Жернова судьбы - Лоринда Скотт

Какая унылая мысль!

Элизабет откинула край одеяла и осторожно подняла его руку, высвобождаясь из-под нее. Она наконец согрелась, и ей захотелось вдохнуть свежего воздуха. Накинув пальто, Бетти открыла входную дверь и вышла. Небо было хрустально чистым и каким-то невесомо прозрачным. Наблюдая за рождением нового дня, Бетти зябко поежилась, обхватила руками плечи и, бросив взгляд на заснеженный лес, удовлетворенно вздохнула. Окружающий мир показался ей удивительно красивым. Солнце поднялось уже довольно высоко, и лучи его касались вершин холмов, окрашивая позолотой снежную глазурь.

И все же долго любоваться всем этим великолепием было нельзя, можно было растерять остатки тепла и вновь промерзнуть до костей. Поэтому она вернулась в дом и прошла в кухню, где, к ее разочарованию, царил арктический холод. Но делать было нечего, Элизабет еще раз осмотрела свои запасы и прикинула, что можно приготовить на завтрак.

Наполнив кастрюлю и вернувшись в гостиную, она разожгла в камине огонь и поставила воду кипятиться. Было похоже, что содержимое их импровизированного чайника не закипит никогда. Пришлось переключить внимание на Грега. Неожиданно глаза спящего широко открылись, и он с самым серьезным видом стал разглядывать собственную жену.

— Доброе утро! — произнесла Бетти, стараясь не обращать внимания на то, как вдруг заколотилось ее сердце.

— Доброе. Как спалось?

— Замечательно. Из тебя получилась прекрасная подушка.

Грег иронически фыркнул, лег на спину, скрестил ноги и заложил руки за голову. У него был вид крепкого, энергичного, полного сил молодого мужчины. Элизабет показалось, что она все еще ощущает на себе отпечаток его тела после сна, и, чтобы отвлечься, стала прибираться в комнате. При этом она старалась не обращать внимания на издаваемые мужем звуки — он то сладостно потягивался, разминая после сна тело, то зевал, как бегемот, то, поднявшись, стал приводить в прежнее состояние их импровизированное брачное ложе.

— Хотелось бы умыться. Но электричество, похоже, еще не дали, верно?

— Нет. Так что мне приходится кипятить воду на огне.

— Ничего, — усмехнулся Грег. — Это испытание нам послано, чтобы мы больше ценили блага цивилизации.

Элизабет смерила его взглядом. Грег улыбнулся и вышел из комнаты, осторожно затворив за собой дверь.

Опять было ужас как холодно, да и вода согревалась слишком медленно. Ах, как бы ей хотелось сейчас понежиться в горячей ванне! Да и выспаться в нормальной кровати тоже было бы неплохо. И еще она хотела, чтобы ее мучитель уехал отсюда раньше, чем она успеет сойти с ума.

Вскоре он вернулся с накинутым на шею банным полотенцем и принялся перебирать одежду в своем чемодане.

— Хочу принять душ, — сообщил он. Элизабет посмотрела на него так, как смотрят только на сумасшедших.

— С тобой все в порядке? — удивленно осведомилась она.

Грег рассмеялся.

— Не знаю. Трудно сказать. Я сообщу тебе об этом позже. С удовольствием выпью после душа чашку горячего чая. Вернусь через минуту.

Он действительно задержался в душе недолго. А перед этим — перед его возвращением из ванной — до Элизабет через закрытые двери донеслось короткое уханье и сдавленные выкрики, и Элизабет не могла сдержать улыбку. Она приготовила Грегу большую чашку чая, щедро сдобренную молоком, которым их совсем недавно одарила судьба в лице добросердечных соседей. Затем поставила ее поближе к огню, чтобы немного подогреть. И стала дожидаться возвращения мужа.

Он быстро, если не сказать стремительно, вошел в комнату в том виде, в каком был в душе — совершенно голый, — энергично растираясь полотенцем, и, совершенно не обращая внимания на ее присутствие, придвинулся поближе к огню. Закончив вытираться, Грег торопливо оделся. Элизабет все это время старалась не смотреть на него, точнее отчаянно боролась с искушением поднять на него глаза. Она не раз видела его обнаженное тело, но еще никогда его нагота не возбуждала ее так сильно.

— Вот твой чай, — произнесла Бетти, вставая и уступая ему дорогу. — А я пока умоюсь и немного приведу себя в порядок.

— Не советую тебе лезть под душ, — решительным тоном произнес Грег. — Вода в трубах промерзла и стала обжигающе холодной. Готов поклясться, что в ней были льдинки. Я просто слегка обдался. Мне сильно повезло, что я ими не порезался.

Элизабет добродушно усмехнулась и направилась в ванную комнату, прихватив с собой кастрюлю с жалкими остатками горячей воды. В ванной пахло мылом и шампунем, которым обычно пользовался Грег, — знакомые, довольно соблазнительные запахи. Элизабет пожала плечами, набрала в кувшин холодной воды, плеснула в нее горячей. Затем разделась и быстро, очень быстро помылась, пытаясь подальше отогнать всякие там слабовольные мысли о ванне-джакузи в их доме на Лонг-Айленде. Ничего, скоро дадут электричество. Должны дать, как же иначе? Или все-таки не дадут?

Электричество дали в одиннадцать часов. Элизабет и Грег убедились, что отопление работает. Затем она посмотрела в окно в направлении гаража и вздохнула.

— Нам следовало бы поставить воздушный обогреватель на среднюю мощность. А не то он может перегореть, если будет работать на всю катушку. Пусть лучше за это время подзарядится аккумулятор.

В комнатушке над гаражом, конечно же, все еще стоял жуткий холод, но, пока Грег расчищал лопатой снег, Элизабет грелась возле обогревателя, то и дело поглядывая в окно. Начинался новый превосходный день, который было бы грешно провести в четырех стенах. Все дела, которыми она хотела бы сегодня заняться, неожиданно для нее самой отступили на второй план.

— Готово. Я сделал все, что хотел. Теперь можно надеяться, что следующий снегопад не занесет нас до каминной трубы. А ты хочешь поработать? — В голосе Грега теплилась надежда на то, что жена и дальше будет уделять внимание только ему одному, а не уткнется в свои эскизы и краски.

Элизабет пожала плечами. Новый день и яркое солнце словно магнитом манили ее на улицу. Все, что еще вчера казалось важным, мигом утратило свою былую значимость.

— Я потом все сделаю. Сегодня воскресенье — законный день отдыха. Было бы неплохо побродить среди заснеженных деревьев и ближе познакомиться с окружающей местностью.

Грег согласно кивнул.

— А мне можно присоединиться?

— Конечно, можно. Нет проблем, — ответила Элизабет, удивившись тому, с каких это пор муж просит у нее разрешения. Она ведь и рассчитывала на то, что он тоже захочет прогуляться, и ни на секунду не сомневалась в его желании. Это, пожалуй, даже слишком для ее новоприобретенной независимости — он воспринял все куда серьезнее, чем она предполагала.

Вернувшись в дом, они надели еще по одному свитеру, натянули теплые шерстяные носки и пошли вперед по пролегавшей среди высоких сугробов тропинке, вернее, по оставленному трактором-снегоходом следу.

Между нами сохранялась некоторая натянутость, свидетельствующая о том, что им все еще не удалось растопить лед взаимного отчуждения. Они дошли до поворота на соседскую ферму. Дальше дорога была полностью непроходимой.