рэйф.

— Можешь считать меня циником, но я действительно так считаю, — упрямо проговорила Сиенна.

— Но это всего лишь сказка, — пожал плечами Рэйф, не имея настроения с ней спорить.

Сиенна покачала головой.

— Нет, в том-то все и дело, что это вовсе не сказка. Это легенда, на основе которой формировалось ваше династическое мировоззрение. И не думаю, что оно претерпело какое-то изменение с тех пор, — с легким оттенком раздражения настаивала, на своем мнении беременная женщина.

«Не трать время на любовь… Никогда никому не открывай своего сердца… Не теряй голову… Оставайся сильным, невзирая ни на что… Будь всегда сильным, сынок…» — слышал он с детских лет эти повторяющиеся неназойливым рефреном наставления матери, обжегшейся в свое время на любви к его отцу.

Рэйф вспомнил это и не стал оспаривать слов своей спутницы, которая в очередной раз оказалась досадно права. Он лишь пожал плечами.

— Повторяю, я никогда не считал себя принцем Монтвелатте… до самого последнего времени. Но так распорядилась судьба. Я отказывался от отцовского трона, поскольку с давних пор категорически не желал ничего от него принимать. Не мог же я возложить это на плечи Мариетты. Но и отдавать этот прекрасный остров в полное распоряжение преступным кланам я тоже не имел права, — словно оправдываясь в собственных поступках и решениях, проговорил принц Рафаэль.

— И ты все правильно сделал. Это действительно прекрасный остров, на котором живут замечательные люди, заслуживающие, чтобы у них был справедливый правитель и умный покровитель в лице князя, — произнесла Сиенна.

— Посмотри-ка, как выглядит княжеский дворец с этого места, — призвал ее Рэйф, когда они остановились на естественной террасе склона.

— Да, он великолепен, — отозвалась его спутница, повернувшись в указанном направлении, и яркий луч солнца покрыл золотом ее лицо.

— Так будь же счастлива здесь! Живи со мной! — прочувствованно сказал мужчина и припал к нежным женским губам.

Этот поцелуй действительно стал капелькой недостающего счастья и согласия для обоих.

— Ты устала? — спросил ее Рэйф, заботливо обнимая за плечи.

— Немного, — призналась девушка.

— Тогда нам лучше вернуться. Этим вечером мне еще предстоит одна важная встреча…

— Да, пора возвращаться. Я чувствую, начало холодать…

Какой же дурехой чувствовала себя Сиенна Уэйнрайт!

Одного его поцелуя оказывалось всегда достаточно для того, чтобы она теряла голову. Так и теперь. Девушка никак не могла уснуть, ей вспоминалась эта прогулка к утесу, этот ничего не значащий и, тем не менее, очень важный для нее разговор.

Конечно, проще всего было довериться Рэйфу, уступить его настойчивости, выйти замуж и тешить себя мыслями о собственной избранности. Именно так бы она и поступила, если бы не приучила себя задолго до этого жить собственным умом и ни на кого не рассчитывать.

Сиенна Уэйнрайт не хотела ронять себя в собственных глазах. Как могла она ответить на предложение Рэйфа согласием, если не была уверена, что он испытывает к ней чувства, сопоставимые с теми, какие она испытывала к нему? И именно ради детей Сиенна отказывалась поступить опрометчиво, она просто не имела на это морального права.