Психика и жизнь. Внушение - Владимир Михайлович Бехтерев

динамическое отношение организмов к внешнему миру и регулирование этих отношений, уже давно вся сумма подобных явлений – в целом ли организме или на отдаленных от него частях, в жизни явной и в жизни скрытой – носит собирательное название механической жизни, в отличие от жизни психической, которая до последнего времени даже адептами механической теории жизни держалась несколько в стороне и только робко вводилась в круг действия этого мировоззрения».

«В последнее десятилетие это делается гораздо смелее, хотя, беспристрастно говоря, доказательности в пользу этой смелости по существу задачи нисколько не прибавилось. Такое различие механической жизни от жизни психоморальной вполне плодотворно для изучения жизни вообще, и его уже следует держаться потому, что механическая жизнь проще и дает большие надежды разгадать ее коренные причины, чем явления высших форм психоморальной сферы».

Против выделения механической жизни от психической как методологического приема, конечно, возразить ничего нельзя, но по существу такое выделение по меньшей мере ничем не оправдывается. Ни явления так называемой скрытой жизни (семена, засушенные и замороженные организмы, зимняя спячка высших животных, летаргия и явления мнимой смерти у факиров под влиянием самовнушения), в которых нет, по-видимому, никаких внешних проявлений жизни и в которых жизнь сводится до минимума, ни жизненность отделенных от организма частей тела, например мышц, ни факты из жизни простейших организмов и растений, проявляющих несомненную активность и целесообразность в своих внешних отношениях к окружающему миру, по нашему крайнему разумению, не дают никакого основания для выделения механической жизни как явления самостоятельного или самобытного, довлеющего в самом себе, от жизни психической, как известно, совершенно неотделимой от живого вещества.

Справедливость этого вытекает уже из того обстоятельства, что и питание, и обмен веществ в полной мере возможны лишь при существовании основного явления жизни, которое известно под названием раздражительности, соответственно, чувствительности. Без этого явления, очевидно, невозможно поддержание благоприятных внешних условий питания, невозможно поддержание целостности организма, а так как толчком для усиленного восстановления ткани всегда служит трата ее материала, необходимо связанного с активностью протоплазмы, то очевидно, что и сам обмен веществ возможен только в присутствии раздражительности.

Равным образом и у высших организмов, у которых функции отношения к внешнему миру принимает на себя нервная ткань, питание и обмен веществ вообще, как теперь достоверно известно на основании целого ряда экспериментальных данных и фактов клинической невро- и психопатологии, находится в известной зависимости от функций нервной системы, скопляющей в себе скрытую энергию высших животных. Можно считать вообще законом, что все жизненные отправления клетки высших организмов находятся под влиянием нервной системы[39].

Раздражительность составляет необходимое условие обмена и питания тканей. Но раздражительность организованного живого тела не есть реакция безжизненной мертвой материи на внешние раздражения, как, например, сжимание и расширение тела от внешнего толчка; здесь дело идет о своеобразной раздражительности, обусловленной присутствием скрытой энергии живой ткани, которой лишены тела мертвой природы. Отсюда следует, что жизнь в самой своей основе неразрывно связана с присутствием скрытой энергии, лежащей в основе психизма и соответственных реакций живого тела на внешние влияния.

Так как раздражительность и сократительность организованного вещества представляют собой основные жизненные проявления, то понятно, почему присутствие скрытой энергии мы встречаем уже на пороге жизни. Есть основания думать, что у простейших животных процессы обмена и питания сопровождаются определенным родом ощущения. Вероятность этого подтверждается, между прочим, тем, что у высших животных пресыщение и недостаток вводимой в организм пищи, а при известных условиях и пищеварение, и процессы, способствующие размножению, сопровождаются неясными общими чувствованиями; поэтому вряд ли может показаться удивительным, что более или менее благоприятные условия обмена и питания у низших животных также в известной мере сознательны, т. е. сопровождаются хотя бы неясными общими чувствованиями. Кто наблюдал медленные сонные движения сытых животных низшего порядка, особенно змей, в период пищеварения, тот вряд ли будет сомневаться в том, что процессы питания у этих животных должны сопровождаться известными общими ощущениями, а у еще более низших животных до простейших включительно процессы питания и обмена веществ, как известно, являются еще в большей мере средоточием жизненных процессов, нежели у змей.

Поэтому-то обмен веществ у низших животных не может происходить без участия скрытой энергии, и, следовательно, мы, естественно, приходим к выводу, что жизнь неизбежным образом связывается с существованием особой скрытой энергии, лежащей в ее основе и названной нами выше нервно-психической или биопсихической энергией.

Правда, некоторые авторы отрицают существование психизма у простейших животных, однако доводы их, как мы видели, не отличаются особенной убедительностью. Но даже и не допуская существования субъективности, соответственно, сознательности у низших простейших организмов, никак нельзя отрицать существования у них бессознательно работающего психизма. Мы полагаем, однако, что лица, отрицающие элементарные проявления сознательной деятельности у простейших организмов, сами себе выкапывают пропасть, создавая неразрешимую загадку появления сознания на известной ступени зоологической лестницы.

В самом деле, гораздо естественнее представлять себе, что жизнь и психизм – два неразрывных явления, обязанных одной общей скрытой энергии, нежели допускать, что жизнь сама по себе и психизм сам по себе, так как при этом предположении мы должны поставить для разрешения следующие вопросы: 1) Что такое жизнь и какой внутренний процесс ее обусловливает, так как достоверно известно, что она не может быть выяснена механическими законами? 2) Что такое психика с ее сознанием и чем последнее сознание обусловливается? 3) Когда, т. е. на какой ступени животного царства оно впервые появляется и по какой причине? 4) Какое существует соотношение между жизнью и сознанием?

Все эти в сущности неразрешимые вопросы сами собой устраняются с принятием положения, что жизнь и психизм одно и то же, что все основные жизненные процессы обусловливаются особой скрытой энергией, которая лежит также в основе психических процессов, под которыми мы понимаем те или иные субъективные проявления, и что уже на пороге жизни мы встречаем зачаточные формы психической деятельности.

В низших организмах с отсутствием нервной системы протоплазма, как живое вещество, обнаруживает и всем известную раздражительность, сопутствуемую всегда и везде самоощущением, что представляет уже элементарную форму психики. А так как без раздражительности мы не можем себе представить живой протоплазмы, то очевидно, что жизнь и психика здесь одно и то же, так как без психики, хотя бы в скрытом состоянии, нет жизни, как и без жизни нет психики.

Во всяком случае столь основное проявление жизни, как обмен веществ у простейших, находится в прямой зависимости от реакции организма на окружающую его питательную среду, а эта реакция, в свою очередь, есть выражение раздражительности