Леди никогда не лжет - Джулиана Грей

Глаза Финна метнулись обратно и замерли на возмущенной физиономии леди Морли.

— Я… это… конечно… «Моя дорогая леди Морли, хочу вас проинформировать, что ваша левая грудь почти вывалилась из блузки, а правая вот-вот последует за ней».

— Да, — ехидно выговорила она. — Очень впечатляюще.

«…То есть в данный момент вываливается из блузки ваша правая грудь, поскольку она находится напротив моей правой руки, а мы стоим лицом друг к другу…»

— Вам нечего сказать, мистер Берк?

«…Вы, наверное, захотите убрать свои восхитительные груди обратно под одежду. Я могу помочь».

Александра переложила свечу в другую руку, и когда пламя осветило ее лицо, Финн заметил бледность, темные круги под глазами.

— Хорошо, — сказала она. — Раз уж от вас не дождешься благодарности, я и так покажу вам дорогу в столовую. — Она повернулась, взмахнув юбками. — Надеюсь, я не наступлю ни на что из ваших рассыпавшихся вещей, мистер Берк. Но если у меня под ногами что-то хрустнет, я вам немедленно сообщу.

— Вы слишком добры, леди Морли, — выдавил из себя Берк и пошел за огоньком свечи. — Да, кстати, у вас на воротнике небольшое пятнышко. Полагаю, вам следует обратить на него самое пристальное внимание.

И в это же время Финн решил, что убьет Россети. Если, конечно, этот негодяй появится.

Александра, приготовившаяся начать дискуссию об Аристофане, была прервана козой.

— Ой, прости, пожалуйста! — воскликнула Абигайль. Она вскочила со стула и схватила животное за кожаный ошейник. — Нет, дорогая, прошу тебя, только не эту занавеску.

— Какая она грязная, — поморщилась Александра. — Неаппетитное зрелище!

Абигайль скорчила извиняющуюся гримаску и примирительно объяснила:

— Ее пора доить, понимаешь? Ты нашла меня, умница моя.

Девушка наклонилась к козе и тут же охнула, получив весьма чувствительный удар ее каменной башкой по подбородку.

— Моя дорогая Абигайль, — Александра закрыла книгу, использовав вместо закладки собственный палец, — мне бы не хотелось охладить твой энтузиазм, но позволь тебе напомнить, что мы проехали тысячу миль в эту дыру… то есть, я хотела сказать, в этот восхитительный сельский уголок, не для того, чтобы ты научилась доить коз. Мы приехали, чтобы учиться, расширить свой кругозор, приобрести новые знания.

— Но ведь бедняжку необходимо подоить! Правда, дорогая? Ой, это же моя нижняя юбка! Не надо ее жевать.

— Уверена, здесь достаточно козлов… людей, которые вполне справятся с этой задачей, — сказала Александра, хмуро глядя на сестру, совершавшую неловкое па-де-де вокруг козы, стараясь вытащить из ее цепких челюстей подол своей нижней юбки.

— На самом деле людей нет. Все мужчины в поле — сажают овощи, синьорина Морини занята приготовлением сыра, а Мария и Франческа заканчивают уборку комнат к приезду священника для пасхального благословения.

Александра протестующе подняла руку:

— Хватит! Не вижу ни одной причины…

— И кстати, — продолжила, нисколько не смутившись, Абигайль, которой все-таки удалось освободить свою нижнюю юбку, — мне нравится доить коз.

— Но Аристофан…

— Я уже читала этого деятеля. Дважды, — сказала Абигайль и устремилась прочь из комнаты, волоча за собой козу. — В оригинале, на греческом языке.

Александра вскочила и закричала ей вслед:

— Тогда ты могла бы возглавить нашу дискуссию!

Но Абигайль уже исчезла. Она вылезла через дыру в стене, через которую несколькими минутами раньше в помещение проникла коза. Подувший через эту же дыру свежий ветерок принес запах молодой травы и вспаханной земли. Александра снова опустилась на стул.

— А ты могла бы и помочь, — сказала она, обращаясь к леди Сомертон.

— В чем? — подняла свою очаровательную головку кузина.

Александра закатила глаза.

— Вот именно. Ну почему все так складывается? — вопросила она, не обращаясь ни к кому конкретно. — Единственный человек, который серьезно относится к нашему начинанию, это я!

— Извини! — воскликнула Лилибет и поправила лежащую на коленях книгу. — Я тоже отношусь к нему со всей серьезностью. На чем мы остановились? И куда ушла Абигайль?

— Абигайль занята козами, сыром и прочими делами, а ты целыми днями грезишь о Пенхоллоу, и…

— Что ты сказала? О Пенхоллоу?

— …и мы вынуждены вести наши дискуссии в этой жалкой разваливающейся комнатушке… — Александра повела рукой, показывая на потемневшие от времени деревянные балки, пожелтевшую осыпающуюся штукатурку, усики глицинии, свисающие с подоконника сквозь крупные щели.

— Это очень хорошая комната, — не согласилась Лилибет. — Здесь днем всегда много солнца.

— Потому что крыша дырявая! — возвысила голос Александра и ткнула пальцем в сторону самой крупной дыры. — Стены, кстати, тоже.

— Дыры сейчас никому не мешают, — примирительно сказала Лилибет. — Погода замечательная.

— Ну и что?

Лилибет невозмутимо пожала плечами:

— Мы могли бы встречаться в холле. Или в столовой.

Александра бросила книгу на деревянный столик, стоявший рядом с ее стулом.

— Я не понимаю, почему мужчины заняли библиотеку. Там и крыша, и стены целые.

— Но там темно и окна на север. И она в их крыле. — Лилибет аккуратно закрыла книгу. — Если помнишь, это была твоя идея — жить в разных крыльях замка.

— Я думала, они уедут через две недели, — попыталась оправдаться Александра.

Она встала и подошла к окну. Пейзаж был воистину изумительным. Впереди, насколько хватал глаз, террасированные свежевспаханные поля уже ощетинились зелеными всходами. Чуть в стороне начинались виноградники, которые тянулись до самой деревни, расположенной внизу, в долине. Стоящие там аккуратные домики под красными крышами сверху казались игрушечными. Немного левее местные мужчины сажали овощи. А справа располагалось противоположное крыло замка. Там Уоллингфорд, Пенхоллоу и Берк заняли несколько пригодных для проживания комнат и жили в них, упрямо отказываясь признать поражение.

— На самом деле это была прекрасная идея, — сказала Лилибет. — Разумная и соответствующая сложившимся обстоятельствам. Мы встречаемся только за едой и потому избавлены от множества неловких моментов.

Александра отвернулась от окна и криво усмехнулась:

— Действительно, ужасно неловко, не правда ли? Оказывается, бедняга Пенхоллоу, как и прежде, отчаянно влюблен в тебя.

Точеные скулы Лилибет слегка порозовели.

— Это неправда. Он почти не разговаривает со мной.

— Разве может быть лучшее доказательство моей правоты? Да ладно тебе! — Александра улыбнулась, наблюдая за явным смущением Лилибет. — Ты ведешь себя как юная девушка.